Сказочный корабль - читать онлайн книгу. Автор: Филип Хосе Фармер cтр.№ 18

Кровавый Топор начал кричать, размахивая топором, плюясь непрожеванным хлебом и мясом.

— Ты, жалкий раб, как ты разговариваешь со мной! Ты ничего не выкопаешь, негодяй, кроме своей могилы!

Джо, который уже возник рядом с Клеменсом, издал воинственный клич и вытащил из-за пояса свой каменный топор. Викинги прекратили еду и отошли в сторону, расположившись за своим вожаком. Фон Рихтгофен ухмылялся во время рассказа Клеменса, но сейчас он с той же застывшей ухмылкой задрожал. Но вовсе не от страха. Он поднялся и не проронив ни слова, встал справа от Клеменса.

— Вы насмехались над смелостью и умением драться германцев, мой норвежский друг, — сказал он викингу. — Теперь у вас этот смех станет поперек глотки.

Кровавый Топор громко рассмеялся.

— Вы только посмотрите! — вопил он. — Два бойцовых петушка и горилла! Ваша смерть не будет легкой! Уж я позабочусь о том, чтобы прошло много дней, прежде чем вы испытаете радость смерти! Вы будете меня умолять прекратить ваши муки, но напрасно.

— Джо! — позвал Клеменс. — Непременно убей Топора первым, и тогда тебе не придется сильно потеть, чтобы одолеть остальных.

Джо поднял свой пятидесятифунтовый топор над плечом и стал вращать им по дуге с такой легкостью, будто тот был пушинкой.

— Я могу проломить его грудную клетку одним ударом и, наверное, жашибу еще нешкольких жа ним.

Норвежцы хорошо знали, что это не пустое хвастовство. Им доводилось уже видеть достаточное количество размозженных им черепов. Этот гигант был способен убить половину из них, прежде чем они расправятся с ним. А может быть, даже останется в живых, сокрушив всех. Но они поклялись до самой смерти защищать Кровавого Топора и, хотя многие его недолюбливали, нарушать свою клятву не собирались.

В Речной Долине не должно было бы быть трусов, а храбрость должна была стать всеобщей. Ведь смерть была не навсегда, убитый воскресал снова. Но те, кто был храбрым на Земле, как правило, были храбрыми и здесь, а кто был труслив на родной планете, так и остался трусом. Умом можно было понять, что смерть длится всего лишь день, но все клетки организма, подсознание, весь комплекс эмоций, все то, что составляло сущность человека, не признавало этот факт. Сэм Клеменс как мог старался избегать насилия и следующих за этим душевных мучений, которых он боялся сильнее насильственной смерти. Он не раз сражался в рядах викингов, размахивая топором, метая копье и стрелы. Он наносил и получал раны, а один раз даже убил человека, хотя, скорее всего, это было случайностью, а не результатом его мастерства. Но он не был воином. Во время битвы полностью открывались все клапаны его сердца, и силы быстро покидали его.

Сэму это было хорошо известно, но он не стыдился этого и не упрекал себя.

Эрик Кровавый Топор был вне себя от ярости и ничего не боялся. Но если он умрет — и скорее всего так и случится — он уже никогда не сможет принять участие в путешествии на гигантском пароходе-мечте Клеменса и не пойдет на приступ цитадели на северном полюсе планеты. И хотя он смеялся над сном Сэма, какая-то его часть все же продолжала верить, что сновидения могут быть откровениями, посылаемыми богами. Вдруг он сам себя ограбит, лишившись такого славного будущего.

Сэм Клеменс знал викинга и готов был спорить, что честолюбие одолеет гнев Эрика. Так и произошло. Вожак опустил топор и заставил себя улыбнуться.

