Красная планета. Звездный зверь - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Хайнлайн cтр.№ 21

Виллис сделал паузу.

Джим заговорил было, но Фрэнк прервал его:

– Заткнись! А то что-нибудь пропустим!

– Все вполне законно, – продолжал голос представителя. – Законные возможности для бизнеса, естественным образом сопутствующие нашей служебной деятельности. Теперь насчет этого ученика: что нужно, чтобы убедить его продать круглоголовика? Я бы не стал предлагать ему слишком много, он может что-то заподозрить, а это нам ни к чему.

Хоу не спешил с ответом.

– Я почти уверен, что он откажется продавать. Но возможно, есть другой способ.

– Какой? Не понимаю.

Мальчики услышали, как Хоу излагает свою специальную теорию права собственности применительно к Виллису. Они не могли видеть, как Бичер тычет Хоу кулаком в бок, но услышали его сдавленный смех.

– Почему ты работаешь учителем? Твой талант зря пропадает в этой школе. Тебе нужно быть представителем Компании.

– Что ж, – ответил голос Хоу, – я не думаю, что буду учителем всю оставшуюся жизнь.

– Конечно-конечно. Мы подберем тебе место. И потом, школа станет меньше и не будет иметь такого значения, когда антимиграционная политика вступит в действие.

– О чем это он? – прошептал Фрэнк.

– Тихо! – шикнул Джим.

– А что, есть новости на этот счет? – поинтересовался Хоу.

– Я как раз жду сообщения от твоего дяди. Можешь заглянуть ко мне сегодня вечером, мой мальчик, возможно, у меня будут для тебя новости.

Последующая беседа не представляла особого интереса, но Виллис добросовестно воспроизвел ее. Мальчики дослушали до того места, когда Хоу распрощался, после чего Виллис умолк.

Джим весь кипел:

– Отдать Виллиса в зоопарк! Это же надо придумать! Надеюсь, он попытается задержать меня, когда я буду уходить, вот и повод его пристрелить.

– Спокойно, парень! Хотел бы я знать, что это за «антимиграционная» политика?

– По-моему, он сказал «иммиграционная».

– Я уверен, что это была «антимиграционная». Который час?

– Около трех.

– У нас еще почти три часа. Джим, давай попробуем, нельзя ли выжать из Виллиса еще что-нибудь. Подозреваю, там может быть что-то важное.

– Ладно. – Джим поднял пушистый шар и сказал: – Виллис, старичок, а что ты еще знаешь? Расскажи Джиму все, что ты слышал, все-все.

Виллиса не пришлось просить дважды. Он пересказал разговоры следующего часа – разные мелочи школьной жизни. Наконец терпение мальчиков было вознаграждено, они снова услышали маслянистые тона Гейнса Бичера:

– Марк, мой мальчик…

– О, представитель, входите, садитесь, прошу вас. Счастлив видеть вас.

– Я зашел только на минутку – сказать тебе, что получил сообщение от твоего дорогого дяди. Он шлет тебе привет.

– Как мило с его стороны. Благодарю вас, сэр.

– Не за что, мой мальчик. Закрой эту дверь, хорошо? – Виллис изобразил, как закрывается дверь. – Теперь можно говорить. Сообщение, разумеется, касалось отмены миграций.

– Вот как?

– Рад сообщить тебе, что комитет согласился с мнением твоего дяди. Южная колония останется на месте. Груз следующих двух кораблей отправится в Северную колонию, где у новых иммигрантов будет впереди почти двенадцать летних месяцев, чтобы подготовиться к зиме. Чему ты усмехаешься?

– Да так, сэр. Один ученик, дубина по фамилии Келли, говорил мне сегодня, что со мной сделает его отец, когда будет здесь проездом во время миграции. Воображаю его физиономию, когда он узнает, что его папаша здесь вообще не появится.

– Ты ничего ему не скажешь, – резко сказал представитель.

– Нет?

– Я хочу, чтобы все прошло по возможности без трений. Никто не должен ничего знать до последнего момента. Среди колонистов есть горячие головы, которые воспротивятся новой политике, хотя уже доказано, что при некоторых предосторожностях на Марсе вполне можно зимовать. Мой план состоит в том, чтобы отложить миграцию на две недели под каким-либо предлогом, затем опять отложить. К тому времени, когда я объявлю им новый приказ, будет слишком поздно предпринимать что-нибудь, им останется только подчиниться.

– Гениально!

– Спасибо. Только так и можно управлять колонистами, мой мальчик. Ты здесь еще слишком недавно, чтобы знать их так, как знаю я. Это неврастеники, в большинстве своем бывшие неудачниками на Земле, и они могут с ума свести своими требованиями, если не проявлять к ним твердость. Они как будто не понимают, что всем, что у них есть, и всем, что у них будет, они обязаны только Компании. Возьмем эти миграции: если дать колонистам волю, они так и будут гоняться за солнцем, словно богатые бездельники, и все за счет Компании.

– Полностью с вами согласен, – вставил Хоу. – Если судить по их деткам, это народ вспыльчивый и необузданный.

– Никчемная публика, – подтвердил генеральный представитель. – С ними надо быть твердым. Ну, мне пора. Кстати, об этом, э-э-э… образце: он у тебя в надежном месте?

– Да, конечно, сэр. Он заперт в этом шкафу.

– Мм… может быть, лучше перенести его ко мне?

– Вряд ли в этом есть необходимость. Вы обратили внимание на дверной замок? Здесь он в безопасности.

Они распрощались, и Виллис замолчал.

Фрэнк яростно шептал ругательства и никак не мог остановиться.

Джим потряс его за плечо:

– Приди в себя и помоги мне, а то я не успею.

– Вот жирный слизняк! – тихо сказал Фрэнк. – Я бы посмотрел, что он будет делать зимой в Хараксе. Может, ему нравится сидеть дома одиннадцать или двенадцать месяцев подряд или выходить наружу, когда там минус сто? Да чтоб он замерз, к чертям собачьим, – и помедленней!

– Конечно-конечно, – согласился Джим. – А теперь помоги мне.

Фрэнк вдруг вскочил, снял с вешалки скафандр и бросил его Джиму, потом снял свой скафандр и начал быстро его натягивать.

– Эй, ты что делаешь? – уставился на него Джим.

– Я иду с тобой.

– Чего?

– Думаешь, я буду сидеть здесь и учить уроки, когда они хотят бросить посреди полярной зимы мою мать? Мою родную мать! У мамы слабое сердце, это ее убьет. – Фрэнк открыл шкаф и начал выбрасывать из него вещи. – Давай шевелись.

Помедлив, Джим спросил:

– Это все так, Фрэнк, но как же твои планы? Если ты сейчас бросишь школу, тебе уж не быть космическим пилотом.

– Черт с ним! Есть вещи поважнее.

– Я и один могу предупредить всех о том, что затевается. Незачем ехать вдвоем.