Новая жизнь - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Круз, Мария Круз cтр.№ 50

Страница

Чем дальше мы ехали по дороге, тем всё более и более населённой выглядела местность. Всё больше и больше машин встречалось, причём все они ехали сами по себе, а отнюдь не в составе конвоев. Катили фермерские грузовики, гружённые фруктами, проехал скотовоз с коровами в кузове, дважды проезжали фургоны с логотипом пива «Hoffmeister» на борту. Точно, его же где-то здесь варят. Вот что значит — жить далеко от Угла. Возможно, если Проход перекроют, то и по нашей Дороге можно будет ездить без охраны бронетехники. Разорятся тогда конвойщики, или придётся профиль работы менять.

Впрочем, мобильные патрули и здесь мелькали частенько, а на двух перекрёстках находились вполне серьёзные ВОПы, где стояли в укрытиях немолодые бэтээры «лукс», готовые сорваться с места по вызову патрульных. Несколько раз мы видели в небе лёгкие спортивные самолёты, но раскрашенные в камуфляжные тона — с воздуха тоже велось наблюдение за дорогами. Здесь такой способ контроля был популярен. На русской территории порядка двух десятков учебно-тренировочных Як-52 летали над саванной, высматривая вторгшиеся банды. Топливо такие самолёты расходовали экономно, не в пример вертолётам, а с дальностью полёта в полтысячи километров они могли контролировать изрядную территорию. Увёртливость спасала их от обстрелов с земли из стрелкового оружия, обслуживание было делом простым, и обучение пилотов тоже несложным — куда проще, чем вертолётчиков. Для наших условий — идеально.

И немцы, судя по всему, использовали такую же тактику, только вот самолётов я не мог узнать: не силён я в них. Но в любом случае до полной и окончательной идиллии здесь тоже было далековато.

Один раз мы даже проехали сквозь маленький городок, что тоже было довольно необычным для меня. Все мои поездки по этому миру в прошлом проходили по пустынным и безлюдным местам, и чтобы попасть в какой-нибудь населённый пункт, надо было с этой дороги съезжать и ехать туда специально. А вот так, чтобы просто насквозь проехать, как через подмосковный городок вроде Солнечногорска… Да, изменил меня этот мир.

Городок был по-немецки аккуратным, с белыми заборчиками и ухоженными палисадниками. В нём была маленькая центральная площадь со зданием бургомистрата и полицейским участком, возле которого стоял такой же, как у нас, «илтис» бело-зелёной расцветки с надписью «Polizei» на борту. Над зданием развевались флаги — немецкий и Евросоюза: всё как в Европе в Старом Свете.

За городом дорога раздваивалась. Указатель показывал, что если мы свернём влево, то можем посетить добрый десяток городов с немецкими названиями и один — с французским, а вот если поедем прямо, то через сто десять километров попадём в потребный нам Нойехафен — и всё, больше никуда. А нам никуда и не надо больше.

— Действительно, тихо здесь, — сказала Бонита, когда мы проехали указатель. — Не то что у нас на Северной Дороге.

— Это точно, почти нормальная жизнь, — согласился я.

Забавно, но наша Северная Дорога лежала заметно южнее той дороги, по которой мы ехали сейчас. Просто насквозь весь материк по меридиану пересекали только две дороги: Южная через орденские земли, Американские Штаты, юг Техаса и Конфедерации прямо в Новую Одессу — и Северная, с который и вы тоже уже очень хорошо знакомы.

Даже диких животных вокруг этой дороги паслось заметно меньше, чем в саваннах перед горами. Впрочем, то же самое мы наблюдали и на дороге от ППД до Демидовска: человек начинал вытеснять дикую природу. Зато вместо рогачей на пастбищах паслись самые обыкновенные коровы, сопровождаемые вооружёнными верховыми пастухами. Да, тут картинка про мальчика-пастушка с дудочкой не катит — сожрут к чёртовой матери вместе с дудочкой или угонят вместе с коровами. Здесь вместо дудочки пулемёт нужен.

Ближе к Нойехафену мы стали замечать в море рыболовецкие сейнеры. Рыбаков мало, рыбы много — вот и нет нужды рыбакам уходить далеко от порта. Кстати, в Нойехафене уже рыбоконсервный завод построили и поставляют консервы отсюда по всему северу обитаемого мира. Консервы как символ укрепления цивилизации. Подходит? А чёрт его знает, может, и подходит.

К счастью, не только в Порто-Франко есть добрая традиция на въезде в город выдавать всем желающим карты города и путеводители. Карта города Нойехафена была отпечатана в цвете и на хорошей бумаге, в отличие от серенькой карты Порто-Франко. И согласно этой самой карте, в городе было четыре отеля. Тот, который был нужен нам, «Мюле», находился в дальнем от нас конце набережной, которая, судя по всему, выполняла в городе роль главной улицы — променада.

На блоке при въезде в город красовалось написанное на пяти языках объявление, напоминающее о необходимости убрать в чехлы с глаз долой всё оружие и о карах тому, кто данным требованием пренебрежёт. Мы решили не пренебрегать, зная серьёзный подход немцев к соблюдению правил.

Разобравшись с оружием, я сориентировался по карте и понял, что найти гостиницу труда не составит. Нужно просто въехать в город, свернуть направо в сторону океана, а уперевшись в набережную, свернуть по ней налево и доехать почти до конца. Зарегистрировавшись на въезде, мы проехали под поднявшимся шлагбаумом в город.

Город был чистым, улицы заасфальтированы почти везде, бордюры тротуаров выкрашены белой краской, на дорожном покрытии имелась всамделишная разметка. В городе даже были светофоры на основных перекрёстках! Здания из уже привычного разноцветного кирпича поднимались на высоту трёх, а на набережной — и четырёх этажей. В архитектуре использовалось много стекла, и я вспомнил, что оконное стекло тоже являлось одной из статей экспорта немецкой территории. Как и мобильные заводики по производству такого вот прочного и яркого разноцветного кирпича, сырьём которому служила местная песчаная земля и специальные присадки, которые немцы поставляли пользователям кирпичных мини-заводов вместе с красителями. Между прочим, технология производства такого кирпича восходила ещё к восемнадцатому веку, шла из России и опробована была для императора Павла I.

Отель был построен даже с выдумкой, хоть и несколько неуместной. Над плоским двухэтажным зданием возвышалась башня, как будто выложенная из выветренного кирпича и изображающая пострадавшую от времени мельницу. Честно говоря, мне так и не удалось логично связать мельницу — «мюле» и набережную океана, и лишь потом я узнал, что владелец этой гостиницы владел гостиницей и в прошлой жизни. И вот уже та гостиница, в маленьком городке под Гамбургом, заслуженно именовалась «Мюле», потому как была перестроена из старой мельницы. А тут хозяина ностальгия одолела.

Ещё с хозяином в этот мир переехал огромный попугай, который на потребу публике вскрывал огромным клювом маленькие пятидесятиграммовые бутылочки шнапса, пил из них, а потом закусывал чем-то, пахнущим ванилью, из чайной ложки, которую протягивал ему хозяин. Публике нравилось. Впрочем, пока ещё рано об этом рассказывать: пока мы лишь припарковались у тротуара перед входом в отель, а попугая лишь вечером видели.

За стойкой ресепшена стояла молодая девушка с яркими пурпурными прыщами на лице, которая с суровым выражением лица протянула нам карточку для заполнения, после чего выделила ключ от номера. Она же объяснила нам, что после одиннадцати вечера ресепшен закрывается, равно как и дверь в отель. Зато ключ от номера эту дверь запросто открывает, поэтому помехой нам это не будет.

Страница