Запретный мир - читать онлайн книгу. Автор: Александр Громов cтр.№ 67

Сегодня с утра Юрик никуда не пошел – решил дождаться, когда за ним придут от Растака, если тому опять приспичит задать пару вопросов военному консультанту, и втайне надеялся, что никаких вопросов не сыщется. В конце концов, должен же быть у человека нормальный выходной день!

Встав с постели, он приласкал Юмми, только что сбегавшую к ручью за водой, разрумянившуюся то ли от морозца на улице, то ли от бурно проведенной ночи, зевнул, поежился и сглотнул слюну при виде коптящейся над очагом бараньей лопатки. Что было хорошо в этом мире, так это еда, что по-прежнему выдавалась безотказно, с доставкой. Правда, соли аборигены сыпали самую малость, а пряностей не знали вовсе, но и с одной лишь черемшой в качестве приправы блюда получались очень даже ничего. Не сравнить ни с шашлыком, полусырым-полугорелым детищем ржавого мангала, что стоял при входе на рынок, ни тем более с сомнительной шаурмой, приготовляемой в специальной палатке, после установки которой с территории рынка и окрестностей начисто пропали все бродячие псы.

Не-ет, так жить можно! Если с тобой советуются и берегут тебя от всякой напасти – отчего не жить? Даже интересно. Говоришь лабуду – в рот смотрят. Было бы совсем хорошо, если бы еще Растак не столь рьяно претворял в жизнь свои наполеоновские планы… И если бы штангист не приставал ежедневно с одним и тем же вопросом: когда, мол, да когда?.. В последнее время, правда, немного поутих, видно, поладил с Харой…

Юрик прислушался. Приближающийся скрип снега за занавешенной двойной шкурой «дверью» выдавал гостя. В валенках. Под здешними зимними опорками снег скрипит иначе.

Легок на помине!

Витюня выглядел плачевно. Сменив бронированную телогрейку на пошитую Харой доху из барсучьих шкур, но оставшись верным казенным валенкам и потертому треуху, подвязав правую щеку тряпкой из майки, он сильно напоминал плененного партизанами француза с известного полотна и лик имел страдальческий. За одну ночь щека раздулась безобразным флюсом.

– Ну ты даешь, – изумился Юрик, увидев Витюнину асимметрию. – Что мне с тобой делать, а? Нет, вы на него полюбуйтесь! То нос баклажаном, то руки поморозит, то щека хомячья. Защечный мешок себе отрастил? А почему только один?

– А кто хромал: ногу подвернул, мол? – злобно огрызнулся Витюня, истратив на эту вспышку весь и без того небольшой запал. Видно было, что ему хочется не ругаться, а выть.

– Так это когда было! А ты?.. Беречься тебе, батыр, надо.

– Застудил, наверное. – Витюня потрогал вздутую щеку и, болезненно охнув, отдернул руку. – М-мм, сволочь… Было, понимаешь, дупло как дупло, не болело совсем…

– Сочувствую, – отозвался Юрик. – А я-то тут при чем?

– Не знаешь ли случайно: местные как-нибудь лечат зубы?

– Как-нибудь лечат, это точно, – едко произнес Юрик. – Именно как-нибудь. Погоди, у жены спрошу. Бормашины не обещаю, но щипцы, наверно, найдутся. А нет – скуют.

– Тебе бы так, – тяжко проныл Витюня.

В ответ Юрик обнажил зубы, желтоватые и, признаться, чуть кривоватые, но целые.

– Видал? Я не подвержен. У меня кариеса вообще никогда не было.

В мученическом взгляде Витюни явственно читалось: «Ну и гад же ты». Юрик на местном наречии переговорил с Юмми и, вновь повернув к болящему лишенное сочувствия лицо, сообщил:

– Не ее профиль. Она вообще никогда зубов не дергала, для этого, говорит, нужна мужская рука. Разве что отвар тебе приготовит, тут у нее всякие травки есть, ты погуляй пока часика три…

Витюня взвыл.

– Ну или дергать пошли. К колдуну, надо полагать. Пусть попробует отказаться. Только… это… решайся быстрее, а то авторитет потеряешь. Несолидно богатырю ходить да ныть, местные не оценят. Пошли?..

