Золотой дождь - читать онлайн книгу. Автор: Джон Гришэм cтр.№ 44

— Через минуту вернусь, — говорит Дот, словно девочка на побегушках, так она беспокоится о своем сыне. Она медленно идет по выложенному кирпичом внутреннему дворику к сорнякам. Пара кошек, лежащих на капоте, видя ее приближение, ныряет под машину.

— Несколько месяцев назад, — говорит Донни Рей и делает долгую паузу, он дышит с трудом, и голова у него слегка трясется, — несколько месяцев назад нам нужно было получить его подпись для нотариуса, а он не захотел выходить из машины. Мать нашла женщину-нотариуса, которая согласилась за двадцать долларов приехать на дом, но, когда она прибыла, отец по-прежнему не захотел выходить из машины. Так что мать и нотариус сами пошли туда, через сорняки. Вы видите ту большую рыжую кошку на крыше автомобиля?

— Да.

— Мы зовем ее Царапкой. Она как бы сторожевая кошка.

В общем, когда нотариус протянула руку в окошко, чтобы взять документы у Бадди, который, конечно, был выпивши и едва понимал, что делает, Царапка набросилась на нотариуса. Нам это обошлось в шестьдесят долларов, пришлось вызывать врача. И купить новую пару колготок. Вам уже приходилось видеть больного с острой лейкемией?

— Нет, до сих пор не приходилось.

— Я вешу сто десять фунтов. А одиннадцать месяцев назад во мне было сто шестьдесят. Диагноз поставили, когда оставалась масса времени для лечения, мне повезло, что у меня есть идентичный близнец и его костный мозг мне подходит. Пересадка костного мозга могла бы меня спасти, но нам она не по карману. У нас была страховка, но вы уже знаете все, что случилось. Знаете, не так ли?

— Да, я детально ознакомился с вашим делом, Донни Рей.

— Хорошо, — вздыхает он с облегчением.

Мы смотрим, как Дот сгоняет оставшихся кошек. Царапка, взобравшись на крышу машины, притворяется, что спит.

Ей Дот Блейк совершенно ни к чему. Дверцы открыты, и Дот протягивает контракт внутрь. И мы слышим ее проникновенный голос.

— Я знаю, вы их считаете сумасшедшими, — говорит Донни Рей, словно читая мои мысли. — Но они хорошие люди, которым пришлось пережить немало напастей, проявите терпение.

— Да нет, они славные.

— Я уже на восемьдесят процентов в могиле, вот так. На восемьдесят. Если бы, черт возьми, мне пересадили костный мозг хотя бы полгода назад, тогда было бы девяносто процентов за то, что я вылечусь. Девяносто процентов. Смешно, что врачи используют цифры, когда говорят, будем мы жить или умрем. А теперь уже слишком поздно. — Он внезапно ловит ртом воздух, словно задыхаясь, сжимает кулаки и содрогается с ног до головы. Его лицо чуть-чуть розовеет от отчаянных попыток дышать. Он бьет себя кулаком в грудь, и я боюсь, что он сделает в ней глубокую вмятину.

Наконец ему удается вдохнуть полной грудью, и он издает быстрые хрипящие звуки. Именно в этот момент я начинаю ненавидеть страховую компанию «Прекрасный дар жизни».

Мне больше не стыдно смотреть на него. Он мой клиент, и он рассчитывает на меня и мою помощь. И я взвалю бремя всех его немощей на себя.

Дыхание Донни Рея выравнивается, насколько это возможно. Глаза у него покраснели и увлажнились. Не знаю, плачет ли он или это следствие припадка.

— Извините, — шепчет он.

Царапка шипит так, что и нам слышно. Мы видим, как она, распластавшись, взлетает в воздухе и приземляется в сорняках. Очевидно, сторожевая кошка проявила чересчур большой интерес к моему договору, и Дот ей как следует выдала.

Дот говорит что-то очень нехорошее мужу, который еще ниже ссутуливается над рулем. Она просовывает руку, выхватывает документ и затем бежит что есть силы обратно, а кошки пускаются врассыпную во всех направлениях.

— На восемьдесят процентов уже в гробу, каково? — хрипит Донни Рей. — Так что я недолго протяну. Но что бы вы ни выиграли по этому делу, пожалуйста, присмотрите, чтобы со стариками обошлись по справедливости. У них была тяжелая жизнь.

Я так тронут, что не в силах сказать ни слова.

Дот открывает дверь и бросает контракт на стол. Первая страница слегка надорвана внизу, а на второй видно грязное пятно. Надеюсь, это не от кошачьей лапы.

— Вот, — говорит она, — миссия выполнена.

Бадди действительно расписался, хотя подпись совершенно невозможно прочитать.

Я указываю Донни Рею и его матери места для подписи.

Они расписываются, и документ скрепляется печатью. Мы несколько минут болтаем, и я начинаю посматривать на часы.

Когда я ухожу, Дот сидит рядом с Донни, ласково гладит его руку и убеждает его, что теперь дела пойдут на лад.

Я приготовился сообщить Барри Эксу, что не смогу работать в субботу, так как в доме и во дворе предстоит очень срочная работа. И уже хотел предложить, что приду на несколько часов в воскресенье днем, если нужно. Однако я беспокоился напрасно. Барри собрался уехать на уик-энд из города, а так как я больше не посмею проникнуть в офис без его помощи, то и разговаривать, собственно, не о чем.

По какой-то причине мисс Берди не барабанит в мою дверь до восхода солнца. Вместо этого она предпочитает заняться приведением в порядок орудий труда прямо под моим окном у двери в гараж. При этом с громким стуком она роняет вилы и лопаты. Скребет стенки тачки металлическим скребком. Затачивает две затупившиеся мотыги и все время напевает, иногда весьма пронзительно взвизгивая. Сразу же после семи я наконец спускаюсь, и она делает вид, что удивлена моим появлением.

— Ой, доброе утро, Руди. Как вы?

— Я замечательно, мисс Берди. А вы?

— Чудесно, просто чудесно. Какой великолепный день, не правда ли?

День едва начался, еще слишком рано, чтобы оценить его великолепие. Вообще-то говоря, довольно душно для такого часа. Немилосердная жара мемфисского лета не за горами.

Мисс Берди позволяет мне выпить чашку растворимого кофе и съесть тост, прежде чем приняться бубнить насчет иголок.