Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Ночь Грядущая - читать онлайн книгу. Автор: Денис Деев cтр.№ 23

Вот к этому городку после перезагрузки кластера и привозили участников Тараканьих Бегов, выгружали и отправляли в пробежку через весь поселок с севера на юг. Пересечешь финишную черту – честь тебе и хвала! И жизнь в подарок. Сама экзекуция превращалась в шоу. Над городком вились дроны, снимавшие видео о кровавых трагедиях на его улицах. Работал тотализатор, принимая ставки на жизнь или смерть участвующих в забеге преступников. Но торгаши из Колизея не были сами собой, если бы не старались выжать максимальную прибыль из столь масштабного мероприятия. На южной стороне отряды трейсеров поджидали и отстреливали тварей, выбегавших из городка вслед за участниками Тараканьих Бегов. Ловля на «живца» давала солидные урожаи споранов и гороха. Воспитательный эффект от Тараканьих Бегов тоже был потрясающим: желающих быть растерзанными на кусочки, ровно как и нарушать закон, в Колизее находилось мало. И Фил не понимал, ради чего осторожная и осмотрительная Маринка влезла в драку в баре.

Полицейский участок располагался на первом этаже стадиона. Вопреки ожиданиям Фила это было светлое помещение, в котором не было дыбы, гильотины и испанского сапога. Задержанные сидели в чистых камерах за решетками, а дежурная смена полисменов не тыкала в них паяльниками, а раздавала ужин в одноразовых контейнерах. Лис оставил Фила в небольшой каморке и запретил из нее показывать даже нос.

Через пятнадцать минут он появился вместе с Маринкой. Фил радостно выдохнул:

– Уф, получилось?

– Не совсем, – ответил Лис, – оставляю вас на пять минут.

Лис вышел, а Маринка села рядом с Филом на пол и откинулась на стену.

– Лис договорился. Меня и того парня, которого ты разыскиваешь, отпустят под залог. Из Колизея нас выпрут раз и навсегда, но жить будем.

– Отлично! Сколько споранов с нас сдерут?

Маринка криво улыбнулась.

– Десять тысяч.

– Сколько!? – У Фила вытянулось лицо.

– За двоих.

– Намного легче, – сыронизировал Фил.

В голове наемника роились мысли о том, как вытягивать адмиральского сынка. Можно, конечно, героически погибнуть, попробовав напасть на участок, вытащить его из клетки и с боем пробиться из Колизея. А еще можно совершить налет на конвоиров, когда преступников привезут на Тараканьи Бега. Надежда остается только на безумные поступки, потому что у Фила нет и не может быть таких чертовых огромных деньжищ! Ведь в рюкзаке у него осталось не больше двухсот виноградин!

– Э-э-эй! – Маринка слегка похлопала Фила по щеке. – Рановато ты решил сдаться. Я знаю, где можно добыть нужную нам сумму.

– Да? Расскажи мне слезливую историю о том, что на самом деле ты – дочь местного царька, и он с радостью за твое спасение отвалит десять тыщ и полстаба в придачу.

– Это было бы слишком скучно. Помнишь, я тебе говорила, что мы с Поэтом смогли убить скреббера?

Улей, берег реки Стервь, месяц назад

Маринка лежала в густом кустарнике возле берега реки и в бинокль наблюдала за полуразрушенным заросшим коровником. Возле нее разлегся с закрытыми глазами и с травинкой в зубах мужчина с рыжей бородой и веснушчатым лицом.

– Поэт, там шевеление какое-то, – зашептала Маринка.

– Муха пролетела? Или веточка качнулась? – не открывая глаз, невозмутимо произнес Поэт.

– Да там серьезно что-то происходит! – зло прошептала Маринка.

– Успокойся, если там что-то случится, мы обязательно услышим. Буренка замычит или…

Договорить Поэт не успел: со стороны коровника раздалось жалобное, полное боли и отчаяния мычание. Мычание резко оборвалось, и до Маринки с Поэтом донеслось громкое шипение вперемежку со свистом.

