Дилетантское прощание - читать онлайн книгу. Автор: Энн Тайлер cтр.№ 13

Куда подевался весь этот пыл? Слава богу, теперь я совсем другой.

Одно время я увлекся фокусами. Днями напролет репетировал, а потом приставал к взрослым: «Возьмите любую карту. Мне не показывайте. Стоп! Ну зачем показали-то!»

Еще я мечтал стать эстрадным комиком. Заучивал анекдоты из журналов и затем опробовал их на родных: «Идет, значит, по улице человек, согнулся в три погибели, на спине тащит огромные напольные часы. Несет их, значит, в ремонт. Встречает он приятеля, тот ему… ему… говорит…»

И тут меня разбирал дикий смех. Ей-богу, мне казалось, что смешнее анекдотов не бывает. «А ты не пробовал, говорит приятель, не пробовал…»

От смеха я задыхался и стонал. Из глаз текли слезы, сводило живот, а слушатели мои, дядюшки и тетушки, лишь недоуменно улыбались.

«Ты не пробовал купить наручные часы?» «Что-что?» – не разбирала аудитория, ибо я уже был неспособен к членораздельной речи. Но повторить реплику я не мог, поскольку от смеха катался по полу.

Теперь и эту сцену я видел со стороны: парень что-то бессвязно лопочет и, согнувшись пополам, заходится безудержным смехом.

Неудивительно, что я не обзавелся детьми. Они бы нагнали тоску.

Когда я ухаживал за Дороти, о детях мы почти не говорили. Кажется, раз-другой она обмолвилась, что дети ее не интересуют, но обсуждением вопроса это не назовешь. Стало быть, потомства не будет, поскольку Нандина в ее возрасте вряд ли выйдет замуж. Наш род закончится нами.

Может, оно и к лучшему, думал я.

– Ты не понял, что все изменилось, – рассказывала мать. – Из больницы ехал такой счастливый, все егозил, радовался, что возвращаешься домой. Мы с отцом глазом моргнуть не успели, как ты соскочил с сиденья…

– Я не хочу этого слышать, – сказал я.

– …а нога твоя подломилась, и ты со всего маху грохнулся на тротуар. Но не заплакал. Хочешь улыбнуться, а у тебя только половинка рта слушается, и ты смотришь так растерянно, но все равно пытаешься…

– Мам, не надо! Сказал же, я не хочу этого слышать.

Матушка порой бывала раздражающе бестолковой. Я понимаю, она хотела как лучше, но я, похоже, только и делал, что ее осаживал: не надо! уйди! я сам! Не было случая, чтоб она не крикнула мне вслед:

– Не забудь трость!

– Она мне не нужна.

– Нет, нужна. Вспомни, что давеча случилось на стадионе «Мемориал».

Я стискивал зубы и, отвернувшись, ждал, пока мать принесет мою трость.

Она умерла в 1998-м, всего через полгода после отца. Обоих скосил инфаркт. Теперь вспоминаю мамину хлопотливость, и она не раздражает. Напротив, трогает. Но если б сейчас матушка объявилась и стала пенять, почему это улегся в майке, которую носил днем, я бы опять рявкнул: «Отстань, сказано! Мне хорошо!»

Впервые после смерти Дороти я уснул почти мгновенно. Мне приснилось, что Джимми Вантидж по-прежнему живет по соседству, хотя он переехал еще в конце седьмого класса. Мы пошли искать черепах в парке «Каменистый ручей». Но Джимми шел так быстро, что я за ним не поспевал. Потом я уже просто полз по тротуару и кричал, чтоб он меня подождал. Это странно, обычно в своих снах я абсолютно здоров. И чуть ли не летаю. Однако в этом сне я корчился и задыхался. Утром на миг показалось, что у меня еще саднит ладони, стертые о тротуар.

Я знаю, кого надо вызвать, сказала Нандина, «Кровельщиков в цилиндрах». Когда-то они перекрыли нам крышу и, конечно, поймут, что нынешний заказ – первоочередной.

