Легенды довоенной Москвы - читать онлайн книгу. Автор: Елена Прокофьева, Татьяна Умнова cтр.№ 60

Владо был вынужден рассказывать Татьяне о любви к ней Тито и при этом сам был влюблен в нее. Когда Татьяна в очередной раз подтвердила, что не собирается в Югославию, он был так счастлив, что не удержался и признался ей в своих чувствах.

– Простите мне все, – говорил он, – и бестактность, и вмешательство в личные отношения с маршалом. Я потерял голову, я впервые люблю, люблю вас всем существом, безоглядно с первых кадров вашего фильма, я же сам прилетел в Белград к вашим гастролям, я не сумел даже придумать предлога, маршал был удивлен, прогоните меня…

«Это было изумительно. Красив Попович был неимоверно. Я даже собиралась уйти от Горбатова. Когда Владо передавал мне что-то по поручению Тито, я всегда спрашивала: вы за себя говорите или за маршала?»

Как признавалась Окуневская, это была ее первая настоящая любовь, феерическая, прекрасная и безумная.

«Дурман… наваждение… я тону в этих Христовых черногорских глазах… – вспоминала позже Татьяна. – Роман! Как сумасшествие! Может быть, это и есть любовь, которая снизошла на меня. Какой он нежный, тонкий, любящий! У нас появился наш домик, это Владо его нашел! Он часами ждет меня, сам готовит для меня вкусное, строго охраняет нашу тайну. А я?! Я считаю секунды встречи с ним, волнуюсь, выдумываю всякие сюрпризы и ни о чем не думаю – ни о чем! Близкие меня не узнают, я вдохновенна, весела, счастлива!»

Однако любовь эта прекратилась еще до ареста.

В одном из интервью Окуневская вспоминала: «А закончилось все довольно банально. Возвращался Горбатов из длительной командировки, Владо мне устроил истерику – чтобы я переехала жить к нему. А истерик я не переношу. В общем, мы поругались. Потом Попович из Союза бежал – когда Тито со Сталиным поругались. Больше я его никогда не видела…»

А на самом деле…

На самом деле в конце 1946 года Владо Попович женился на Вере Радимир. У нее было прекрасное происхождение для жены посла и будущего политика. Отношения с красивой русской актрисой он продолжал, но уже тайком, стыдясь их. Татьяна же не могла простить Поповичу «измену». Он лишил ее надежды на брак с ним и отъезд за границу. И конечно, ни о каких требованиях со стороны Поповича о «переезде к нему» не могло быть и речи. Карьера для него всегда была важнее любви. На то он и прирожденный политик. Высланный из СССР в 1948 году, он был избран в ЦК КП Югославии, стал заместителем министра иностранных дел, а в 1949 возглавил делегацию Югославии в ООН. Еще через год он стал послом в США. Попович до самой смерти делал блестящую карьеру и занимал один за другим самые высокие посты. Умер он еще не старым, ему было всего пятьдесят восемь, в 1972 году в Лондоне, для похорон был перевезен в Белград… Он всегда ценил и берег свою семью. И свою репутацию.

Окуневскую можно понять: женщине трудно признать, что ее – бросили. Ради карьеры – бросили. Ради другой, более подходящей на роль жены– бросили. Проще придумать, будто сама – отвергла.

И все же зерно правды во всей этой истории есть. Оно в том, что Владо Попович был самой главной любовью в жизни капризной и неверной Татьяны Окуневской.

И она готова была заплатить за эту любовь, если придется, жизнью и свободой.

Дочь вспоминала: «Надо знать мамин характер. Она догадывалась, что находится под наблюдением – за ней постоянно ездила машина. Но мама была уверена, что за встречи с иностранцем ей ничего не будет. Что Горбатов, ее муж, этого не допустит. Однажды она, правда, сказала смеясь: „Меня могут арестовать“. Через два дня за ней пришли. Потом арестовали ее подругу (она жила с нами, мама считала ее сестрой), а затем шофера».

Что в действительности послужило причиной ареста Окуневской? Тот факт, что Сталин рассорился с Броз Тито? Или ее антисоветизм, которым она бравировала, но который не смела на самом деле проявлять в 1930-е, и все же – не умела и скрыть? Или то, что однажды она дала пощечину какому-то хаму, который полез к ней целоваться и который, по ее утверждению, оказался новым наркомом внутренних дел Виктором Абакумовым?

Версия с Абакумовым – самая фантастическая: не приставал он к Татьяне на банкете и не давала она ему пощечину…

«Ее посадили совсем по другой причине – в то время она встречалась с иностранцем, а такие женщины в то время сильно рисковали», – вспоминает ее дочь.

Был ли этот иностранец Владо Попович или кто-то еще?

Инга Суходрев говорит – был другой…

«Мама встречалась с человеком, с которым тогда не положено было встречаться. Кстати, ни в интервью, которые давала, ни в книге она о нем не упоминала. Он – ее тайна. Его, действительно блестящего и потрясающего человека, я знала лично…»

Иностранец. Не из соцлагеря. Вот и все, что о нем известно. Но, по словам дочери, «арест был прогнозируем».

Арестовали Окуневскую 13 декабря 1948 года.

Татьяна вспоминала, что была больна, лежала дома с высокой температурой…

«Звонок в дверь, за спиной у девочек двое военных, почему-то не снимают шинели, один остался у двери, другой входит в спальню, это не фронтовые знакомые, я их лиц не узнаю, но на всякий случай приветливо улыбнулась.

Этот другой, не здороваясь, обходит кровать Бориса, подходит к моей и дает клочок бумаги, на котором написано: „Вы подлежите аресту“ и подпись: „министр Абакумов“.

– Вставайте! Одевайтесь!

– У меня высокая температура, я болею гриппом, если можно, придите за мной дня через два, я уже поправлюсь…

– Вставайте и одевайтесь!

– Я не могу одеться сама!

– Пусть дочери помогут, покажите, где ваше белье. – Он вынул белье из шкафа и бросил мне на кровать. – Одевайтесь! Быстро!

Прошу их выйти или хотя бы отвернуться.

– Одевайтесь при нас!

Стоять на ногах не могу, они подхватили меня под руки, потащили, крик „Мамочка!“ привел в сознание: почему-то не спускаемся на лифте, а меня тащат с шестого этажа по лестнице, с девочками попрощаться не дали, машина стоит у самого подъезда, эти двое сели по бокам, на переднем сиденье еще военный. Начала понимать, что меня везут в тюрьму, передо мной раздвигаются те самые железные ворота, в которые я билась одиннадцать лет назад… Папа… Баби… Левушка… знаменитая Лубянка. Спускают в подвал, мертвая тишина, коридор, слева и справа…»

Дочь Инга, присутствовавшая при аресте, нехотя вспоминала, что она стояла совсем рядом с матерью и что записки от Абакумова не было, а был – ордер.

Но в любом случае «железные ворота» Лубянки были воротами в ад. Постоянные допросы… Абсурдные обвинения: шпионаж, предательство Родины… Татьяна все отрицала, не желала себя оговаривать и не подписывала никаких бумаг, несмотря на всевозможные издевательства и оскорбления. Но следователь был прав, когда говорил ей, что в этих стенах ломали и людей покрепче. Окуневская утверждала, что сдалась, когда ей намекнули на то, что ее дочке Инге вот-вот исполнится шестнадцать и тогда ее могут арестовать тоже. Татьяна все подписала и получила срок – 10 лет.