– Ну вот, а ты боялась, что мы что-то пропустим. Сейчас появится, готовься – Поэт встал с земли и взял в руки помповый дробовик. Маринка отбросила бинокль и взяла наизготовку СВД.

Поэт оказался прав: сначала возле коровника зашевелилась растительность, а потом из нее вышла тварь, при виде которой Маринка до боли закусила губу, чтобы не вскрикнуть. За три года в Улье каких только созданий ей видеть не приходилось, но это были свои, уже почти «родные» зараженные. Их можно было опознать: тот в прошлом был человеком, этот – медведем или собакой. Но то, что сейчас тащило за собой по земле молодую буренку с распоротым горлом, было настолько чужеродным, что вызывало тошноту, омерзение и панический ужас одновременно. Существо было похоже на ящерицу, большого такого варана. Но из его тела торчало сразу шесть лап с неестественно вывернутыми в разные стороны коленями. Лапы заканчивались трехпалыми кистями с изогнутыми, кинжального вида когтями. Движения существа больше походили на паучьи – оно делало два-три раскачивания, за которыми следовал мощный и быстрый рывок. Двухсоткилограммовую тушу коровы тварь держала в пасти, похожей на длинный мощный клюв, усеянный мелкими зубами.

Поэт кивнул Маринке.

– Пора привлечь его внимание.

Они вышли из кустов, Маринка вскинула винтовку к плечу и выстрелила. Пуля пробила шкуру твари, на ее боку показался ручеек зеленой крови, который, впрочем, тут же прекратил течь.

– Ага, как мы и думали, – подметил Поэт, – брони у него нет. Упор на быструю регенерацию.

Маринку била крупная дрожь от страха, девушка сомневалась, что сможет сделать еще один прицельный выстрел. Но его не потребовалось. Тварь отбросила тушу коровы и повернула морду в направлении угрозы. На людей глядели три пары желтых глаз без век. Скреббер зашипел и бросился в атаку. Он двигался, смещаясь то влево, то вправо рывками. И они были настолько стремительны, что прицелиться и попасть в него было невозможно.

Маринка отбросила винтовку, подняла руки вверх и соединила ладони над головой. Поэт отвернулся и надвинул на глаза черную повязку. На груди девушки появилось световое пятно, которое быстро разрасталось, полностью охватывая ее точеную фигурку. Свечение становилось все сильнее, и через доли секунды силуэт девушки вспыхнул резким синим светом.

Скреббер прервал свой прерывистый рывок, осел и замотал мордой, пытаясь вернуть зрение.

– Давай! – закричала Маринка, упав на землю и закрыв руками уши.

Поэт повернулся, скинул с глаз повязку и неторопливо направился к скребберу. Тот бестолково молотил воздух сразу четырьмя лапами, стараясь зацепить невидимых обидчиков. Поэт остановился метрах в десяти от чудовища, прокашлялся, прочищая горло, и вдруг заорал на чудовище. Поэт не ругал дальних и близких родственников скреббера, он просто издал один мощный, абсолютно нечленораздельный вопль. Но в этом вопле содержались импульсы низкой частоты, которые били по нервной системе и органам слуха, вызывая тошноту, спазмы и потерю сознания. Если Маринка ослепила существо, то Поэт своим даром его нокаутировал.

В силу быстрых регенерационных возможностей скреббер должен был быстро оправиться от такого удара, но поэт не собирался давать ему ни секунды лишнего времени. Он вскинул дробовик и, быстро передергивая цевье, начал выпускать в тварь заряд за зарядом. В патронах вместо пуль или картечи были заложены шашки из смеси термита и белого фосфора. Поэтому при каждом выстреле из ствола ружья вырывался столп режущего глаза пламени. Куски термита впивались в шкуру скреббера и погружались все глубже, прожигая себе путь. Скреббер, воя, завалился на бок, царапая огромными когтями места попадания термитных шашек, пытаясь вырвать из своего тела то, что буквально заживо сжигало его изнутри.