Верные враги - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Громыко cтр.№ 119

— Спокойно, Верная. Спокойно. Еще успеешь.

Верес вздрогнул, хотя в бархатистом женском голосе не было ничего пугающего. Разве что смысл.

Загрызень потоптался на месте, стуча когтями, и нехотя лег. Продолжая изредка порыкивать, дабы я о нем, бдительном, не забыла. Пламя сквозь него казалось сероватым, а когда тварь поводила мордой, по воздуху пробегала прозрачная рябь.

В зале появились еще двое. Именно появились, материализовавшись между камином и креслом. Тут же преклонили колени, поочередно пробормотали положенные любезности. Пожилой чародей удостоился чести поцеловать изящные пальчики и поднялся. Молодой продолжал гнуть спину уже перед ними обоими.

Если бы за возможность убить эту парочку мне предложили продать душу мракобесам, я согласилась бы не раздумывая.

— Знакомы? — поинтересовалась женщина, заметив, что взгляд собеседника уходит поверх ее плеча.

Чародей медленно кивнул:

— Я тренировал ученика на ней и ее выродке, показывал уязвимые точки. Закончив, бросили подыхать на полу и обрушили крышу хибарки… Ума не приложу, как ей удалось выбраться и выжить.

— А она у нас вообще везучая. Была. — Женщина легонько оттолкнулась ногой от пола, и кресло развернулось. Ну и ничего особенного: мужской костюм скрадывает фигуру, если та вообще есть, личико кругленькое, ухоженное, нос курносый, глаза не то черные, не то карие. Волосы, правда, шикарные: настоящий водопад блестящих каштановых прядей до пояса. Впрочем, если я свои завью и репейным маслом намажу, не хуже будут…

Так какого гхыра Верес так на нее пялится?!

Чародейка улыбнулась — неожиданно лукаво и виновато, как нашкодившая девчонка любящему, всепрощающему папочке. Вскочила и, ничуть не стесняясь ни меня, ни своей охраны, подбежала и повисла у Вереса на шее.

— Любимый, как же я по тебе соскучилась! — Верзила отпустил колдуна, еще и в спину пихнул, чтобы не увернулся. Да тот и не собирался. По залу похоронным звоном раскатилось одно-единственное слово:

— Тайринн?!

И я поняла, что вот теперь действительно влипла…

— Как же я рада тебя видеть! — Чародейка, чуть отстранившись, обвила лицо Вереса ладонями, восторженно разглядывая его с близкого расстояния, — Как и то, что ты не снимая носишь мой подарок…

Верес машинально опустил глаза. Кольцо. Узкая платиновая полоска, на которую даже я в свое время не обратила внимания — перевязкам оно не мешало. С таким маяком глупее было только окликнуть стражника, попросить его проводить нас к воротам и подержать Вересу рукавицы, пока тот будет колдовать.

Надо было всё-таки стряхнуть его со спины и стены. Гхыр с ним, с хвостом…

— Но… ты же…

Женщина капризно надула губки:

— Да, мне пришлось прикинуться погибшей в той схватке… но как иначе я смогла бы отделаться от Ксандра? Он мне даже после твоего изгнания проходу не давал, подозрительный старый хрыч. — Тайринн болтала, словно не замечая, что Верес выполняет роль даже не пассивного слушателя, а каменной статуи. — Из дому без его ведома не удавалось выйти, лабораторию пришлось совсем забросить, а ведь y меня вот-вот должно было получиться…

— Что?

Хм, всё-таки слушал.

Небрежный щелчок пальцами. Частый цокот когтей.

— Нравится? — нахально поинтересовалась чародейка — Чудный, славный песик… (Загрызень заворчал от удовольствия, позволяя хозяйской руке довольно жестоко трепать его за уши.) А вот предыдущий вариант оказался слишком неуправляемым, пришлось его пристрелить. Но и этот всего лишь предпоследний — осталось добавить заключительный штрих, чтобы получить идеального стража новой власти.

— А с этим что? — поинтересовался пожилой убийца, с большим подозрением поглядывая на загрызня — вернее, место, где тот стоял. В отличие от молодого. Тот, кажется, уже предвкушал, как будет выгуливать подобного «песика», а встречный народ — в ужасе валиться перед ним на колени и тыкаться лицом в пыль.

— Уничтожим, конечно, — равнодушно отозвалась Тайринн, не прекращая ласкать тварь. — Абсолютная покорность — хорошая штука, верно, детка?

Загрызень преданно лизнул ей ладонь, оставив мокрый след.

— Не жалко? — не утерпела я.

— Жалеть нежить? — презрительно отмахнулась чародейка.

— «Жить» вы тоже не слишком жалуете, — саркастически напомнила я. — Зачем вы напускали этих тварей на деревеньки? Испытывали?

— И это тоже. Но в основном для размножения. Двадцать трупов — и тварь раздваивается. Очень удобно, правда? — так легко призналась чародейка, словно речь шла о разведении кроликов, для которых скосили клеверную полянку. — А вообще заткни ей пасть, Лин. Я не с ней разговариваю.

«Носовой платок» Вереса был еще не худшим вариантом. Выпачканная в дегте тряпка оказалась куда противнее.

— Мне так тебя не хватало, милый! — Пальцы Тайринн глубоко зарылись в черные пряди, чародейка покаянно спрятала лицо на груди колдуна. — Извини, что я так долго не давала о себе весточки, но мне хотелось сначала осуществить задуманное, а уж потом сделать тебе подарок — новый, свободный от прихотей владык и трусливого старичья Совета Ковена. Ты ведь не откажешься его возглавить, правда?

Я смотрела Вересу в спину — гордо выпрямленную, с расправленными плечами. Саму по себе бывшую ответом. И могла только догадываться о выражении лица, с которым он…

— Конечно, любимая. Я буду с тобой до конца.

А вот ее лицо я видела. Да так хорошо, что, несмотря на душащую сворку, подалась вперед, ощущая дикое желание размазать в кровь самодовольную улыбку, с которой она ухватила его за ворот и притянула к своим губам.

…Они целовались посреди огромного темного зала, в отблесках пламени, бесовски скачущих по слившимся воедино силуэтам. Под беззвучный, отчаянный крик бьющегося в витражи снега. Под бесстыжими взглядами ухмыляющихся наемников.

Он — неловко наклонившись, со связанными, прижатыми к животу руками. Она — с картинно заброшенной ему на бедро ногой, запрокинутой головой, полузакрытыми глазами.

Они не лгали.

Ни она ему — жадно, требовательно, похотливо, словно выпивая его дыхание. Ни он ей — нежно, осторожно пробуя ее губы на вкус, не до конца еще поверив в оживший сон.

А перед моими глазами снова горел вереск…

В каменном застенке было темновато даже для меня. И холодно. Зато просторно — мрачно отыскала я светлую сторону. Тут бы еще узников сорок поместилось, если так же стоймя вдоль стен приковать.

Хоть бы рубашку позволили накинуть, сволочи. Окочурюсь же до утра в этом леднике.

Я переступила с ноги на ногу, звякнув цепями. Прочные, можно даже не пытаться. И браслеты заклепаны на совесть, ребята очень старались. Но не спешили. Хорошо хоть дальше похабных шуточек и наглых лап дело не зашло. Интересно, кстати, почему? Обычно это святое право тюремщиков.