Вавилон - читать онлайн книгу. Автор: Маргита Фигули cтр.№ 178

И тот и другой жили в тревожном ожидании будущего.

В ту ночь, когда Кир отдал приказ об отступлении, Валтасару приснился диковинный сон, и он вспомнил о Данииле, которого все еще держал в заточении. Царь пообещал выпустить его на волю и простить все его вины, если пророк со всевозможным тщанием истолкует его сон.

Стражники отодвинули тяжелые засовы, отомкнули крепкий замок, распахнули дверь во мрак подземелья и вывели на свет божий пророка Даниила. Его волосы в заточении побелели еще больше, кожа на лице стала желтой, губы посинели, но лоб, высокий, словно крепостной вал, светился спокойствием и мудростью.

Приверженцы Даниила советовали не ходить к царю, который задался целью извести иудейское племя.

А наиболее ревностные его почитатели решились даже потревожить сон царицы, памятуя о том, какой печалью наполнилась ее душа, когда царь повелел заточить Даниила в цитадели Набопаласара до конца его дней.

Царица сказала с решимостью:

— Пусть идет и истолкует сон царя. Я же вознесу молитвы к моей богине, чтобы уберегла она его от гибели.

Она преклонила колени перед статуей Иштар в своей опочивальне, сокрушенно шепча страстные мольбы. В ночном одеянии, трепеща от волнения и глотая слезы, она простерлась перед богиней.

Между тем окруженный стражниками Даниил невозмутимо шагал по двору.

Его взор отметил лишь едва заметное колыхание плакучих ив, вереницей тянувшихся у входа в висячие сады Эсигиши, и мерную поступь вооруженных часовых на стене Арахту, стене Саргона Ассирийского, — единственные признаки жизни в царском дворце на заре нового дня, на заре небывалых событий.

Как ни странно, но здесь все еще было объято сном. Даже слуги глядели со своих подстилок сонными глазам. Обычно у водолеев к этому времени бочки были полны водой, теперь же работники мирно похрапывали подле своих воротов и веревок. Стражники священного дворцового водоема клевали носом, опершись на копья. Под сенью платанов как завороженные лежали нежные газели богини Иннины.

Тишина и покой властвовали здесь.

Ночные тени еще таились в царской опочивальне, когда стражники ввели туда Даниила.

Валтасар сел на ложе, а пророку указал на низкую скамью и уставился на него в упор. Ему почудилось, будто перед ним не пророк Даниил, а призрак самого Авраама, который во времена царствования Кадаштанхаби Первого из династии Касситов перебрался из Ура на реке Евфрат в страну Ханаан.

Бледный, в нимбе белых волос, Даниил сидел перед Валтасаром.

Царь откинул с груди покрывало, потянулся, протер тыльной стороной ладони глаза.

— Желаю, чтоб ты объяснил мне мой странный сон, — обратился он к Даниилу.

— Что ж, поведай мне его, царь, и я попытаюсь из хаоса видений извлечь зерно истины, которого ты жаждешь.

Будто глядя сквозь стену куда-то вдаль, Валтасар стал вспоминать.

Во сне ему привиделся город на склоне горы, обнесенный семью крепостными стенами разного цвета. Первая стена была белой, словно пена морского прибоя; вторая — черной, точно пласты угля в земле; третья — темно-красной, словно карбункул в перстне, который надел на палец своей пылкой возлюбленной Аннита, сын Путханы, правитель города Кушшар; четвертая была темно-синей, цвета мантии Таммуза, шагающего весной среди первоцветов; пятая — светло-алой, будто рассветное зарево над тамарисковой рощей; шестая — серебристой, как лезвие секиры, висящей на щите победителя; седьмая горела золотом, подобно трону, на который царь усадил своего любимого певчего.

За седьмым кольцом над его золотыми зубцами возвышался царский дворец; Стены его были отделаны кипарисовым и кедровым деревом, балки и квадраты потолка обиты золотыми пластинами, крыша покрыта серебристой черепицей. Неподалеку от дворца стоял храм богини Анниты, его кровля из золотых плит и серебряных листов покоилась на позолоченных колоннах. Тут же всеми цветами радуги играли на солнце фонтаны, питавшиеся вечными снегами из источников эльвендских.

