Тень Альбиона - читать онлайн книгу. Автор: Андрэ Нортон cтр.№ 23

По залу прокатилась волна шепотков, в которых звучали одновременно испуг и недоверие, а одна женщина прикоснулась изящной ручкой к висящей на шее серебряной звезде, словно желая убедиться, что та все еще на месте. Но вскоре разговор принял иное направление: политика не вызывала большого интереса у присутствующих — возможно, за исключением одного лишь Сен-Лазара.

Сара с трудом сдерживалась, чтобы не предупредить Сен-Лазара или не начать вглядываться в лица гостей, выискивая среди них убийцу. Но она должна положиться на Уэссекса — или ей придется в одиночку прокладывать курс среди опасных вод и предательских отмелей того бескрайнего моря неведения, что грозило поглотить ее. А перед такой перспективой даже железная решимость Сары начинала сдавать. Что угодно, только не это! А Уэссекс был так уверен, что его план непременно сработает и что они, спрятавшись среди пирующих, загонят потерявшего бдительность убийцу, словно охотники — жирного оленя…

Теперь, когда она знала, что ей делать, пугающие голоса в памяти утихли — или, по крайней мере, их заглушили болтовня и смех окружающих, и потому Сара чувствовала себя прекрасно, когда, подав пример прочим дамам, встала из-за стола и направилась в туалетную комнату, дабы сменить изящное вечернее платье на более причудливый наряд.

Сара Канингхэм придирчиво изучила свое отражение в зеркале. Ее светло-русые волосы были уложены на затылке; прическу украшали перья и вплетенные в волосы нити жемчуга. Глаза молодой женщины были подкрашены, щеки нарумянены, и рядом в качестве последнего штриха уже лежала позолоченная маска, ярко разрисованная и украшенная бисером, в точности так, как дикари украшают свои наряды из выделанных оленьих шкур.

Костюм, в который собиралась переодеться маркиза, был сшит из тончайшей кожи; верхняя юбка по подолу и вдоль разрезов была отделана бахромой. Длинные узкие рукава были слегка присобраны на плечах, а пришитая на спине длинная шелковая бахрома создавала иллюзию плаща. Нижняя юбка, выглядывавшая из-под подола, была из красного шелка с золотой отделкой, а изящные замшевые туфельки украшала вышивка из разноцветного бисера. Довершала костюм муслиновая накидка, разрисованная дикарскими узорами и отделанная по краям беличьим мехом. Портниха, специально приехавшая из Лондона, чтобы окончательно подогнать костюм по фигуре сиятельной клиентки, заверила Сару, что она выглядит в точности как краснокожая индианка.

— В самом деле? — недоверчиво переспросила Сара, изучая раскрашенную вручную гравюру из «Собрания мод Аккермана», на которой были изображены костюмы коренных жителей Америки, удаленной английской колонии. Индейский вождь и его дама стояли с таким видом, словно собирались отправиться на прогулку в Грин-парк. Наряд дамы в точности совпадал с тем, что красовался сейчас на Саре.

В глубине души Сара подозревала, что с этим костюмом что-то неладно, но ей не в чем было упрекнуть мадам Франсину: костюм полностью соответствовал изображению на гравюре. Кроме того, знаменитая портниха была права: замшевое платье действительно смотрелось чрезвычайно эффектно. Сара отбросила последние сомнения и совсем уж было собралась спуститься к гостям, но тут в дверь туалетной комнаты постучали.

— Посмотри, кто это там, — велела Сара своей горничной. С каждым разом приказы давались ей все легче: она как будто все полнее воспринимала привычки женщины, чье лицо смотрело на нее из зеркала.

Секунду спустя в комнату вошла дама Алекто Кеннет.

— Дама Алекто! — с легким удивлением воскликнула Сара.

— Я пришла, чтобы попросить у вас минуту внимания, леди Роксбари, — сказала дама Алекто, улыбаясь своей невозмутимой кошачьей улыбкой.

— Я всегда рада вас видеть, — медленно произнесла Сара. — А вы не будете переодеваться для бала? Вам, конечно, нет необходимости рядиться в фантастический костюм…

— К сожалению, на подобном балу я буду выглядеть неуместно, — с ноткой неодобрения в голосе отозвалась дама Алекто, — но я благодарна вам за заботу. Нет, я пришла, чтобы поблагодарить вас за любезный прием и извиниться: меня призывают мои обязанности. Я и так уже провела слишком много времени вдали от Бата. С вашего позволения, я отбуду сегодня вечером и избавлю ваших слуг от необходимости и дальше подыскивать для меня место.

— Но я совершенно уверена, что, если бы вы пожелали остаться, разместить вас для меня не составило бы труда, — машинально отозвалась Сара. Что за странное поведение для гостя: покидать дом на ночь глядя. Впрочем, из обрывков подслушанных сплетен и болтовни слуг Сара уже знала, что дама Алекто славилась эксцентричным поведением. Кроме того, вдовствующая герцогиня действительно отправилась на зиму в Бат, и она вполне могла скучать без своей компаньонки. Но почему даме Алекто так необходимо уехать именно сейчас, а не завтра утром?

— Вы очень милы, дитя мое, но ваша крестная не похвалит вас за то, что вы уговариваете меня остаться, в то время когда она желает моего возвращения. Мне просто не хотелось уезжать, не пожелав вам всего наилучшего. Пусть ваш сегодняшний бал пройдет успешно.

Было ли это плодом разгоряченного воображения Сары, или в словах дамы Алекто действительно скрывался некий подтекст?

— По правде говоря, я задержалась здесь, дабы убедиться, что вы полностью оправились от пережитого потрясения, — продолжала дама Алекто. — И я льщу себя надеждой, что мой уход за вами способствовал вашему выздоровлению. Так или иначе, я оставила вашей горничной флакон с укрепляющим средством. Я совершенно уверена, что если вы будете продолжать принимать его, то встретите светский сезон в расцвете сил и здоровья.

— Я тоже на это надеюсь, — отозвалась Сара. Она быстро усвоила, что ее светский сезон будет весьма плотно расписан; маркиза Роксбари слыла весьма деятельной особой.

— В таком случае, мы скоро увидимся, — твердо произнесла дама Алекто и, дождавшись машинального кивка Сары, покинула комнату.

«Как странно…» — подумала Сара, но эта мимолетная мысль исчезла почти мгновенно, вытесненная хлопотами о прилаживании маски, веера и бальной книжечки для записи кавалеров. И когда Сара спустилась в бальный зал Мункойна, она больше не вспоминала о даме Алекто.

Тем вечером все окна огромного дома были ярко освещены; все комнаты первого этажа распахнули двери для гостей маркизы, и ряды факелов заливали парк светом. Сара стояла, обводя взглядом бальный зал, занимающий большую часть западного крыла здания. Шторы из кроваво-красного бархата были отдернуты и обнажали оконные стекла, подобные мозаике из черного льда; за окнами мерцали созвездия факелов, освещающих парк. Повсюду горели восковые ароматические свечи, и блики огня играли на разноцветной, позолоченной китайской бумаге: ею были оклеены стены. По мраморному черно-белому полу вились причудливые узоры, словно струящиеся сами собою, — не один танцор сегодня собьется с шага, заглядевшись на них. С задрапированного бархатом помоста неслась музыка, то плавная, то стремительная. Это играл собственный оркестр маркизы; музыканты, чопорные и слегка старомодные в своих зеленых с серебром ливреях и напудренных париках, работали смычками и дули в трубы, словно сошедшие с ума автоматы.