Флердоранж - аромат траура - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Степанова cтр.№ 102

— Да, — сказала Катя. — Это их первая встреча с той субботы.

* * *

Ту субботу она помнила в мельчайших подробностях. Когда скованного наручниками Туманова под проливным дождем вывели из больничного корпуса, она (прежде такого с ней не бывало) села вместе с ним, Колосовым и конвоем в кузов пригнанного автозака.

Туманов сидел рядом с ней. Она чувствовала жар его тела сквозь черную ткань костюма. Чувствовала и его взгляд — сначала исполненный только бешенства и ненависти, а потом…

— Ну что теперь легче тебе стало? — спросил он. — Лучше, да? Теперь ты довольна? Всем довольна?

Вопросы были те же, что и там, на дороге у Татарского хутора. А вот голос другой.

Перед тем как ехать к следователю, Катя сказала Колосову: ей необходимо говорить с Тумановым, желательно с глазу на глаз. Колосов буркнул: «Зачем еще?» Он был жестоко разочарован. Убит! И даже не пытался этого скрыть, То, о чем он столько думал и к чему так тщательно готовился, внезапно оказалось словно… словно вывернутым наизнанку. И его мозг никак не мог с этим смириться и искал, искал подвоха…

Тогда, сразу после задержания Туманова, он яростно доказывал Кате, что ничего еще не кончено, что надо немедленно, сию же минуту возвращаться в Славянолужье за Павловским, арестовать его, потому что они с Тумановым; — сообщники и Туманов просто не мог действовать сам по себе, а был фактическим исполнителем заказа на устранение всех, кто имел какое-либо отношение к праву собственности на…

— Но Бодун не имел отношения к праву собственности на «Славянку»! — воскликнула Катя. — И ты сам же это и выяснил. Он имел отношение к другому. Ладно, хорошо, меня ты не слушаешь… Тогда я поговорю с Тумановым в твоем присутствии.

— Ты что, не видишь, какой он? Он вас там в палате едва не замочил!

И все же на этот раз она настояла на своем.

В кабинете розыска Туманов сидел по-прежнему в наручниках — руки заломлены назад, за спинку стула. Увидев Катю (они были одни), отвернулся.

— Мне не легче, — сказала она. — И не лучше мне стало. Слышишь, ты? И не довольна я ничем. В первую очередь собой… И твоим варварством, этим первобытным самосудом. А тебе, Костя, я вот что скажу: решай все сейчас сам. Не знаю — понимаешь ты или нет, но ситуация такая: все думают, что ты просто наемник, понял? Платный киллер, расчистивший поле для другого. Если ты не скажешь правды, они через час поедут за Павловским, арестуют его.

Туманов вскинул голову.

— Решай сам.. Потому что месть — это тоже отягчающий вину признак, как к корысть, по статье умышленное убийство. Все равно отягчающий, даже если кто-то, как Монте-Кристо, мстит невольным убийцам за погубленную жизнь. Месть — вкусная штука, правда, Туманов?

Он закрыл глаза, словно чтобы не видеть ее перед собой, не видеть ничего вокруг. Потом сказал:

— Ворот душит. У меня руки… Расстегни… и галстук сними к черту…

Катя наклонилась, ослабила узел его модного галстука. Расстегнула пуговицы на рубашке. Его глаза были близко…

Он резко повернул голову, прижался щекой к ее руке.

— Гадина ты, — шепнул он. — Что ты со мной сделала… Все равно сбегу, не удержите. Еще встретимся…

Колосов приехал из областной прокуратуры, когда Николай Христофорович Трубников решил лее свои наболевшие вопросы с обмундированием в ХОЗУ. Рабочий день кончился, а они втроем все сидели у Кати в кабинете. Колосов хмуро рассказывал самые последние новости: на очной ставке с Павловским Туманов снова, как и раньше, категорически отрицал какую-либо причастность Павловского к убийствам Бодуна, Артема Хвощева, Чибисова и покушению на убийство Хвощева-старшего.

