Нелегкий флирт с удачей - читать онлайн книгу. Автор: Феликс Разумовский cтр.№ 37

— Извращенцы поганые, — сплюнула Давалова, энергично выругалась и со злости занялась своим пошатнувшимся здоровьем.

Отойдя в сторонку, она, присев, начала с энтузиазмом искоренять пушистость в паху, которая, на удивление, всем была у нее не рыжей, а черной, словно происки империализма.

— Э, девонька, это пустое, — мягко произнес заинтересовавшийся процессом Хайм Соломон, — эдак мандей не изведешь, только красоту свою нарушишь. Надо бы машинным маслом, а еще лучше дегтем.

Мгновенно, по знаку его, Моня Лившиц нырнул под машину, добыл из коробки передач стакан чего-то горячего и вонючего, и исстрадавшаяся полковница наложила обильный компресс на лобок и промежность.

А солнце стояло высоко, и в машине, несмотря на кондиционер, было жарко, сильно пахло коктейлем и сдобренными трансмиссионным маслом гениталиями разведчицы. Некоторое время ехали в молчании, втайне сочувствуя издыхающим насекомым, вдруг внизу у колес что-то завизжало, раздался страшный скрежет, и машина, дернувшись пару раз, остановилась. Выяснилось, что мудак Лившиц плохо завернул сливную пробку в коробке передач, и агрегат, оставшись без масла, накрылся хорошо промасленным половым органом Агафьи Федоровны.

— П…здец, — сделал глубокий вывод после рекогносцировки Хайм Соломон, и, взорвав машину, чтобы она не привлекала к себе внимания, дальше решили выдвигаться автостопом…

В шесть часов Полковника оторвали от чтения и позвали к телефону. Звонило начальство, по межгороду, извинялось и просило ждать до упора, может, даже заночевать тут же, на диване. Генеральский голос был какой-то мятый, вымученный, такой, что сразу становилось ясно — дела хреновы, и Полковник тяжело вздохнул:

— Слушаюсь.

А сейчас, ужиная за экраном телевизора, он смотрел программу «Время», и кусок не лез ему в горло — в Кремле только что закончилось экстренное совещание Совбеза, — видимо, и впрямь случилось что-то очень серьезное.

— Привет, это я. — Не доев бутерброды с ветчиной, он достал «Бенефон», позвонил на сотовую трубку Подполковнику. — Как вы там? Бдите? Правильно делаете. Приказываю перейти на казарменное положение, личному составу вооружиться и ждать дальнейших распоряжений. Я ясно выражаюсь, коллега?

— Куда уж ясней. — Голос Подполковника дрогнул, в нем послышались тревожные нотки. — Что, плохо дело?

— Предположительно. — Полковник поднялся с кресла, ноги его утонули в ворсе ковра. —Все, не занимайте линию. До связи.

— Есть до связи. — В трубке пискнуло, послышались гудки, а по телевизору начался очередной голливудский шедевр — пустые глаза, слащавые улыбки и банальные, ничего не значащие фразы. Ты о'кей? Мы его теряем. Нет, он работает на правительство! Ни души, ни таланта, только деньги, деньги, чертовы деньги.

— Дерьмо. — Полковник раздраженно взялся за пульт, прошелся по каналам, но, так ничего.и не выбрав, нажал кнопку «power». — К чертовой матери, довольно впечатлений. Любите книгу — источник знаний…

…Между тем Тарас Тарасович аккуратно собрал шайки и потайным ходом пробрался в женское отделение бани, где его радистка, Соня Розенблюм, служила уборщицей. Откровенно говоря, никакая это была не Розенблюм, а геройский чекист Вася Хренов, согласившийся ради безопасности родины замаскироваться под любвеобильную женщину. Он был белокур, читывал дамские романы и в целях конспирации имел трех любовников. Тарас Тарасович твердо взглянул ему в развратные, сильно накрашенные глаза и, продиктовав текст шифровки в центр: «Пока все сухо. Гинеколог», направился домой.

Поднявшись по загаженной, вонючей лестнице, он открыл непр'иметную, обшарпанную дверь и вошел внутрь изрядно засранной однокомнатной квартиры. Жил разведчик строго, по-спартански, без излишеств.

