Дядя Леша - читать онлайн книгу. Автор: Мария Семенова, Елена Милкова cтр.№ 85

И дом, старый деревянный дом, гораздо более одушевленный, чем импозантное здание на Третьей линии. И запущенный сад вокруг, где в июне цветет сирень, а в июле жасмин и где принципиально нет ни одной грядки. И холодное прозрачное море, и дюны, поросшие жесткой травой.

Все три дня, которые Вадим прожил на даче, он чувствовал себя почти счастливым. Как будто вернулось детство и не было ни женитьбы, ни римского позора, ни пропавшей Кристины…

Родители ни о чем его не расспрашивали, и вечерами разговоры велись исключительно на отвлеченные темы: о разделе Черноморского флота и о предстоящем визите в Петербург английской королевы, о судьбе вкладчиков МММ и о беспримерном убожестве сериала «Дикая Роза».

Вороновы мирно пили чай на застекленной веранде и смотрели черно-белый «Рекорд», сосланный проводить активную старость на даче. Нонна Анатольевна поставила на стол вазочку со свежим черничным вареньем. Владимир Вадимович заваривал терпкий apoматный чай, добавив в «Канченджунгу» немного «Лапсан-сушонга». Шли новости Пятого канала.

— Конечно, по масштабам это событие не идет ни в какое сравнение с крахом АО МММ, однако доверчивым вкладчикам фонда «Здоровье России» от этого не легче, — говорил диктор.

На экране появились знакомые Вадиму двери фонда ЗДР, перед которыми стояла толпа, состоящая почти без исключения из бедно одетых людей среднего и старшего возраста. Другими словами, у дверей стояла толпа нищих пенсионеров.

— Вчера днем руководство фонда в лице председателя совета директоров господина Бугаева объявило о том, что «Здоровье России» временно приостанавливает платежи.

Теперь на экране возник Эдуардыч, который с самым серьезным видом вещал в микрофон подставленный одним из тележурналистов.

— Нет никаких оснований для паники, — говорил он, смотря в камеру с тем самым чистосердечным видом, который еще несколько месяцев назад ввел в заблуждение и Вадима. — То, что происходит, — это, к сожалению, стало нормой в наших условиях. Мы недополучили семнадцать с половиной миллиардов рублей по внутренним межбанковским платежам. Ведь ни для кого не секрет, что взаимные неплатежи стали хронической болезнью нашей экономической системы, в том числе и банковской. Так что я гарантирую всем вкладчикам «Здоровья России», что свои деньги они вернут, и не просто вернут, а получат обещанные дивиденды.

— Такой ответ дал нам господин Бугаев, — прокомментировал речь Эдуардыча диктор. — Однако крах структур, созданных по типу пирамиды, стал знамением нашего времени. И несмотря на оптимистические заверения руководства «Здоровья России», нет никакой уверенности, что людям, вложившим свои сбережения в этот фонд, удастся вернуть их. А как красиво все начиналось.

«Только не это!» — внутренне закричал Вадим, но, даже если бы он крикнул в полную силу, вряд ли его могли бы услышать на Чапыгина, 6.

И вот на экране появились заключительные кадры того самого рекламного ролика. Улыбающийся Вадим одним мановением руки преображал мир вокруг и сразу становился спортивнее и здоровее.

При виде своей самодовольной улыбки Вадиму пришлось сдерживаться, чтобы не закрыть лицо руками. К своему собственному ужасу, он вдруг почувствовал, что краснеет. Хорошо, что рядом не было никого, кроме родителей, но лучше бы не было и их. Он хотел встать, но боялся пошевелиться, чтобы не привлечь к себе внимания. Впрочем, родители ничего не заметили или сделали? вид, что не замечают. Вадиму это было уже все равно.

— Володя, переключи на другую программу, — попросила мама, — По первой, кажется, должен быть какой-то хороший фильм.

Вадим посмотрел на маму с благодарностью, а отец без лишних слов переключил телевизор на ОРТ.

— Новости из Санкт-Петербурга, — говорила хорошенькая дикторша с первого канала. — Похоже, что смертельная болезнь, поразившая многие банки, фонды и прочие российские финансовые структуры, добралась и до северной столицы.

Владимир Вадимович не стал дожидаться того, что именно скажет дикторша, и быстро защелкал переключателем, пока не нашел какой-то сериал.

— Нет, Рохелио, Дульсина права, — неестественным голосом говорила какая-то женщина слащавому красавцу в очках.

Ни раньше, ни потом семья Вороновых не смотрела с таким вниманием мексиканский сериал. Никто не произносил ни слова, а когда коротенькая серия кончилась, нашлась и тема для разговора: Нонна Анатольевна рассуждала о потакании примитивным и неразвитым вкусам, а также о необходимости эти вкусы развивать, муж и сын слушали ее и кивали.

«Господи, теперь еще и это, — с тоской думал Вадим, пока на экране кипели страсти в доме Линаресов. — Они снова начнут крутить этот чертов ролик… Тут наврал, там наврал… А чего ждать от спортсмена, которого поймали за руку, дисквалифицировали… Теперь еще перед вкладчиками отвечать…»

«Часовню тоже я развалил?» — вспомнились слова из любимой с детства комедии.

Удивительно, но, когда первый шок прошел, Вадим почти успокоился. Он сам удивился собственному безразличию, видимо, судьба, которая решила добить его окончательно, не рассчитала усилий, и жертва перешла болевой барьер, за которым лежала бесчувственность. Если человека бить слишком сильно, он теряет от боли сознание, и тогда боль пропадает. Вадиму казалось, что так произошло и с ним. > К отчаянию примешивалась даже какая-то радость — хорошо, что он закончил все отношения с ЗДР раньше, чем фонд прекратил платежи. По крайней мере, перед самим собой Вадиму было не так стыдно.

Он сидел на веранде, смотрел, как в саду падают желтые листья, и думал, не бросить ли вообще большой спорт. Станет он игроком-спаррингом, будет тренировать детей, как Гришка, зарабатывать столько, сколько надо на жизнь… Полгода здесь, на даче, а скоро и круглый год — вон сколько трехэтажных дворцов в округе отгрохали. Богачи, как и везде в мире, потянулись вон из города. Теннис — королевский спорт, вот и будет когда-то подававший большие надежды Воронов развлекать их на кортах…

А в сущности, что в этом плохого? Почему всем надо быть звездами спорта? Кто-то все равно остается во втором эшелоне. Почему такая жизнь менее достойна, чем любая другая?

Вот только жена… Для жизни, которую нарисовал перед собой Вадим, Валерия не подходила. Если бы можно было все повернуть вспять, тогда… Но время необратимо, что бы там ни говорили некоторые сумасшедшие физики, и былого не вернешь. Вадим проглотил противный комок. Ему снова вспомнилась рыжеватая девушка… Но нет, забыть, не вспоминать. С прошлым покончено.

Мосты сожжены

Получив от Лиды и Гриши приглашение на свадьбу, Кристина вдруг поняла, что ничего не забыто. Лида позвонила ей по телефону и, как всегда, быстрым, чуть не телеграфным, стилем выдала, что, где и когда, заявив, что желает видеть свою лучшую подругу свидетельницей на ее, Лидии, бракосочетании.

— Спасибо, — пошептала Кристина, у которой уже начали подкашиваться ноги.