– Не скучай, мам! – сказала Катя. Хотя ей хотелось сказать совсем другое. «Я люблю тебя».
Мать вскинула глаза и улыбнулась.
– Не буду. А вы не торопитесь. – И снова углубилась в свое занятие.
Катя вышла на лестничную клетку и тихонько притворила за собой дверь.
На улице было темно и прохладно. Фонари освещали замершие пустые автомобили, лавочки у подъездов, немногочисленных прохожих, спешащих по домам, собачников, что вышли прогуляться со своими питомцами.
В глубине двора, на детской площадке, еще играли самые неугомонные малыши, а их матери сидели на лавочке.
«Я тоже, может, скоро буду вот так сидеть, и смотреть на своего сына или дочку, и разговаривать с другими мамами про кормление и прививки!» – подумалось Кате.
Хотя ей пока сложно было думать об этом всерьез, мысль доставила удовольствие. Нет, сегодня определенно ее день. И отличный вечер.
Артур и Леонид курили легкие ароматные сигареты, Катя с Машей сидели на лавочке.
– Здорово посидели, – вторя Катиным мыслям, сказала Маша. – Душевно, весело.
– Ага. Вкусно было?
Маша закатила глаза и вздохнула, что должно было означать: «Спрашиваешь! Ты великий кулинар, что за вопрос!»
Леонид докурил сигарету и щелчком отправил ее в урну. Артур тоже выбросил окурок, коротко посмотрел на Катю и подмигнул ей.
Свет фонаря падал на его лицо, и она подумала, какой он все-таки красивый мужчина. Ее мужчина.
В груди что-то сладко сжалось, голова закружилась.
«Предвкушение всегда так чудесно…» – как-то вскользь, томно подумала Катя и представила, как Артур склоняется к ней и его четко очерченные губы прижимаются к ее губам. Она почти почувствовала руки Артура на своем теле, ощутила пьянящий жар в голове и в животе.
– А вот и наше такси! – громко сказала Маша, разрушая волшебство момента.
Все разом засуетились, засобирались, принялись громко говорить, бурно прощаться, уверять друг друга в том, как замечательно все прошло, и обещать встречаться такой компанией чаще.
Такси медленно выползло со двора, и Катя с Артуром пошли домой. В лифте их словно бросило друг к другу, и они целовались так страстно, неистово и отчаянно, будто это был последний поцелуй перед казнью.
– Мы как шестнадцатилетние подростки, – задыхаясь, проговорила Катя, – в лифте обжимаемся…
– Когда смотрел на тебя там, во дворе, только и думал, как… – Не договорив, Артур снова прижал ее к себе, но в этот момент лифт остановился и двери раскрылись.
Они оторвались друг от друга и вышли, держась за руки, как малыши-первоклассники. Около их двери стояла соседка. Увидев Катю с Артуром, Лилия Ивановна почему-то ахнула и вроде бы смутилась.
«Подслушивала, что ли?» – с оттенком брезгливости подумала Катя.
Она недолюбливала Лилию Ивановну за излишнее любопытство, неприятную хитринку во взгляде и длинный язык. Соседка была классической пенсионеркой-сплетницей, из тех женщин, что часами торчат у подъезда, перемывая кости другим жильцам.
Но сейчас Кате не хотелось думать о плохом, задавать неудобные вопросы, ставить Лилию Ивановну на место. Слишком хорошо было у нее на душе, и так хотелось сберечь в себе чувство покоя и радости, сознание того, как сильно она любит и любима.
Однако уже в следующее мгновение, сквозь счастливый дурман и легкое возбуждение на поверхность сознания прорвалась мысль: что-то случилось! Лилия Ивановна неспроста выбралась из своей квартиры. Тут же словно разбился стеклянный защитный кокон, в уши грянула какофония: кто-то кричал, что-то звенело, падало и …все эти звуки неслись из-за их двери!
– Уйди! Помогите! Люди! Уйди!
Женский голос, искаженный паникой, пронзительный, срывающийся на визг, был почти не узнаваем.
Артур выпустил Катину руку, в два прыжка оказался рядом с дверью, забарабанил по ней.
– Вера Сергеевна!
Катя, растерянная, оглушенная, так и осталась стоять возле лифта.
– Сижу у себя, слышу – шум! – торопливо, проглатывая окончания слов, заговорила Лилия Ивановна. – Думаю – батюшки! Никак убивают друг дружку!
Открылась еще одна дверь, оттуда высунулась голова с намотанным на волосы, наподобие тюрбана, полотенцем.
– Что тут у вас? – выходя в коридор, недовольно спросила молодая женщина, имени которой Катя не знала. Женщина с мужем недавно сняли эту квартиру.
– Думала, они ругаются, а они – вон где! – В глазах Лилии Ивановны читался ужас, смешанный с жадным любопытством. Она переминалась с ноги на ногу, будто пританцовывала. – Там-то кто?
– Уйди! Уйди! – летело из квартиры.
– Катя! Ключи! – выкрикнул Артур. – Быстро!
Резкий повелительный окрик заставил оцепеневшую, ничего не понимающую Катю встряхнуться. Она кинулась к мужу, одновременно пытаясь нашарить ключи в кармане кофты, которую накинула, выйдя провожать гостей.
– Мама! – прошептала она, трясущейся рукой протягивая связку Артуру.
– Мама! – подхватила Лилия Ивановна, округляя глаза. – Батюшки! Как же это…
Тюрбан закачался из стороны в сторону, его обладательница прижала руки ко рту.
Артур сунул ключ в скважину и силился повернуть его.
Кате вспомнилось, как она вот так же не могла открыть дверь, когда они вернулись из отпуска. Муж держал сумки, пока она возилась с замком, и тут, не ко времени, запел-заголосил телефон – звонила…
– Мамочка! – завопила Катя, бессильно ударив кулаком по двери. Та распахнулась, словно этого и ждала, и они с Артуром ввалились в прихожую.
Да так и замерли на пороге, ошеломленные увиденным. Краем сознания Катя понимала, что обе соседки топчутся за их спинами, пытаясь разглядеть хоть что-то. В воздухе плыли запахи меда и ванили – видимо, тюрбан размотался и свалился с головы соседки. С той поры этот сладкий аромат всегда ассоциировался у Кати с бедой, несчастьем, страхом.
В квартире теперь было неестественно тихо. Мать больше не кричала. Все двери оказались нараспашку. Посреди прихожей валялась корзина с цветами, которую сегодня принесли Маша с Леонидом.
Катя оставила квартиру погруженной в полумрак. Теперь же лампочки были зажжены везде, даже в ванной. Вера Сергеевна, видимо, не захотела оставить в доме ни одного темного уголка. Позже полицейские скажут, что несчастная женщина под влиянием чего-то, что ей мерещилось, бестолково металась по квартире – отсюда опрокинутые стулья, сдвинутый с места обеденный стол с остатками праздничного ужина, разбитий светильник, сорванные с гардин шторы. Все выглядело так, будто она убегала от кого-то, пыталась спастись, крича от ужаса.
В кресле лежал раскрытый ноутбук – с экрана счастливо улыбались Артур и Катя, запечатленные в обнимку на палубе яхты.