– Сегодня же им позвоню. А ты свяжись со страховщиком. Или уже связался?

– М-м-м…

Нандина одарила меня взглядом, полным долготерпения, – дескать, чего от тебя, увальня, ждать-то? Я не люблю этот взгляд. В кухне мы завтракали кукурузными хлопьями с чаем – наше традиционное семейное меню, которое я уже давно поменял на кофе и тосты. В блокноте сестра составляла список дел на день. Этот блокнот я тоже не люблю.

– Не хлопочи, – сказал я. – У меня все под контролем.

– Можно узнать, что – все?

– Ну, страховщик, крыша… И одной крышей дело не обойдется. Ты-то не в курсе. Тут нужен генеральный подрядчик.

– Есть такой на примете?

– Конечно.

Сестра смотрела недоверчиво.

– Зовут его… Его зовут… – тянул я, словно брал разбег для тройного прыжка, – Гил Брайан. – Имя всплыло, когда я припомнил влажные блестящие подглазья. – Сегодня позвоню ему и скажу про потолок в прихожей.

– Ну что ж, ладно. – Нандина как будто огорчилась.

Я настоял, чтобы в город мы ехали каждый на своей машине:

– А то вдруг ты раньше освободишься?

– Ничего, я под тебя подстроюсь.

– И потом, я, наверное, заеду к себе – кое-что забрать.

– Хочешь, я с тобой?

– Не надо.

Честно говоря, я не собирался к себе заезжать. В комоде и шкафу было полно моей старой одежды, а я вовсе не привередлив. Мне сгодятся и растянутые мальчиковые трусы, и джинсы с высоковатым поясом, и рубашка «оксфорд», которую я носил еще в восьмом классе. Говорят, «оксфорд» моден во все времена, но у этой был мягкий воротничок. Да бог-то с ним. Бриться можно одноразовыми станками, которые нашлись у сестры в ванной. Вообще-то я бреюсь электробритвой. В обеденный перерыв надо будет купить новую.

Впервые я осознал, что не могу видеть свой дом, – мне легче купить новую электробритву, чем из ванной забрать старую.

Приехав на работу, я закрылся в кабинете и оставил сообщение на дежурном телефоне страховой компании, поскольку никогда не обращался к своему агенту и даже имени его не помнил. Затем в поисковой строке набрал гил брайан подрядчик балтимор. Гила не нашлось, однако интернет предложил «Подрядную компанию братьев Брайан». Я набрал указанный номер, и мне ответил живой человек.

– Ал-ло? – чересчур громко произнес мужской голос.

– «Братья Брайан»?

– Ага.

– Гил Брайан?

– Не-а.

– Но у вас есть Гил Брайан?

– Ага.

– Могу я с ним поговорить?

– Отлучился.

– Можно оставить ему сообщение?

– Лучше я дам его мобильник.

Я записал номер, но сразу не позвонил. Разговор с другим Брайаном меня утомил.

А что, если дом продать? Выставить на продажу как «требующий ремонта»? (Точно!) Можно кому-нибудь заплатить, чтоб собрал мои пожитки, чтоб сам я туда носу не казал. Наверняка кого-нибудь можно нанять. А я сниму себе квартиру с обстановкой. Если с ней что не так, всегда можно снять другую.

«Наблюдение за птицами» отправилось к Айрин, а я редактировал очередной заказ – «Мою войну» Джорджа С. Хогана-старшего. Меж собой мы ее называли «Битва чертовой дюжины». Почему столько мужчин считают военную службу главным событием своей жизни? Они могут дожить до девяноста с гаком, не раз жениться и наплодить кучу детей, добиться немалого успеха в профессии, однако наиважнейшим своим опытом назовут Вьетнам, Корею или высадку в Нормандии. В случае с мистером Хоганом постичь это было особенно трудно, поскольку его личная война выглядела скукой зеленой. Моего лучшего друга по службе звали Сай Хелм. Классный был парень. О лучшем приятеле, чем старина Хелм всегда говорю я, нельзя и мечтать.