— Все взял на себя? Мстил за бывшую невесту свою — эту Копейкину? — Трубников недоверчиво качал головой. — Ну, ребята, так не бывает… Добро бы хоть девка была стоящая, порядочная, а то — тьфу, наркоманка, стриптизерка, путанка…

Колосов — такой Оборот ему был как нож Острый, но с правдой не поспоришь — сказал:

— Мы два месяца все проверяли, землю рыли. По Обнинску, откуда сама Зоя Копейкина, мало что выяснили. А вот по Тарусе, откуда он родом… Брат у него там, сестра. Все в один голос твердят — любил он ее, эту самую Копейкину Зою, еще со школы. Познакомились в десятом классе — она с танцевальной студией своей на конкурс самодеятельности приезжала в Тарусу. Ну, и потом встретились на дискотеке. Он к ней ездил на автобусе каждые выходные. Писали они друг другу, звонили. Детская любовь. Потом он в армию подался. И там каждую увольнительную, каждый отпуск к ней ездил. Жениться хотел. А она в Москву все рвалась. Тогда он по контракту пошел служить — денег заработать, чтобы они в Москву переехали. Потом опять же из-за этого из армии ушел, завербовался по контракту наемником — где только не был, попал на Балканы. Писая ей в каждом письме: мол, заработает им на московскую квартиру. А когда после ранения вернулся, узнал, что Зоя бросила его, уехала в Москву — Бодун как раз в ее жизни возник, сманил с собой в клуб. Туманов и после к Копейкиной приезжал каждый раз, как в Москве был. Видел, что с ней творится. Сам никак отстать не мог, все ждал — может, она вернется к нему. Любил, черт возьми. А потом она погибла — как, мы знаем.

— А эта подружка ее, Зарубко Жанна, не опознала его, нет? — спросил Трубников.

— Нет, не опознала. Историю с происшествием на Варшавском шоссе следователю подтвердила, а Туманова не опознала.

— Плохо дело, а? — встревожился Трубников.

— Сегодня была и вторая очная ставка, Николай Христофорович, — сказала Катя.

— Да, мы вызвали водителя Бодуна Виктора Телегина. Все же нашли его. С какими трудами, кто бы знал… — Колосов усмехнулся. — Он сейчас директора нефтебазы возит. А четыре года назад возил бодуна. Он тоже не забыл, что тогда произошло на Варшавке. Нам на допросе он сказал, что Бодун и уволил-то его за то, что он ему в глаза говорил, что они виноваты в смерти девушки. А примерно через полгода после гибели Зои к нему, по его словам, пришел парень, назвавшийся ее знакомым. Дал двести долларов и попросил рассказать, что было в ту ночь и кто был в машине с Зоей. Телегин назвал шефа своего Бодуна и его приятелей Хвощева и Чибисова — он их хорошо знал, не раз возил всех вместе. Рассказал, как они вели себя, когда девушку на снег выбрасывали из машины. Что, мол, Бодун главный-то был, зачинщик, Хвощев его не останавливал, только подзуживал, смеялся, а Чибисов пьяный был совсем. Он еще кое-что сказал нам, этот шофер Телегин. Что те двести долларов с парня не взял. Совесть не позволила. И про Жанну Зарубко, что она тоже в той машине была, умолчал. Пожалел ее. Говорит, мол, очень уж ему глаза этого парня не понравились, когда он его рассказ слушал. Ничего хорошего, мол, глаза его не предвещали. В том; кто приходил к нему и расспрашивал, он опознал Туманова. И сегодня на очной ставке эти подтвердил показания.

Трубников тяжело вздохнул.

— Век в милиции служи, век на дураков удивляйся… Ну, чего ему не жилось-то? Мститель хренов… Мальчишка… Ведь добро бы жена ему была или действительно невеста, а то пустельга какая-то… Царствие ей небесное, бедняжке. И сама ведь его и бросила ради этого Бодуна. А он ведь только на ноги встал — ферма у них с Павловским была какая, а? И вот так — все под откос… Ради чего? Кстати, когда Павловский место искал, куда деньги вложить, это ведь он, Туманов Костька, ему подсказал насчет фермы и аренды на Татарском хуторе. Он же с Тарусы — места и наши, и соседние, тульские, неплохо знал. Поближе к жертвам своим подбирался, паразит. Что натворил, а? Ну, ладно, мужики хоть виноваты были, что эту Копейкину в беспомощном состоянии бросили, а пацана-то за что он растерзал, Артема? Это что же — месть вам и детям вашим до седьмого колена? Волк он бешеный… Следил за ними, выжидал терпеливо, час свой караулил. И Бодуна сумел выследить и подстеречь. Из ресторана его, из самой Тулы вел в ту ночь, да? На машине за ним ехал до самой Борщовки, там перегнал и остановил на дороге… И Чибисова встретил, когда тот с горя бригаду шабашникрв проверять поехал на ночь глядя, пьяный. Сам же ему внушил про непорядки в бригаде…