Духи времени - читать онлайн книгу. Автор: Андрэ Нортон cтр.№ 21

Секунду или две Джейта казалась настолько погруженной в какие-то свои собственные мысли, что не прореагировала на этот вопрос. Затем она вздрогнула, изумленно посмотрела на Талахасси, так что девушкой овладело странное стыдливое ощущение, будто вопрос, который она задала, нарушил какое-то важное правило вежливости.

— Принц Херихор был избран как консорт для принцессы, — тон Джейты был очень отчужденным и запрещающим, — хотя он и не чистокровный член Рода. Предполагалось, что смешивание крови такого рода может заново усилить династию в следующем поколении. Ребенок Ашаки должен быть — был бы — тем, кто наденет следующую корону.

Итак, брак по расчету и государственным соображениям.

И все же Талахасси считала, что тот приветственный оклик снаружи ее спальни ранним утром содержал кое-что еще: теплоту чувства. Но не следует оценивать этих людей, решительно заявила она сама себе. Хотя у нее есть воспоминания Ашаки, отфильтрованные их запоминающей машиной, но нет никаких сведений о Херихоре: видимо, это было скрыто специально. Она вдруг сделала удивительное открытие: ни одно из воспоминаний, которые она получила, не вызывало даже скрытых намеков на эмоции. Она не осознала даже, что Джейта, пристально понаблюдав за ней одну-две секунды, бесшумно вышла из комнаты. Талахасси тестировала некоторым образом эти воспоминания, привлекая к переднему плану ее разума каждого из людей, которые, как она предполагала, были тесно связаны с ней, чтобы дождаться какой-нибудь реакции, симпатии или антипатии — хотя бы самой слабой. Но не смогла обнаружить ничего подобного.

Головная боль Талахасси притупилась, она оказалась способна съесть все, что позднее принесла ей Идия, и почувствовала, как сила вливается в нее. Она ощущала даже почти эйфорию — состояние, вызвавшее у нее подозрение. Было ли укрепляющее средство какой-то разновидностью наркотика, чтобы привязать ее более тесно к воле Джейты? В воспоминаниях Ашаки, которые она смогла извлечь, не находилось почвы для такого подозрения. Но это еще ничего не значило.

Она вышла к бассейну и села на скамью, пристально глядя в воду, где цветы лотоса широко раскрыли свои остроконечные лепестки. Теперь она знала, что это поместье ее, или Ашаки, собственное неофициальное убежище, куда принцесса много раз удалялась для научных занятий и созерцания прошлого. В душе она была уверена, что здесь она в такой безопасности — до тех пор, пока она Ашаки, — насколько это было возможно в этом мире.

Появились котята, стремительно выскочившие ниоткуда, и запрыгали рядом с ней. Один из них, сидя в некотором отдалении, заговорил по-кошачьи, пристально глядя вверх прямо в лицо Талахасси, будто передавал ей какое-то сообщение. Когда она протянула руку, он нежно прикусил ее пальцы, самые кончики, тогда как другой котенок широко зевнул и сонно свернулся клубочком.

Это умиротворяло. Она смогла почти отбросить ощущение чуждости. Может ли Ашаки укрепиться в ней и занять господствующее положение? Талахасси беспокойно шевельнулась. Насколько она рисковала, открыв доступ к своему мозгу этим имплантированным воспоминаниям? Имелось…

Талахасси застыла, напряженная. Оба котенка настороженно поднялись, повернулись на скамье, чтобы уставиться на что-то за ее спиной. Рука девушки потянулась к рукоятке кинжала на поясе. Позади нее — теперь — была опасность.

Она заставила себя подняться медленно, будто бы ничего не подозревая. Крик вызовет кого-нибудь из амазонской стражи. Только было здесь что-то… Это она уже ощущала прежде, не как принцесса Амона, а именно как она сама, Талахасси Митфорд.

Она медленно повернулась, чтобы встретиться лицом к лицу с тем, что там скрывалось. Хотя на сей раз был день и не в темном здании, как в другом времени и мире, здесь вновь было это «присутствие» — она не могла точнее описать это.

Однако ничего не удавалось разглядеть…

Ничего? Нет! В дверном проеме того помещения, где Джейта наставляла ее, — там мерцала тень. И эта тень…

Талахасси определила это по какому-то затуманиванию ее собственного зрения, ограниченному этим участком. Собрав все мужество, которое имела, девушка обратила все свое внимание к этому. Ее рука двинулась, но не по ее воле, а направляемая памятью Ашаки, в жесте, чтобы нарисовать в воздухе очертания Ключа.

Здесь была.., не угроза, она ясно осознала это, когда взяла под контроль свой страх, тут же начавший отступать. Здесь была нужда в чем-то, что мимолетно затронуло ее. А потом это затуманивание исчезло. Как будто закрылась дверь. Какова природа этого и почему оно появилось? Ашаки была мертва. Это не могло быть тенью-личностью принцессы, которая вторглась в мир Талахасси и запоздало явилась теперь сюда.

Обе памяти уверяли ее, что это невозможно.

Но здесь было то, другое существо, сгустившееся в воздухе среди развалин, пока Джейта не отправила его прочь.

Другое существо — он или она, кто был послан этим Хасти украсть и спрятать величайшую ценность Амона, — могло оно оказаться затаившимся? Если так — теперь они могли столкнуться с опасностью, с которой не справится даже все хваленное Древнее Знание. Ибо когда враг невидим…

Талахасси заставила себя подойти к дверному проему, пристально взглянуть в комнату за ним. Но она знала, что существо исчезло. Холодный озноб страха, что оно могло принести с собой, уже постепенно исчезал. Однако уход его не означал, что оно не вернется.

— Великая Леди?

Талахасси была так испугана голосом сзади, что чуть не вскрикнула. Но она овладела своими чувствами, прежде чем повернуться, чтобы взглянуть в лицо полковнику Намлия, прибывшей лично.

— Да, воин льва. — Древнее официальное обращение пришло непрошеным из второй памяти.

— Просят аудиенцию… Принцесса Идайзи. Она хочет поговорить с Великой Леди.

Идайзи — жена Юсеркэфа — та, чья зависть вызвала многие из бед, произошедшие здесь. Но почему она прибыла?

— Можешь разрешить ей войти, но вызови также Дочь Эпидемека и принца-главнокомандующего Херихора.

— Приказано — сделано, — официально ответила амазонка.

Талахасси вернулась к скамье и села. Она догадывалась, что Идайзи посмела явиться так дерзко лишь для сбора интересующих ее сведений, поскольку была достаточно коварна и при этом самонадеянна, чтобы предпринять такую акцию. Память Ашаки подсказала многое относительно Идайзи, но среди этого не было ничего хорошего.

У главного входа в дальнем конце бассейна возникло движение, когда стройная женщина в шафранно-желтом наряде и маленьком дорожном парике решительно вышла вперед, в то время как ее эскорт задержался у ворот. Талахасси не поднялась, чтобы приветствовать ее. Положение Ашаки было гораздо выше, чем положение этой самонадеянной особы. В старые времена, до того, как был пересмотрен этикет двора, эта женщина должна была ползти на четвереньках и целовать ремешок сандалии принцессы. В ее жилах не было ни капли настоящей Крови.

Даже если не анализировать эмоции, возникшие из воспоминаний, Талахасси чувствовала, что отрицательные эмоции преобладают. Даже сам вид привлекательного разукрашенного лица Идайзи тотчас же вызвал вспышку ярости.