— Вот что увидел я во сне, — подчеркнуто сказал Валтасар. — Вот что я видел, не ведаю только, что это за город. — Он наклонился к старцу. — Седины говорят о твоей мудрости, скажи же, где блуждал я во сне, прошу тебя, потому что сон этот камнем лежит на моей душе. Говори всю правду, не бойся.

— Сон перенес тебя в Экбатану, столицу персидского царя Кира.

— То была Экбатана?

— Да, ты видел во сне Экбатану, такова она и наяву, мой путь часто проходил мимо ее стен. Она ослепительна и великолепна. Второй по красоте город после Вавилона, как был некогда Вавилон вторым после Ниневии. Когда же Ниневия пала от руки Навуходоносора и Киаксара, Вавилон превзошел ее могуществом и красотой.

— Ты хочешь сказать, что с падением Вавилона Экбатана превзойдет его могуществом и красотой?

— Истинно.

— Пока я жив, этого не случится, — нахмурился царь, — разве что после моей смерти, если наследник окажется недостаточно сильным. Нет, мой сон предвещает иное. Посреди того пышного града я видел трон… трон этот был свободен, а по ступенькам его подножия сбегали кровавые следы. Через горы, реки и пустыни они тянулись к самому Вавилону. С трудом передвигая ноги, шел я по этим следам. Мои подошвы прилипали к ним, на полпути я упал, изнемогая от жажды; Мне довольно было бы и пригоршни воды, но я взывал по-царски: «Хочу вина, налейте мне вина!»

— И ты испил его во сне, царь? — перебил его старец.

— Нет, не испил. Вокруг меня простиралась голая пустыня. Но когда Мардук стал призывать меня к себе, примчался бык небожителя Рамана, он распорол мне рогом бок, и…

— Кровь излилась из твоего тела?

— Лишь вода и сукровица, ею и смочил я губы в надежде встать и продолжить свой путь. Встать и увидеть, пустует ли также вавилонский трон. И хотя у меня не хватило на это сил, боги помогли мне узреть издали, что трон Бабилу не пустует. На нем восседал царь, великий царь, бессмертный царь. Вот что открыли мне во сне боги. А кто еще, как не я, может быть этим царем, великим царем, бессмертным царем? Не так ли?

Старец молчал.

— Ты спишь? — вскричал Валтасар. — Я хотел тебе сказать, что теперь мне все ясно. Трон в Экбатане осиротеет, потому что Кир, этот одержимый безумец, сложит голову под стенами Вавилона. Он дерзнул возвыситься над Мардуком, и за это Мардук лишит его царства… Он помышлял стать властелином мира, Мардук же сделает его царем без царства, без трона, обратит крылатого орла в ощипанного орленка…

Лицо его дергалось, на животе колыхалась ночная одежда. Наклонившись вперед, Валтасар испытующе заглядывал в лицо пророку. Но ничего нельзя было на нем прочесть.

Царь заговорил с еще большим пылом и добавил угрожающе:

— Царь без царства, надутый павлин, Мардук опалит твои крылья. Да, да, Исме-Адад примирился со мной и сказал, что только тот, кто чтит Мардука, прочно владеет троном. Оттого-то я и помирился с Мардуком. — Валтасар сделал паузу и улыбнулся пророку. — Видишь, я и сам разгадал свой сон. Но, радуясь грядущей победе над Киром, отпускаю тебя на волю. Об этом просила меня благородная Телкиза, она призналась, что обещала Зоробабелю, — царь снова улыбнулся, — будущему правителю Израильского и Иудейского царства, помочь тебе. — Валтасар задумался. — Вступилась она и за твоих соплеменников. — Он снова погрузился в раздумье. — Не посулил ли ей Зоробабель корону израильско-иудейской царицы?.. Я знаю Телкизу с малых лет. — Глаза его блуждали, словно созерцая далекое прошлое; — Она всегда отличалась непомерным тщеславием. Но я желал бы ей стать царицей Вавилонии, — сказал царь, а про себя подумал: