Большая охота - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Зурков, Игорь Черепнев cтр.№ 18

– Петр Вячеславович, но как и когда вы сумели?!..

Ротмистр был явно доволен тем, что сюрприз удался, пообещал все подробно объяснить попозже и в заключение произнес:

– Академик Павлов, попав в аналогичную ситуацию, рассмеялся и сказал мне: «В тайной канцелярии есть всё!» И я с ним полностью согласен. В путь, господа, автомобиль ждет.

Поездка заняла минут пятнадцать, и за это время Петр Всеславович лаконично рассказал о предыстории сего события.

– Скажу вам по секрету, господа, что среди весьма обширного списка награжденных есть бесспорный фаворит. И решение посетить Москву и лично вручить ему орден Святой Анны третьей степени, подвигло его высочество принца Ольденбургского несколько изменить график своих переездов. Но это того стоит. То, что сделал сей достойный негоциант, так или иначе, повлияет на судьбы сотен людей. И мы с вами, господа, в их числе. А дело было так: в начале апреля, в Петроград приехал из Сибири один из купцов Сычовых. Из старообрядцев, в летах, хотя иного молодого за пояс заткнет. Состояние богатейшее, а единственный наследник, юноша двадцати годов, подхватил пневмонию. Отец всех светил медицинских созвал, в пояс кланялся, золотом осыпал, а сыну все хуже. А тут как раз академик Павлов к профессору Ижевскому приехал, новый генератор электромагнитный привез. Так Сычов-старший, не поверите, в полночь в гостиницу к Ивану Петровичу прорвался. Я как раз соседний номер занимал и все сам слышал. Дверь буквально с петель снес, на колени упал, плачет и просит сына спасти. Обещал половину капитала отписать.

– И что академик? – заинтересованно спросил Михаил Николаевич. – К нам на передовую лишь слухи доходили да статьи газетные. Иные щелкоперы имели наглость писать, что, мол, Нобелевский лауреат заработать на горе чужом решил, златому тельцу поддался. А излечив больного, куш урвал, не побрезговав.

– То, что юношу с того света вытащили, – это святая правда. А насчет злата… Когда Сычов со стряпчим приехал, дабы слово купеческое исполнить и половину имущества на Ивана Петровича переписать, тот ни копейки не взял. Сказал только: «А вот, если желает Федор Поликарпович внести лепту свою в дело победы российского оружия в годину военную, да и изобретениям новым помочь, чтоб солдатиков раненых и увечных врачевать способнее было», то от помощи институту не откажется. И пригласил его в попечительский совет. Но, господа, пока все, мы прибыли…

Автомобиль затормозил возле хорошо известной всем жителям Первопрестольной резиденции главноначальствующего над Москвой князя Юсупова, графа Сумарокова-Эльстона. На входе стояло несколько городовых, которые сверяли прибывающих со списком и лишь изредка просили предъявить приглашение. Во избежание возможных недоразумений там же присутствовал один из адъютантов князя. При виде ротмистра стражи порядка вытянулись во фрунт, так что докторам не пришлось даже представляться.

В белом бальном зале были установлены ряды мягких стульев. На них, невольно дистанцируясь от прочих гостей, разместилась весьма живописная группа награждаемых, которую так и хотелось назвать «могучей кучкой». Игумен, пара-тройка представителей московского дворянства из старых фамилий, несколько промышленников, медики. На хорах чуть слышно опробовал свои инструменты небольшой оркестр, ибо по сценарию торжественного вечера помимо награждения был назначен благотворительный аукцион и концерт, все доходы от которых планировалось разделить между московскими госпиталями. Под колоннадой громадой волнолома возвышался длинный дубовый стол, прикрытый бархатной скатертью. Среди непременных стеклянных сифонов с сельтерской водой и хрустальных стаканов для президиума был приготовлен и аукционный молоток.

В первом ряду, возле прохода выделялся могучей статью и бородой в стиле Александра III мужчина весьма почтенных лет. На его несколько старомодном сюртуке полностью отсутствовали золотые побрякушки, которыми, чего греха таить, любили украшать свой костюм некоторые представители преуспевающего купечества, и сразу бросалась в глаза медаль на Андреевской ленте.

– А вот и сам господин Сычов… – тихонько шепнул докторам ротмистр.

Но дальнейший разговор прервали распахнувшиеся двери и зычный голос мажордома, объявившего присутствующим:

– Верховный начальник санитарной и эвакуационной части всех фронтов, генерал от инфантерии, его высочество принц Александр Петрович Ольденбургский… Главноначальствующий над Москвой, генерал-лейтенант, его сиятельство князь Феликс Феликсович Юсупов граф Сумароков-Эльстон… Его высокопревосходительство товарищ главноуправляющего собственной её императорского величества канцелярией по учреждениям императрицы Марии, действительный тайный советник, академик Иван Петрович Павлов.

Оба вошедших генерала по случаю военного времени были одеты в походные мундиры. Однако перепутать их было просто невозможно. Принц превосходил князя не только летами и званиями, но и ратными делами. Об этом красноречиво говорили знаки орденов Святого Георгия 4-й степени и Святого Владимира 2-й степени с мечами, полученные им еще в прошлом веке за подвиги в Русско-турецкой войне. Невзирая на преклонные лета (семидесятилетний юбилей был отпразднован год назад), Александр Петрович отличался отменной выправкой, а его знаменитые усы были лихо, по гвардейской моде, закручены вверх.

Иван Петрович Павлов был известен своим принципиальным неприятием роскоши и нелюбовью к золотым пуговицами и лацканам, белым штанам и треугольным шляпам, а посему даже на этой церемонии был не в вицмундире, а во фраке. Больше впечатления производили прямые гладкие волосы, высокий лоб мыслителя и седая борода, аккуратно расчёсанная на обе стороны. А вместо орденов, коих у него было немало, поблескивал серебром и белой эмалью нагрудный знак Российского общества Красного креста под покровительством императрицы Марии Федоровны. В ученых кругах некогда ходил анекдот о том, что получив орден Станислава, академик отдал его своим маленьким сыновьям в качестве игрушки, что дало основание чиновникам от науки обвинять его в фраппировании общественного мнения.

Вслед за ними в зал проследовали несколько корреспондентов столичных и иностранных газет, фотографы, оператор с кинокамерой, а также представители богемы, которые искренне считали свое присутствие на подобных мероприятиях целью всей своей жизни.

Официальную часть открыл принц Ольденбургский. Первые слова его приветственной речи были привычны для подобных мероприятий. Фраза о том, что: «Он счастлив, видеть столь достойных сыновей отечества, в славных делах которых возрождается подвижничество Кузьмы Минина…» была традиционной, а потому и предсказуемой. Корреспонденты газет лишь имитировали записи в своих блокнотах, как вдруг его высочество, мельком взглянув на Павлова, произнес следующее:

– Господа, вручая вам награды от имени государя и Отечества, я горд тем, что на вашей груди воссияют ордена и медали Российской империи, и, как старый солдат, я полностью разделяю вот эти слова поэта: «Из одного металла льют медаль за бой, медаль за труд…» Спасибо вам, за деяния ваши, люди русские!

И после этих слов Александр Петрович, выйдя из-за стола, отвесил новоиспеченным кавалерам низкий поклон.