Проверив по давнишней привычке квартиру, Тарас Тарасович прошел на кухню и сделал то, о чем мечтал уже много дней, — достал из тайника банку некошерной тушенки, включил дешевый, черно-белый телевизор и, устроившись в расшатанном, скрипучем кресле, принялся со слезами на глазах рубать свинину ложкой, вспоминая о далекой родине, от которой был в такой дали…

Начальство прибыло далеко за полночь.

— Что, заждался? — встретил Генерал Полковника на пороге кабинета, вяло поручкался, широко зевнул и скомандовал в селектор насчет кофе. — Извини, брат, в Москву вызывали, экстренно. Там такое… — Не договорив, он вздохнул, помотал лобастой, стриженной под «бокс» головой. — Обратно летел с военного аэродрома, истребителем, ощущеньице — лучше не придумаешь… Да ты садись, садись, в ногах правды нет…

— Ну и как столица нашей родины? — Полковник опустился в кресло, подтянул распущенный узел галстука. — Кипучая, могучая, никем не победимая? Генерал снял очки, помассировал веки, глаза у него были красные, как у кролика.

— Знаешь, в армии говорят, лучше держаться поближе к кухне, подальше от начальства. Москва, она, брат, бьет с носка, не разбирает. Собственно, и разбираться-то никто не хочет, каждый тянет одеяло на себя… Нынче в ходу старинное правило курятника — клюй ближнего, сри на нижнего. Отечество побоку… Дискету-то прочел? — Он мельком глянул на Полковника, сел, протер очки не слишком свежим носовым платком. — Это так, дайджест, беллетристика, полуоткрытая информация для общего ознакомления. Да, войдите.

Он глянул на буфетчицу, принесшую кофе с бутербродами, коротко кивнул:

— Спасибо, вы свободны. — Подождал, пока та выйдет, клацнул дистанционным замком и, задействовав защиту, отчего воздух в кабинете мелко задрожал, повернулся к Полковнику: — А теперь послушай то, о чем в газетах не напишут. Есть в Москве контора одна, называется «Красная звезда». Так вот в ней некий кандидат наук Бакаев еще в конце восьмидесятых создал спин-торсионный генератор, — Генерал достал четвертушку бумаги, поправил очки, — прибор, излучающий воронкообразные лучи вращения. Первоначально он был задуман как оружие для борьбы с системой СОИ, однако оказался изобретением разноплановым — «запирает» электронику, изменяет структуру кристаллов, «выключает» человеческую психику. Помнишь, когда в октябре девяносто третьего Ельцин схлестнулся с Хасбулатовым и Руцким, те вдруг в самый пик кризиса стали делать непростительные глупости и дали президенту возможность придавить законодательную власть? А манипулирование общественным мнением? А выборы президента, когда его рейтинг вдруг вырос с пяти процентов до небесных высот? Словом, этот Бакаев, теперь уже, конечно, профессор и членкор, оказался мастером на все руки. И швец, и жнец, и на дуде игрец. — Начальство вытащило еще четвертушку бумаги, бегло просмотрев, отхлебнуло кофе. — Только вот доигрался. На симпозиуме в Осло исчез, — то ли похитили, то ли сам подался в бега, неясно. Вместе с ним пропал пакет документов по переносному генератору микролептонного поля и опытный образец величиной с небольшой чемодан.

— А что же охрана? — Полковник нехотя поболтал ложечкой в чашке, однако пить не стал, сердце и так билось, словно раненая птица. — Проспали?

— С норвежскими блядями. Вообще-то шкуры были российские, на заработках. — Генерал вдруг рассмеялся, однако зло, с обидой. — Самых дешевых сняли. А потом, кто теперь работает в конторе-то? Так, шваль, фуфло, все нормальные — кто в бизнес, кто в мафию. Вот ты, милый мой, разве на одну зарплату живешь? Заказы не берешь со стороны? — Начальство оборвало смех, занялось бутербродом с колбасой. — Не ври только, маленькая ложь рождает большое подозрение.