Полуночный маскарад - читать онлайн книгу. Автор: Ширли Басби cтр.№ 48

Печально улыбнувшись, та кивнула:

— До свидания, дорогой. Поезжай к своей жене, а я… — Она тяжело вздохнула:

— А я поеду к своему брату.

Обычно Доминика трогали ее слова, но сейчас его мысли уже были обращены к Мелиссе, и он рассеянно ответил:

— Да, так и сделай. До свидания. — И, не сказав ей больше ни слова, он, в нетерпении найти свою ревнивую супругу, пустился галопом.

Нашел он ее, как и подозревал, в конюшне Уиллоуглена. Она была в загоне у Фолли, где яростно чистила щеткой коня, который так и блестел, словно отполированный.

Доминик соскочил с лошади, кинул поводья работнику и направился к ней. Облокотившись о перегородку, он постоял несколько минут, наблюдая за ее движениями.

Мелисса почувствовала волнение, как только муж въехал в Уиллоуглен, но делала вид, что не видит его, даже когда он подошел к ней близко, рисуя в своем воображении приятную картину, как швыряет в лицо леди Боуден полную лопату навоза… Для Доминика же Мелисса никак не могла придумать достойное наказание. И поскольку он оставался невозмутим и спокоен, поглощенный наблюдением за ее работой, настроение Мелиссы стало еще хуже. Резко отбросив щетку, Мелисса повернулась к нему. Уперев руки в бока, она, сердито сверкая глазами, воскликнула:

— Как ты мог! Не прошло и двадцати четырех часов, как мы женаты, а ты уже!.. — Дыхание ее перехватило, и она молча яростно смотрела на него.

Доминик подсказал ей:

— А я уже распутничаю…

— Распутничаешь?! — чуть не взорвавшись от гнева. Мелисса почти шипела:

— Да! Именно так!

На его лице выразилась ирония:

— Но тебя это не трогает. Я предупредил, что есть много женщин, не считающих мои ухаживания неприятными. — Его глаза скользили по ее фигуре. — Или ты изменила свое мнение?

Не в силах больше все это переносить. Мелисса заявила:

— Убирайся! Я не желаю с тобой разговаривать!

Она была такой прелестной, когда сердилась, что Доминик подавил страстное желание перепрыгнуть через забор и обнять ее. Стараясь скрыть свои истинные чувства, он заботливо заметил:

— Ну хорошо, радость моя. Поскольку ты этого хочешь, я так и сделаю. Но помни: если передумаешь, то дай мне знать. А до тех пор я могу считать, что ты разрешила мне развлекаться, как я хочу?

Попавшись в свою же ловушку. Мелисса растерянно посмотрела на него, обдумывая про себя возможные варианты дальнейшего поведения: подавить гордость и сказать, что хочет быть с ним рядом на любых условиях… или продолжать изображать равнодушие.

Но ни тот, ни другой ее не устраивал. И тогда она тихо спросила:

— Я могу подумать?

Доминик никогда не видел Мелиссу такой покорной, но, вспомнив ее поведение за то короткое время, пока они были знакомы, решил не давать ей времени на обдумывание. Бог знает, что еще может подсказать ей ее переменчивая натура.

— Нет. Я думаю, мы должны решить это сейчас.

Возможно, если бы он выказал признаки вины или пошел ей навстречу, Мелисса дала бы ответ, который напрашивался сам собой, но его самоуверенные слова вызвали в ней новый прилив упрямства. Глаза ее засверкали, подбородок надменно вздернулся, и она решительно заявила:

— Мой ответ — да! — И, резко отвернувшись, снова с яростью принялась чистить Фолли. — Иди, развлекайся! Меня это не касается!

Доминик еще долго стоял и смотрел на нее со спины, борясь с сильным желанием выдрать свою молодую супругу, хотя совершенно не был склонен к насилию. Его голос стал хриплым:

— Ну что ж, хорошо, мадам. Поскольку такова твоя воля, вечером меня домой не жди!

Развернувшись на каблуках, Доминик пошел прочь, каждое его движение выдавало гнев, кипевший в душе.

Мелисса молча и тщетно боролась со слезами, и через несколько минут Захарий нашел сестру рыдающей на лоснящейся шее Фолли. Зак перепрыгнул через забор и обнял ее за нежные плечи:

— Что случилось, Лисса? Что произошло между вами? Я только что встретил Доминика, у него был такой вид, будто он готов вырвать у меня печень!

Мелисса застыла от прикосновения Захария, ей показалось, что это был Доминик, и, услышав голос брата, продолжала рыдать. Повернув к нему свое заплаканное лицо, она выпалила:

— Я ненавижу его! Он бесчувственное чудовище! Ни единой минуты я не буду больше с ним жить! Я разведусь!

Захарий испугался: слухи о том, что его сестра вышла замуж не по любви, начнут распространяться по округе. Ему слишком нравился Доминик, и, когда Мелисса согласилась выйти за него замуж, по молодости он решил, что все сразу будет замечательно. А теперь — теперь, увидев Доминика в ужасном расположении духа, а любимую сестру — в слезах, он запаниковал. Ведь если даже Доминик оказался таким чудовищем, как она говорит, развод — дело нелегкое, неслыханное. Это позор для обеих сторон. Особенно для сестры.

Захарий нежно прижал Мелиссу к груди, шепча ей слова успокоения, в то время как мозг его напряженно работал. В чем дело, почему сестра так несчастна? Чем она привела мужа в такую ярость? Может ли Захарий разрешить эту проблему? И вообще — разрешима ли она? И хотя Зак, как всегда, готов был поддержать сестру, он все же не был сейчас убежден, что виновата только одна сторона. Несмотря на всю серьезность положения, он попытался улыбнуться. Захарию был известен пылкий характер сестры и ее упрямство. Характер Доминика, похоже, тоже не из ангельских. Так что это — не самая лучшая комбинация для семейного счастья. Но… Но разве двадцать четыре часа достаточный срок для испытания прочности брака? И, глядя сверху вниз на Мелиссу, он сказал:

— По-моему, тебе стоит серьезно подумать над тем, что ты собираешься сделать. Те клятвы, которые вы дали вчера, не смогут быть так легко отброшены.

Воспоминание о том, как Доминик обнимал Дебору, молнией осветило сознание Мелиссы, и она выпалила:

— Да! Ты бы сказал об этом моему мужу! Захарий внимательно посмотрел на нее; она закусила губу и пожалела о сказанном, потому что никогда не впутывала других в свою личную жизнь. «Кроме того, Захарий мог поссориться с Домиником и даже, — подумала Мелисса, и сердце ее болезненно сжалось, — вызвать его на дуэль».

Решив, что ей надо отвлечь Захария, она вытерла слезы и улыбнулась дрожащими губами:

— О да. Ты знаешь мой проклятый язык и неуживчивость. И я боюсь, что вывела его из себя, не подумав о последствиях. Как ты считаешь, хоть чему-нибудь я с годами научусь?

Захарий не был в этом убежден. Несмотря на возраст, он был весьма проницательным молодым человеком. Подняв бровь, он спросил:

— Так что ты намерена делать? Помириться? Мелисса не собиралась мириться сейчас — ее гордость была слишком глубоко уязвлена. Но надо же было что-то ответить Захарию…

— Ну что ж, во-первых, я должна буду извиниться за свой дурной характер, и затем… — она пожала беззаботно плечами. — Ну, в общем, я что-нибудь придумаю!