История философии. Реконструкция истории европейской философии через призму теории познания - читать онлайн книгу. Автор: Иван Шишков cтр.№ 209

В традиции Юма—Милля—Тэна (от последнего берет свое начало психологизм Э. Маха) сущность философской деятельности очень ясно выражена в сочинении Р. Авенариуса «Философия как мышление о мире согласно принципу наименьшей меры сил». По мнению Авенариуса, задача философии состоит в нахождении такого варианта «упорядочения данного материала», который позволяет получить наиболее простую и легко обозримую картину мира, создаваемую при условии «наименьшей траты усилий» ума. Объявив свою философию «подлинной естественно-научной философией», Авенариус полагает, что она должна ограничиться разработкой приемов приложения наименьшей траты усилий или, иными словами, принципа «экономии мышления» к ощущениям с целью рассмотрения всего данного в «целостном единстве». По словам Авенариуса, «содержание искомого высшего единства в сфере теоретического мышления… это обобщение всего, что дано нам в опыте» ^[1147]. Это высшее единство как раз и достигается философией, под которой мыслитель разумеет «ставшее научным стремление мыслить совокупность данного в опыте с наименьшей тратой сил» ^[1148]. А поскольку то, что может быть дано вообще в опыте, Авенариус именует миром, постольку философия и есть мышление о мире по принципу наименьшей меры сил.

Как нетрудно заметить, данное понимание философии созвучно со знаменитой «бритвой» У. Оккама: «Тратить на мышление не больше сил, чем этого требует сам предмет мышления» ^[1149]. Однако, если острие этой оккамовской «бритвы» было направлено прежде всего против умозрительной схоластики, то принцип «экономии мышления» махистов имеет совершенно иное назначение. Его смысл и назначение становятся очевидными в контексте другой фундаментальной идеи Авенариуса — программы очищения опыта.

Философия как мышление о мире сообразно принципу наименьшей меры сил имеет дело с совокупностью всего, данного в чистом опыте. «Чистым опытом, — подчеркивает Авенариус, — может быть названо лишь такое содержание сознания…, которое не содержит в себе ничего кроме частей окружающей среды» ^[1150].

Стало быть, под чистым опытом подразумевается мышление об опытном материале, освобожденное от всего, что не дано в опыте, исключение из мышления всякой примеси к опыту. Чистый опыт отражает в себе лишь вещи или мысли, поскольку они воспринимаются именно с характером вещности. По мнению Авенариуса, в пределах чистого опыта возможна борьба лишь более или менее экономных концепций опыта, т. е. «на мышление расходуется лишь столько силы, сколько требует самый предмет» ^[1151]. И овладеть объектом, «логической совокупностью сущего» философия может посредством понятия, возникшего из чистого опыта. А потому ее существенная задача — очищение опыта. Но поскольку, рассуждает далее Авенариус, всё, что дано, дано через восприятие, то он заменяет чистый) опыт просто чистым восприятием, а по сути, ощущением. Итог своих рас- суждений философ констатирует в следующих словах: «Исследование наше повело к тому результату, что всё сущее должно быть мыслимо по н своему содержанию как ощущение (курсив мой. — И. Я/.)» ^[1152]. Стало быть, ! ощущение для Авенариуса — то высшее понятие, под которое можно под- ^ вести всё сущее.

I В свете такого понимания чистого опыта очевидным становится и • смысл «принципа наименьшей меры сил», который очень лаконично и: точно выразил в свое время В. И. Ленин: «„Экономнее" всего „мыслить", ! что существую только я и мои ощущения…» ^[1153] Лишь такое экономное ми- | росозерцание Авенариус считал научным, идеалом науки. В этом идеале I выражено стремление к завершению монистического мировоззрения, рас- L сматривающего все явления мира как количественно соизмеримые и вза- ! имно определенные. Стало быть, в идеал познания входит математическое: описание мира, т. е. формулировка законов всех явлений в простых мате- | матически точных формулах. В гармонизации мира, с одной стороны, и в! строгом ряде математических формул, с — другой, Авенариус усматривал «примирение многообразия вселенной и строго экономической закономерности нашего мозга, это было бы „обмозгование мира"» ^[1154].

Линию Конта—Спенсера в махизме наиболее характерно выразил теоретик «энергетизма» В. Оствальд: «Философия есть сжатое выражение наук своего времени» ^[1155]. Этот тезис вполне созвучен с тем, когда Конт определял цель своей позитивной философии как систематизатора научного знания. Но более важно утверждение Авенариуса о том, что будто его теория представляет собой наиболее общее обозрение мира. Философия эмпириокритицизма оказывается не только методом упорядочения чувственного материала, но и теорией его расположения, т. е. своего рода позитивистской онтологией, зачаток которой был дан в классификации наук Конта и в положении об общих законах изменения явлений Г. Спенсера.

По мысли Авенариуса, эмпириокритицизм как философия не есть сумма данных естествознания или их сжатой сводкой. «Философское понятие о мире, — писал Авенариус, — представляет его в абстрактной форме общих признаков всех отдельных вещей, а естественно-научное — как единичную вещь» ^[1156]. Стало быть, различие между философскими и естественно-научными закономерностями оказывается количественным по степени обобщенности, поскольку и философия, и все прочие науки, согласно концепции махизма, обращены на общий для них объект — «опыт», имея общей своей целью «очистить» его от метафизического хлама. Может показаться, что это различие является сверх того и качественным; что Авенариус устранил слабость воззрений Спенсера, который не учитывал качественного отличия философии от прочих наук ^[1157]. Но устранение иллюзорно. «Экономное» описание чувственных явлений у Авенариуса осуществлялось с помощью метафизических приемов, аналогичных «объединенному» описанию движения явлений у Спенсера, и отличалось от концепции последнего только тем, что в первом случае явления выдаются за единственную существующую реальность, а во втором — за действие Непознаваемого. Более того, граница между философией и всеми частными науками оказывается в махизме еще менее отчетливой, чем в спенсерианстве: если возможность «объединенного» описания явлений Спенсер связывал с тем, что к данным различных наук в принципе применимы одни и те же способы обобщения, то махисты усматривали эту возможность кроме того и в том, что между различными науками реальные границы якобы отсутствуют вследствие однородности «элементов» по их природе, поскольку эти «элементы» суть ощущения. «Рассматривая материю как нечто абсолютно постоянное и неизменное, — замечает в этой связи Э. Мах, — мы в действительности разрушаем связь между физикой и психологией» ^[1158].