Я из Зоны. Сегодня никто не умрет - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Григоренко cтр.№ 14

– Иди толкай! Бестолочь! Откормился на казенных харчах, хоть на убой посылай! – ярился полковник.

– Ветки не забудь, – спокойно сказал начмед.

Я так и сделал. Лесополоса помогла. Повытаскивал оттуда веток потолще, залез в грязь. Баранов недовольно сопел. Он уже успел почесать лоб, и теперь жирная полоса грязи украшала его, будто маскировочная краска.

– Давай, под колеса засовывай. Нужна сцепка колесам, – пояснил я.

– Сам знаю, – прогудел он. Не по-злому, как выходило у грузного Угрюмого, а по-простецки. Таким тоном сообщают, что знают, сколько соток надо прокопать или сколько тонн металла нужно на тренировке подкидывать. Уверенный тон.

Затолкали ветки. «Уазик» жалобно визжал, «газик» его ругал, но тянул. Мы навалились на машину, толкая до боли в мышцах. Моя грудная клетка трещала, как пустая пачка сигарет в кулаке.

Грязь большими кусками вырывалась из-под шин, обливая нас словно из шланга.

– Тяни! – урчал Баранов.

– Окрысились, – рычал я.

«Уазик» дернулся, завертелся на месте и тронулся. Пик напряжения – мне казалось, я просто поднимаю машину в воздух. Машина полковника вылетела на твёрдую дорогу.

Раздался резкий треск разрываемой материи, только хлеще и резче. «Уазик» замедлил ход, а «газик» быстро покатился в сторону блокпоста.

– Успели, – выдохнул я.

– Чего успели? – тяжело дыша, спросил Баранов.

– Вытолкнуть успели до обрыва троса, – пояснил я, уперев руки в бока.

Мы так и стояли в луже, стараясь прийти в себя. Черные, злые, но с победой.

– Спасибо, Кузьма, – произнес Баранов.

– Должен будешь, – ответил я и наконец-то вспомнил, как его зовут, – Ренат.

2

Блокпост не изменился. Казалось, он живет в другом потоке времени и десяток лет для него всего лишь месяц. Как в самом начале моей службы нас привозили сюда на устрашение, так все и осталось. То же приземистое здание с законопаченными щелями, служащее хорошим укрытием во время Всплеска. Бетонные блоки с двух сторон, перегораживающие дорогу из цивилизации. Бастион, защищающий от мутантов Зоны. А мутанты разные бывают. Один кровохлеб чего стоит, здоровая тварь. Правда, страшнее всего мутанты на двух ногах и с автоматом наперевес. Сталкеры, бандиты…

– Нам надо свернуть за тот пригорок, – сказал начальник патруля.

– Тебе надо – ты и сворачивай, – проворчал Махлюков.

Второй раз я был в Зоне и второй раз удивлялся, как менялась погода. Мы еще даже на сто метров не отдалились от блокпоста, а холодный ветер уже начинал толкать меня в спину. Как будто здоровался, ликуя, что вернулся старый знакомый. Или должник, которого долго искали.

Трава под ногами сопротивлялась вторжению. Да, раньше, говорят, тропинка вытоптанная была – настолько много контрабанды туда-сюда ходило. Сталкер в Зону, сталкер из Зоны. Командир части прикрыл лавочку, чем обидел многих людей. И не только в Зоне, а и за ее пределами.

– Слышь, Кузьма, а че там было? А? – спросил Баранов. Мы, оба грязные, словно шахтеры из забоя, двигались вместе: гениальная идея посетила лобастую голову полковника, и теперь мы с Барановым шли, скованные одной цепью. Наручниками.

«Интересно, откуда в нем это? – думал я про Махлюкова. – Он же не следователь, а простой балабол… Нет, не простой. Умный балабол. Хитрый». Нас к зданию колхоза вели трое военных: начальник патруля и солдатики. Так далеко они ходить не любили. Я усмехнулся. Далеко – значит, минут десять быстрой ходьбы. Так в Зоне никто не ходил, если не по чистой, проверенной дороге. Я понимал патрульных: они отсыпались перед ночным дежурством, когда нужно было усиленно контролировать границу, а тут нежданчики приехали. И вести их надо вглубь, а они привыкли патрулировать вдоль границы. Вдоль!

– Кузьма, чего молчишь? – дернул меня Баранов.

Я пытался понять, зачем нам надо идти за пригорок, одновременно рассматривал окрестности, поэтому ответил односложно:

– Думаю.

– О чем? Срок светит большой?

Чем мне нравятся простые люди, так это тем, что они могут спокойно подойти и начать обсуждать с тобой личные проблемы. Мои личные проблемы. Например, старушки на скамейках во дворе, которые начинают спрашивать: а что это за девочка к тебе приходила? Или на работе: а сколько ты получаешь? а твои родители сколько? а почему так мало?

Я, наверное, воспитан как-то неправильно. Меня учили быть вежливым. Поэтому на подобные вопросы я сначала отвечал, потом отшучивался. Теперь просто спрашиваю: для кого информацию собираешь? После такого больше не лезут с вопросами. И не общаются больше.

– Сколько бы ни светило – все мое, – сказал я. Намек Баранов понял, замолчал. Я же наконец-то разобрался, в чем суть спора старших.

– Я хотел могилку показать. Сталкера того, которого собаки порвали перед Всплеском. Или он их порвал, если точнее выразиться. – Начальник патруля напряженно держал автомат в руках.

– Так закопали уже, что мне смотреть?! – возмущался полковник.

Мы с начмедом переглянулись. Поняли друг друга без слов. Мы, как бульдозеры, не замечая преград, ринулись за пригорок. Я потянул за собой Баранова.

Сержант оказался тяжелым. А когда он еще и уперся своими копытами, так и вообще…

– Ты куда?! Нам туда нельзя!

– Давай, Ренат, надо на могилке побывать. – И добавил: – потом расскажу, что в больничке случилось.

То ли уговорил я его, то ли совпало с решением полковника, но мы все же двинулись к пригорку. «Интересно, если я уговорил Баранова, то чем могу заинтересовать Махлюкова? Информацией про пахана Гунча? Так я ничего крамольного про него не знаю. А может, выложить все как было, про истинные цели бандитов, найти сталкера Крадуна? Про блокнот?

Нет, эту информацию я сплавлю начмеду. Ему доверия больше, да и странный Батя пока никак не вписывался в привычное течение. Так бывает, не укладывается симптом в общую картину заболевания, начинаешь думать, раскручивать. Тяжело, долго, но потом оказывается, что именно этот симптом указывает на причину недомогания. А правильный диагноз – это половина лечения».

Пригорок защищал деревянный крест от ветра и посторонних взглядов. Да и сам крест был небольшой, словно игрушечный, еще не успел затереться под дождями и светил желтыми боками.

– Так, останки выкопаем и отвезем на судмедэкспертизу, – вальяжно объявил воспитатель.

– Так я ж рапортовал, вы сами сказали, приберись… – начал было начальник патруля, но не закончил – с такой злостью посмотрел на него Махлюков.

«Странно получается, – подумал я. – Пока Крыса ходил в дезертирах, дело и не собирались раскачивать. Впаяли бы ему срок или по-тихому спустили на тормозах… А тут из Крысеныша поперло, и полковник почуял запах новой должности. Не зря он в больнице к главному милиционеру приставал».