— Нехорошо сомневаться в том, что посылают боги, пока не удостоверишься сам, — произнес он. — У меня были знакомые жрецы, которым Один и Хеймдаль открывали истину в снах. Однако они были малодушными и частенько лгали от имени говоривших с ними богов. Поэтому, мы будем копать железо. И если найдем его, то хорошо. Но если же нет… Вот тогда-то и продолжим наш спор, который отложили сегодня…

Сэм облегченно вздохнул и постарался поскорее унять свою дрожь. Его мочевой пузырь и кишки причиняли ему страдания своим упорным желанием освободиться от содержимого. Но в этот момент он не осмеливался удалиться. Он должен играть роль человека, который всегда побеждает. Через десять минут, уже не в силах больше терпеть, он побежал к своей хижине.

Икс, этот Таинственный Незнакомец, сказал, что копать нужно где-то около десятого чашного камня вверх по Реке. Однако будущим рудокопам нужно было выяснить отношения с главарями местных жителей. Это были: гангстер из Чикаго 20-30-х годов по имени Альфонсо Джилбретто, бельгийский угольный и стальной магнат конца девятнадцатого века и один из турецких султанов середины восемнадцатого века. Вокруг этого триумвирата сложилось по ставшей уже классической схеме ядро банды из тех, кто был безжалостным эксплуататором своих ближних в преступном и деловом мире Земли. Тех, кто возражал против новых самозваных правителей, постарались убрать, и банда определила, какую долю из содержимого чаш каждого «гражданина» следует выплачивать за «защиту». Джилбретто завел себе гарем из пяти женщин, две из которых согласились добровольно, а одна уже успела умереть, разбив себе голову чашей, когда он прошлой ночью вошел в ее хижину.

Клеменс узнал обо всем этом по системе тайной сигнализации. Он понял, что викингам будет противостоять две сотни головорезов и не меньше тысячи человек так называемой милиции. Они же могут выставить сорок мужчин и двадцать женщин. Но местные жители вооружены только бамбуковыми копьями с обожженными для твердости концами, в то время как у нападавших были щиты из кожи речного дракона, кремневые топоры, копья и стрелы с каменными наконечниками. И наконец, это нельзя сбрасывать со счетов, с ними был Джо Миллер.

Кровавый Топор объявил с корабля о намерениях норвежцев. Если местные жители захотят принять участие, они могут присоединиться, но главенствующая роль без сомнения будет принадлежать викингам. Однако никому уже не придется платить дань содержимым своей чаши и ни одна женщина больше не будет взята силой.

Джилбретто метнул в Эрика копье и выкрикнул сицилийское ругательство. Норвежца не задело ни то, ни другое, и он в свою очередь метнул свой топор. Его лезвие глубоко вошло в грудь гангстера, и Эрик выпрыгнул с корабля и бросился к своему драгоценному стальному оружию с кремневым топором в руке. Джо Миллер и еще тридцать мужчин последовали за ним. Женщины стали стрелять из луков и выпустили по бандитам последнюю ракету. Она попала точно в цель, возле последней шеренги головорезов Джилбретто. Около сорока человек были убиты или ранены.

В течение минуты бельгийский магнат и турок были убиты, их головы искрошил топор Джо, остальные же были либо ранены, либо пустились наутек.

Однако никому не удалось уйти. Милиция осознала, что наконец-то представилась возможность взять реванш. И те, кто спасся от топоров и копий норвежцев, пали от рук своих же «граждан». Оставшихся в живых десятерых бандитов распяли, проткнув горящими бамбуковыми палками. Клеменс терпел их крики. Он не хотел повредить своей популярности, слишком быстро закончив это увлекательное зрелище. Поэтому он старался не обращать внимание, насколько мог, на этот спектакль. Лотар фон Рихтгофен сказал, что ему понятно желание поиздеваться над бандитами со стороны тех, кого они недавно мучили. Но он не мог допустить, чтобы это варварство продолжалось слишком долго, и, подойдя к ближайшему из бандитов, успокоил его одним ударом топора. Затем он приказал, чтобы немедленно и с остальными поступили точно так же. Эрик мог бы помешать выполнению этого приказа, поскольку полагал, что своих противников надо подвергать долгим мучениям в качестве урока как для них, так и для всех остальных. Иными словами — в назидание! Но он был оглушен осколком скалы, попавшим в него после взрыва ракеты, и некоторое время не принимал участие в спектакле.