Когда Колл соединила механизмы и размагнитила подъемник, она задумалась о своем напарнике. Ей нравилось работать с Вриссом. Он был трудолюбивым, изобретательным и сосредоточенным на своей работе куда больше, чем можно было сказать о других членах команды. Она отсоединила цепи от стабилизатора, и проследила, как подъемник возвращается на свое место под потолком.
Из-под механизма послышалось насвистывание Врисса – мелодия, которую они подцепили в каком-то баре во время прошлой остановки. Колл улыбнулась, вспомнив тот вечер. Это была еще одна причина, по которой ей нравилось работать с Вриссом. Обычно он отличался жизнерадостностью, и с ним было легко.
Она тоже начала насвистывать, подхватив мотивчик, и экспромтом у них получился неплохой дуэт.
Затем Колл отстраненно заметила, что в ангар вошел еще один человек. Она продолжала насвистывать, стараясь не напрягаться и не транслировать свои чувства. Потому что если она не будет осторожна, то Врисс заразится от нее напряжением. К тому же она не хотела отвлекать напарника, пока он работает. Так что женщина насвистывала, а человеку, шагавшему по мосткам наверху двигательного отсека, уделяла самое минимальное внимание.
Это был Джонер. Имени его Колл не знала, да и было ли оно вообще? Впрочем, ей было плевать. Плевать, если бы Джонер умер. Она его ненавидела. Ненавидела все, чем он был, все, что он делал. Бывали дни, когда ее основная работа на борту «Бетти» заключалась в том, чтобы Джонер не понял, насколько он ей не симпатичен. Это понравилось бы ему слишком сильно, а она не хотела доставлять ему такое удовольствие.
Жилистая женщина-техник старалась, чтобы присутствие Джонера не отвлекало ее от работы. Он осыплет ее насмешками, если она выронит болт или обдерет костяшки пальцев из-за невнимательности. А еще ей не хотелось, чтобы Врисс узнал, что Джонер здесь. Может, если они оба его проигнорируют, он просто уйдет восвояси.
«Без шансов», – подумала Колл, когда высокий, крепко сбитый и сильный мужчина остановился прямо напротив них. Он ухмыльнулся – его узкие, льдисто-голубые глазки напоминали ей свиные. Без сомнений, этот тип был самым уродливым человеком, какого она когда-либо видела, и уж тем более его не красил рваный шрам через все лицо. Джонер ухмыльнулся еще шире – шрам исказил улыбку, превратив ее в отвратительное подобие нормальной – и тоже подхватил мелодию. Только его версия песни звучала с гаденьким, грубым, уродливым оттенком, что хорошо подходило его внешности.
Боковым зрением Колл заметила, что Джонер вытащил карманный нож, раскрыл его и принялся вычищать кончиком лезвия грязь из-под ногтя большого пальца. Она отвернулась так, чтобы он мог прихорашиваться без ее внимания, и заставила себя продолжать насвистывать вместе с Вриссом. Даже усилила громкость в надежде, что Врисс не услышит Джонера. Вот потому-то она и не увидела, метнул ли Джонер нож в ногу Врисса намеренно, или просто уронил его.
Но зато она увидела итог.
Маленькое лезвие по рукоять ушло в мясистую часть левой ноги Врисса. Колл ощутила такой прилив гнева, что уже не смогла его проигнорировать, и застыла в бешенстве, раскрыв рот. Она не могла решить – то ли заорать, то ли начать ругаться, то ли бросить что-нибудь в этого сукина сына.
А под стабилизатором Врисс продолжал насвистывать, совершенно не сознавая происходящее.
– Да что с тобой не так? – прошипела женщина сквозь зубы хихикающему Джонеру.
Теперь, когда она перестала насвистывать, Врисс наконец-то сообразил, что что-то происходит, и вытолкнул себя из-под механизма, полностью выкатив оттуда платформу, на которой лежал. Он заметил Джонера на мостках, удивленно взглянул на Колл, не понимая причин ее ярости.
– Всего-то немного метательной практики по цели, – Джонер совершенно не раскаивался. Он указал на мужчину на платформе. – Врисс не возражает.
Колл с беспокойством посмотрела на второго механика, затем взглянула на его бедро, чтобы Врисс мог проследить за ее взглядом.
Когда механик заметил нож, торчащий из бедра, он завопил:
– Проклятье!
Он дернул рычажок, и часть платформы поднялась вверх. Затем сформировалось сиденье, и развернулись подставки под ноги – вместо платформы снова появилось механическое кресло на колесах, которое Врисс сам для себя сконструировал. Талантливый, но парализованный ниже пояса инженер сердито уставился на маленький складной нож, торчавший у него из ноги.
– Джонер, шлюхин ты сын! – со злостью выругался Врисс и со всей силы швырнул в того гаечный ключ. Но Джонер умело увернулся и только разулыбался еще сильнее:
– Ой, да ладно! Ты ж ничего не почувствовал!
Решив, что это гениальная шутка, он громко захохотал.
Теперь Врисс выглядел смущенно, от чего гнев Колл разгорелся сильнее. Не устраивая шоу, она вытащила у себя из заднего кармана чистый носовой платок, выдернула нож из ноги Врисса и прижала к кровоточащей ране сложенный квадратик ткани, дожидаясь, пока кровь перестанет течь. Никто из них ничего не сказал – они просто работали парой, чтобы получить результат.
Затем Колл посмотрела вверх на мостки, на больного ублюдка, которого не могла назвать человеком.
– Ты – урод-вырожденец, ты знаешь это?
Но какое Джонеру было дело до того, как она его называет? Он развлекся за их счет, а значит, его взяла. Все еще хихикая, он протянул руку:
– Я бы забрал нож обратно.
Колл уже почти сложила лезвие и собиралась бросить нож обратно, но передумала. Она слишком разозлилась, чтобы быть покладистой.
Врисс посмотрел на нее и тронул за локоть:
– Колл, да забудь. Он просто нализался.
Она знала, что, несмотря на размеры и преимущества, Врисс Джонера не боялся. Но с него станется переживать за нее. Хоть и жилистая, она оставалась маленькой и хрупкой. А у Джонера не было проблем с тем, чтобы причинять боль. Он находил, что это весело. Но Колл было плевать. Ей надоело ходить на цыпочках рядом с этим жестоким ублюдком.
Одним быстрым движением она заклинила лезвие ножа между двумя сварными металлическими опорами и начисто его отломила.
Лицо Джонера потемнело от гнева. Он указал вниз:
– Не зли меня, малютка Аннали. Побудешь с нами подольше и поймешь, что я не тот человек, с которым можно подурить.
Колл это не смутило. Размер тут значения не имел. Она могла о себе позаботиться, и, если Джонер хочет это выяснить, что ж, пусть.
С секунду они смотрели друг на друга, а потом, к удивлению Колл, Джонер первым моргнул глазом и, все еще хорохорясь, ушел с мостков.
Колл откинула свои короткие темные волосы с глаз и подвигала челюстью вперед-назад – она до сих пор злилась. Приятная рабочая атмосфера, которой она наслаждалась, разбилась вдребезги. Врисс легонько стукнул ее по бедру и язвительно отметил:
– Все-таки нам пора начать общаться с людьми более высокого класса.