Можно всё  - читать онлайн книгу. Автор: Даша Пахтусова cтр.№ 176

11

Поскольку мальчиков не пустили через границу, они дожидались нас дома у Каролины, и вскоре после похорон мы выдвинулись в Тирасполь. Под словами «мы» я имею в виду себя, Настю, Лелю, Диму Иуанова и Тараса, того доброго голубоглазого мальчика, что катал меня на своем мопеде и пил со мной вино у причала полгода назад. У меня было какое-то четкое ощущение, что я должна позвать его с нами. Мне казалось, что всем им нужно быть в «убежище». Хохма была в том, что Настю и Диму я потом не могла добавить в наш общий чат, потому что еще тогда, в августе, я уже добавляла их в него, и они вышли сами, потому что были в других городах. Теперь же все как будто соединялось… То, что должно произойти, все равно произойдет, рано или поздно.

В Одессе стемнело. Мы запрыгнули в старый автобус, забили собой и вещами два задних ряда и понеслись. Водитель выключил в салоне свет. Вдоль всего прохода загорелись новогодние фонарики… Ребята болтали о чем-то и наконец знакомились друг с другом. Я сидела посередине на заднем ряду и вглядывалась в темноту. Эти сужающиеся к концу две линии гирлянд напоминали мне взлетную полосу, и как бы я ни старалась себя успокоить, мое сердце уже бешено колотилось. Внутри проснулся зверь, почувствовавший, что родной почти рядом. Не в силах больше терпеть, он стал наворачивать во мне круги, ударяясь о ребра, скуля и сбивая дыхание. Ему хотелось выскочить и побежать быстрее автобуса. Этого зверя тормозило тело маленькой девочки, которая все прекрасно знала и все прекрасно понимала. Но ей с Волком эта игра нравилась.

Уставшая женщина в окошке берет наши паспорта, всматривается в глаза каждому и наконец пускает на территорию непризнанной республики. В тусклом свете фонарей мы бодро шагаем по мосту, ведущему в какую-то неизвестность. Кажется, что это мост в мир постапокалипсиса. На мосту ни души, только одна перевернутая набок машина. С той стороны нас уже ждут голодные таксисты, мы набиваемся в машину, как кильки в банку, и говорим заветный адрес. Зная, что нас будет много, Каролина успевает снять какую-то квартирку и скидывает адрес.

– Ну, кажется, где-то тут, ребята. Приехали, – говорит водитель.

– Вы уверены?

– Быть тут уверенным в чем-то сложно! Багажник заклинивает, погодите, я сам открою.

Мы вылезаем в ледяной мороз посреди откровенной деревни, среди которой стоит всего один двухэтажный дом, похожий на жилой.

– Кто-нибудь знает, какая нам нужна квартира?

– Она не написала квартиру.

– А номер Каролины есть? Как нам позвонить? Работает у кого-нибудь связь?

Ребята продолжают разбираться, но я уже их не слышу. Он где-то рядом. Он где-то здесь. Я найду его сама. Я смотрю на дом. Два окна на втором этаже горят манящим и опасным красным. Невидимыми красными нитями… Второй этаж, дверь должна быть справа. Я бегу к дому, дергаю за железную ручку, забегаю на второй этаж, прижимаю ухо к двери квартиры с красными окнами и слышу мягкий голос Каролины… Как бы не задохнуться. Держи себя в руках, Даша, держи. Не подавай виду. Я звоню в дверь и отхожу на три шага назад. В проходе появляется моя волшебная Каролина.

– Как ты нас нашла?!

Она кидается на меня и крепко обнимает. Мы крутимся, словно в медленном танце, вжимаясь друг в друга что есть сил. И в этом повороте, в этом злом роке судьбы из-за ее плеча я вижу в дверном проходе очертания моего любимого Волка. Взъерошенные волосы, кроваво-красный свет и он. Смотрит на меня. В меня смотрит, глубже, чем позволено всем вокруг. Я не могу описать… И никогда не смогу. Потому что нет на такие моменты слов. Есть только чувство, самое бесценное и одновременно пугающее чувство, что все, вот это вот все, так и должно было быть. Осталась бы я жива, если бы остался жив Липатов? Прилетела бы я сюда? Я не знаю. Но мне до сих пор кажется, что ценой своей жизни он проплатил мою. Умерев, он не оставил мне права сделать то же самое. Ведь кто-то должен был рассказать тебе нашу историю…

Пройдет мгновение, и я буду лежать на руках любимого Волка, он будет путаться пальцами в моих волосах, смотреть мне в глаза и молча улыбаться, пока за моей спиной на полу будут наперебой смеяться все самые дорогие и близкие мне люди. Это был самый счастливый момент в моей жизни. Таким он и останется навсегда, в этой книге и в моих глазах. Этот улыбающийся глазами Волк… Я прикасаюсь указательным пальцем к его левому, выступающему сильнее правого клыку. Острому, как и он сам. Это было наше тайное действо. Знак, что я приручила Волка, вернее, что он позволил себя приручить, что он – мой Волк. Только мне можно было так делать… Мы держимся за руки, пока Леля набивает нам иглой татуировки со словом «убежище» и стрелой, указывающей вперед.

После смерти Липатова я поняла одно: эта свобода уничтожит меня. Она не является никакой высшей точкой просветления. Это лишь жестокое испытание, которое выпадает не всем и из которого не все выходят живыми. Я слишком оторвалась от реальности. И раз я нахожусь на планете Земля, в материи, то нужно играть по ее правилам и привязаться к материальному. Из Одессы я вернулась в Москву, села, выставила пять пальцев правой руки и стала придумывать якоря. Те якоря, что прекрасно знают все, тут нет ничего нового: работа, близкие друзья, любимый человек, дом и творчество. На счастье мне, вскоре я успешно их раскидала и зацепилась за землю. Полтора года я разговаривала с людьми через тексты, не смотря им в глаза. Я давала что могла, расплескивая себя по сети. Но вся эта вода быстро впитывалась и не так много за собой оставляла. Память тысяч – штука короткая. Никто не может быть влюбленным в сетевое лицо дольше года. Дальше остается уважение, и не более того. Мне хотелось оставить нечто большее, чтобы оно дало свои ростки. Так появился проект «Выходи во двор». Вместе с Димой Иуановым и Федей мы стали создавать уникальные приключения, в которых могли передать весь наш опыт и любовь к дороге. Многие близкие говорили, что моя идея – полный бред, но мне удалось воплотить ее в реальность. Мы дали и веру, и надежду, и любовь, поменяв судьбы многих людей, кого-то даже, как я узнаю потом, уберегли от самоубийства. Вместе мы совершали невозможные вещи: построили плот и сплавились на нем до Казанского кремля; взламывали самые высокие крыши городов, брали в аренду поезда, спали в заброшенной филармонии в самом центре Тбилиси, ночевали в лесу без палаток в минус двадцать, встречали закаты на огромной вилле, ныряли в море голыми со скал, пока рядом стреляли молнии; ехали автостопом, разбросавшись на всю трассу шеренгой длиной в километр; писали последние слова и плакали все вместе под огромной луной; уходили хранить свой огонь по всему лесу и собирались вновь. Я не писала об этом истории, но в полной мере их проживала.