Следующие полчаса, показавшиеся невероятно длинными, Витюня провел в землянке Юрика, готовый забегать по стенам наподобие циркового мотоцикла, и под испуганным взглядом Юмми ухитрился не издать ни звука. Юрик же азартно мотался по деревне, опрашивая знахарок, не согласится ли кто из них помочь, но те, уяснив, что речь идет о Вит-Юне, с испугом отказывались и кивали на чародея. Для экзекуции пришлось выбрать землянку Ер-Нана за ручьем, ибо новый колдун, заметно возгордившись за последнее время, нипочем не желал идти к страждущему, даже если страждущий не кто иной, как сам непобедимый Вит-Юн. Непобедимый – и что с того? Вит-Юн непобедимый, а Ер-Нан незаменимый: Скарр удрал, а девчонку Юмми никто никогда не принимал всерьез. Коротенькие культяпки, оставшиеся от обоих мизинцев Ер-Нана, уже вполне зажили. Один чародей у племени, а учеников нет и не скоро будут. Не хватало еще, чтобы какой-нибудь сопляк оказался способнее!

Толстая деревянная плаха послужила зубоврачебным креслом. Пока Ер-Нан, набивая себе цену, тянул время и торговался с Юриком, Витюня не раз был готов положить на плаху голову.

– Тебя подержать? – участливо спросил Юрик.

– Не-е-ет!.. Уйди-и…

Юрик разумно решил подождать снаружи. Даже перешел ручей по скользким бревнам и в ожидании принялся бесцельно гадать, выдержит ли заснеженный лед под мостиком человеческую тяжесть или нет. Ниже по течению, где поток, ворча, клокотал в каменном хаосе, каковую преграду на порядочной реке назвали бы порогом, зима не сумела сковать воду – нарастила береговой припай, покрыла коркой льда торчащие валуны и сдалась, махнув рукой на окутанное туманом текучее безобразие. Туда бабы ходили за водой.

Что-то говорило Юрику о том, что долго ждать не придется. На этом берегу ручья он был, пожалуй, в безопасности.

Тишина в землянке нарушилась очень скоро. Донесся одинокий вскрик, и раздраженный голос дантиста-кудесника посоветовал пациенту вести себя по-мужски. Юрик ухмыльнулся. Он прекрасно помнил, как пронзительно верещал сам Ер-Нан, когда Хуккан отсекал ему мизинцы на жертвенном камне, и как зрители, расходившиеся после церемонии по домам, судачили, что ныне у них не чародей, а полное барахло. Кажется, в последнем штангист сейчас убеждался на практике. Что это за колдун, который и свою-то боль заговорить не может, не то что чужую…

– А-а-а-а-а!.. – словно зов трубы, воющей где-то в подземелье, выбралось наружу и пошло гулять над ручьем отчаянное модерато.

Юрика пробрало по коже мурашками размером с эцитона каждая. Ни за что на свете, даже за обещание немедленного возвращения в родной мир не согласился бы он оказаться сейчас на месте несокрушимого богатыря Вит-Юна. Оно, конечно, дергать зуб без заморозки – всяко не сахар, но… Всю челюсть ему удаляют, что ли?

– А-а-а-а-а-а-а!.. – орал Витюня, сменив обычный бас на неприятный фальцет.

Затем с той стороны ручья послышался сильно приглушенный стук, будто кто-то ударил молотком по декоративному гвоздю с мягкой шляпкой, что-то упало на пол, грянул ужасающий рев – и мгновение спустя из землянки, оборвав по пути медвежью шкуру, спиной вперед вылетел Ер-Нан. Описав пологую настильную кривую, он взрыл снежную целину рядом с протоптанной тропинкой, несколько шагов ехал юзом, затем извернулся и попытался вскочить на ноги. По инерции его вынесло на мостик. Здесь он увидел Юрика, округлил глаза от ужаса, очевидно, в полной уверенности, что сейчас подвергнется нападению и с этой стороны, рванул вбок и, снеся хлипкое перильце, ухнул на лед. Разрешив сомнения Юрика, лед крякнул, но выдержал. Ер-Нан пробежался на четвереньках, полез было на примыкающий к селению берег, но тут, осознав, как видно, что даже сам Растак вряд ли вступится за него перед разъяренным Вит-Юном, стреканул в другую сторону и, ломая наст, исчез в прибрежном ивняке.