Во сне и наяву - читать онлайн книгу. Автор: Ширли Басби cтр.№ 84

Сара не раз старалась беспристрастно разобраться в сложившейся ситуации'. Правильно ли она поступала, запирая дверь? Может, лучше было бы все-таки отважиться на решительный разговор и потребовать, чтобы он опроверг утверждения Энн Шеллдрейк? Сама же она пока отказывалась признавать за собой какую-либо вину в ссоре.

В понедельник рано вечером Сара сидела в уютном дворике, попасть в который можно было только через комнату Янси. Она устала от такой жизни и сейчас в который уже раз пыталась найти выход из тупика.

В последнее время ее все чаще стала посещать мысль, что она была несправедлива к Янси. Обвиняя его в непостоянстве и равнодушии, она сама была не намного лучше его. То таяла в его объятиях и беспрекословно выполняла любые его желания, то без всяких объяснений запирала дверь перед самым его носом! Девушка невесело улыбнулась.

Может, она все же слишком сильно отреагировала на слова Энн и спокойную реакцию на них Янси?

Черт побери, с отчаянием подумала Сара. Но если бы Янси сказал в тот вечер хотя бы слово в защиту их любви, ничего бы этого не случилось. Если бы Сара была уверена в нем, в том, что он женился на ней не только ради «Дома голубки», она не обратила бы никакого внимания на слова Энн. Они бы никогда не оставили такой глубокой раны в ее сердце! Нет, Янси виноват в их размолвке, упрямо твердила себе Сара. И если ему не нравится, что она запирается в своей комнате, то мог бы и сказать об этом, а не молчать, не делать вид, будто ничего не происходит! Если она ему небезразлична, то он давно мог сделать хоть какие-то шаги к примирению! Если же она ничего для него не значит…

Словно прочитав мысли Сары, во дворик неторопливо вышел Янси с загадочным выражением на смуглом лице. Он окинул жену равнодушным взглядом и холодно спросил:

— Все собрала?

Сара удивленно посмотрела на супруга и с печальным вздохом отметила про себя, что сердце ее, как и раньше, начинает биться быстрее всякий раз, когда она видит его.

— Что.., собрала? — переспросила она. — О чем ты говоришь?

Не сводя с ее лица пристального взгляда, Кантрелл беспечно пожал плечами.

— О нашей поездке в «Голубку». Надеюсь, ты не забыла, что мы едем в «Дом голубки»?

— Знаешь, сейчас мне что-то уже расхотелось туда ехать, — неуверенно пожала она плечами. На ее открытом лице, как в зеркале, отразилась охватившая ее растерянность.. «Голубка»?

Неужели после того, что произошло между ними несколько дней назад, он по-прежнему хочет взять ее с собой?

— Почему же расхотелось? Если мне не изменяет память, ты все еще моя жена. Или я не прав? — вкрадчиво поинтересовался Янси. — По-моему, я тебя не раз предупреждал, что завтра мы выезжаем в «Дом голубки».

Сара беспомощно кивнула. Она никак не могла отвести взгляд от мерцающих глубин его золотисто-карих глаз. Янси не очень весело улыбнулся и сказал, не давая ей времени придумать какой-нибудь предлог, чтобы отказаться от поездки:

— Ну и прекрасно! Если ты до сих пор не собралась, то мой тебе совет: вызови Марию и немедленно начинай сборы.

Выезжаем завтра на рассвете Я не хочу, чтобы ты путешествовала по самой жаре.

Он отвернулся, собираясь уйти в дом, но Сара остановила его. Собравшись с духом, она неожиданно выпалила;

— Почему ты женился на мне?

Янси замер. Казалось, он превратился в каменную статую.

Потом медленно повернулся и пристально посмотрел на жену.

Кантрелл долго смотрел на нее, и по его непроницаемому лицу нельзя было понять, о чем он думает. Сара обругала себя за несдержанность и пожалела, что находится сейчас здесь, в «Солнечном ранчо», рядом с этим несносным мужчиной, а не где-то на другом конце света!

— Почему я женился на тебе? — повторил ее вопрос Кантрелл. — А разве ты сама не знаешь, дорогая? Мне казалось, что ты давно обо всем догадалась!

Встревоженная хмурым выражением его лица, Сара тем не менее решила проявить твердость и не отступать.

— Нет, не догадалась, — твердо произнесла она. — Если бы догадалась, то не спрашивала бы… Так почему ты на мне женился, Янси?

И тут напряжение, копившееся последние дни, вырвалось на поверхность в яростной вспышке гнева. Янси не помнил себя таким взбешенным. Он схватил Сару за плечи и сильно встряхнул, как куклу.

— Может быть, ты сама мне расскажешь, зачем я на тебе женился? — вне себя от ярости вскричал он.

Сара судорожно сглотнула подступивший к горлу ком и испуганно пробормотала:

— Я не могу… Я не знаю… Откуда же мне знать, если ты все время прячешь свои чувства. Я никогда не могу понять, о чем ты думаешь.

Кантрелл опустил руки на ее бедра и крепко прижал к себе.

Почувствовав его возбуждение, Сара судорожно вздохнула.

— Может, ты и сейчас скажешь, что я прячу свои чувства, моя милая?.. — мрачно улыбнулся Янси. — Что же касается того, что происходит у меня в голове, то я могу тебе рассказать, о чем я думаю в последние дни. Сейчас мне больше всего на свете хотелось бы вернуть тот вечер, когда ты заперлась у себя в комнате! Мне хочется войти к тебе, сорвать с тебя всю одежду и проверить, такое ли сладкое у тебя тело, каким я его помню…

Сара с трудом освободилась от рук мужа и, сжав кулаки, сердито посмотрела на него:

— Я говорю не об этом, и ты прекрасно понимаешь.

Янси скрестил руки на груди и прислонился к двери.

— Не об этом? А о чем же еще можно говорить? Разве ты не вбила в свою красивую головку, что меня интересует в тебе только твое маленькое потрясающее тело? Или, вернее, — безжалостно добавил он, — не само тело, а то, что оно может мне дать! Я имею в виду ребенка, который унаследует «Дом голубки». Ведь, по-твоему, это единственная причина, заставившая меня жениться на тебе. Я прав? Какие еще причины могли у меня быть?

Сара не сводила с него изумленного взгляда. На ее белом как мел лице зеленели огромные озера глаз. Неожиданно Янси охватила такая жалость к ней, что он едва тут же не извинился за свои грубые и жестокие слова. Он почувствовал ее обиду, и его сердце сжалось от боли. Но он был слишком зол на нее, чтобы отказываться от выбранной тактики, какой бы жестокой она ни была. Он по-настоящему разозлился на Сару за то, что она могла так принизить отношения между ними. Сейчас он весь дрожал от ярости и не мог говорить спокойно. Он хотел обидеть ее, причинить боль, заставить почувствовать хотя бы малую часть той боли, которую ему пришлось испытать за несколько последних мучительных дней. И хотя в глубине души ему было стыдно за свою грубость и жестокость, упрямство не позволяло ему отступить.

Саре показалось, что больше она вытерпеть не в силах. Слышать эти несправедливые обвинения из его уст — это последняя капля, переполнившая чашу ее терпения.