Манипулятор. Три осенних дня - читать онлайн книгу. Автор: Чингиз Абдуллаев cтр.№ 11

— Я все узнаю, — пообещала Инна.

Он решительно расстегнул ремни, поднимаясь с места.

— Мы уже садимся, — крикнула стюардесса.

— Ничего, — отмахнулся Петровский, проходя в кабину экипажа.

— Вернитесь на свое место, — предложил первый пилот, когда он открыл дверь в кабину.

— Я не хочу вас отвлекать, — прокричал он. — А в Волгоград вы можете полететь?

Летчики переглянулись в очередной раз.

— У нас полетное задание только в Курск и обратно, но если вам нужно…

— Меняйте маршрут, — приказал Петровский. — Вылетим в два часа ночи. Или в час, я пока точно не знаю. Полетим в Волгоград… Я не буду возвращаться обратно в Москву.

— Хорошо, — согласился первый пилот, — но вы должны договориться с нашей фирмой.

— Разумеется, — согласился Петровский, держась за стенки кабины. — Я прямо сейчас перезвоню. Будете ждать меня в аэропорту. Надеюсь, до Волгограда у вас хватит горючего? И, кроме того, каждый из вас получит по тысяче долларов за ночное беспокойство. Все, включая стюардесс, добавил он улыбнувшись.

— Спасибо, — усмехнулся первый пилот — вы, видимо, очень занятой человек.

— Очень, — согласился Петровский. — иногда сам удивляюсь, насколько я занятой человек.

В аэропорту их ждали два автомобиля. Сотрудники разместились в заказанном джипе, а для Петровского нашли приличную иномарку — почти новый «Ауди». Машины тронулись в город, когда Бубенцов дрожащим от волнения голосом начал докладывать:

— У нас пока все в порядке. Старушку - соседку уже отвезли на нашей машине в больницу. Я пообещал ей пять тысяч рублей, если она будет все время с женой Нечипоренко. Пусть убеждает ее, что врачи должны бороться за жизнь любого, даже самого безнадежного пациента до конца. Так и сказал,

— А что врачи?

— Все нормально. Симонов уехал домой, а лечащий врач ничего не решает без главного. Но там есть один молодой аспирант, такая гнида…

— Не понял. Опять проблемы?

— Нет-нет, никаких проблем. Просто он очень продвинутый. Все время говорит, что нужно отключить Нечипоренко от аппарата искусственного дыхания и использовать его тело как донорское для других больных.

— Я его самого использую как донора, — со злостью пообещал Петровский. — Умные все стали! У этого несчастного Нечипоренко ни сердце, ни печень, ни почки давно ни на что не годятся. Их пересаживать никому нельзя.

— Активисты их партии требуют тщательного расследования по факту аварии, — добавил Бубенцов, — в прокуратуре им обещали выдать заключение экспертов. Но это глупо. Аварию видели несколько человек, все свидетели говорят одно и то же.

— Это меня меньше всего беспокоит. — Петровский помолчал, затем сказал: — У нас есть три возможных варианта. Первый для нас самый надежный. Любым способом продержать Нечипоренко до выборов. Хотя бы еще два дня. Тогда не будет никаких проблем, и Качанова выберут в это воскресенье. Вариант второй, если Нечипоренко умрет, — он увидел, как съежился от страха Паша, — нужно уговорить прокурора или председателя областного суда внести протест по поводу исключения из избирательных списков учителя истории. Завтра суббота, но это можно сделать сегодняшним числом, если мы, конечно, договоримся. Протест должен быть принят и рассмотрен. Для этого твоим ребятам необходимо найти председателя местного суда, чтобы тот согласился принять протест задним числом, рассмотреть его и отменить решение его судьи. Тогда мы снова включим нашего учителя, и Качанов может принять участие в выборах. Как ты маешь, у этого историка есть шансы победить нашего кандидата? Только честно?

— Процентов двадцать пять коммунисты всегда набирают, — напомнил Паша. — Но Качанов победит в любом случае. Даже если первом туре не наберет больше пятидесяти.

— Нужно, чтобы набрал, — решительно заявил Петровский, — ему приспичило стать депутатом именно в это воскресенье, иначе его потом арестуют. Приходится помогать всякому сброду, — в сердцах добавил он.

Бубенцов деликатно промолчал.

— И третий вариант, — продолжил Петровский, — самый рискованный. Необходимо скрыть смерть Нечипоренко и договориться с врачами, что они сохранят это в тайне еще двое суток. Какой вариант лучше выбрать?

Паша не решился заговорить. Он знал характерную манеру своего шефа. Тот умело формулировал задачи и сам же давал варианты их разрешения, выбирая наилучший. Собеседник ему был нужен лишь для того, чтобы слушать и соглашаться с его мнением.

— Применим все три варианта, — холодно констатировал Святослав Олегович, — сделаем так, чтобы гарантировать этому сукину сыну попадание в депутаты.

— Он скоро приедет в Курск, — напомнил Бубенцов, — боюсь, может нам все испортить.

— Если я еще буду думать о нем, то у меня вообще не хватит никаких сил. Пусть ведет себя скромнее. Тебе сообщат, когда он появится в городе?

— Да. Я заплатил дежурным на посту ГАИ. Они позвонят, когда машины Качанова будут въезжать в город.

Петровский кивнул и закрыл глаза.

К больнице они подъехали через полчаса. Святослав Олегович и Паша вошли в здание и направились к реанимационному отделению. У дверей их ждали двое сотрудников Бубенцова. Здесь же на стульях сидела жена и дочка Нечипоренко. Их утешала пожилая женщина в платке, которая гладила несчастную женщину по плечу и что-то тихо ей говорила.

Бубенцов требовательно постучал в дверь. Им открыла медсестра, уже знавшая, что из Москвы приедет очень важный гость. Она молча пропустила гостей в отделение. Бубенцов протянул ей пятьсот рублей. Для медсестры это были немалые деньги — половина ее месячной зарплаты. Они прошли дальше. У дверей палаты, где находился больной, остановились. Паша показал через стекло на больных.

— Их здесь двое. Он и еще один инвалид. Упал в открытый канализационный люк, говорят, что повредил себе печень.

Петровский поморщился и посмотрел рез стекло на обоих лежащих на кроватях.

— Что вы здесь делаете? — услышал он возмущенный голос за спиной и обернулся.

Перед ними стоял молодой человек лет двадцати пяти. Русые волосы, правильные черты лица, пухлые губы и светлые глаза, больничный халат явно великоват. Было заметно, как он смущается, общаясь с посторонними. Петровский с интересом посмотрел на него, затем перевел взгляд на Бубенцова, требуя объяснений.

— Аспирант, — пояснил Паша, — тот самый.

Святослав Олегович развернулся к молодому человеку.

— Я представитель избирательной комиссии, — сообщил он. — Мне нужно знать, что случилось с нашим кандидатом в депутаты. Какое у него состояние?

— Извините, — пробормотал аспирант, — я не знал. Ему очень плохо. Думаю, до утра не дотянет. Обширные внутренние повреждения, кровотечение. Отказала левая почка. Серьезно поврежден мозг. Но сердце пока держится. Хотя я объяснил его супруге, что это одна видимость. Мы уже потеряли его как личность. К сожалению, он не сможет поправиться, это невозможно.