— Приканчивай еду. Время еще есть.
Когда я это сделал, она продолжила:
— Твой сын, Мерлин, ждет встречи с тобой. Я хотела бы
позвать его сейчас сюда.
— Пленник?
— Не совсем. Он не участвовал в битве. Он просто прибыл
не так давно, прося встречи с тобой.
Я кивнул и она ушла. Я забросил еду и сделал еще один
большой глоток вина. Я попросту стал нервничать. Что бы вы сказали взрослому
сыну, о существовании которого лишь недавно узнали? Я терялся в догадках,
насчет его чувств ко мне. Я гадал, знал ли он о решении Дары? Как мне следует
вести себя с ним?
Я следил, как он приближается ко мне от места, где скопились
мои родственники, дальше влево от меня. Я гадал, почему они так вот
предоставили меня самому себе. Чем больше визитеров я принимал, тем очевиднее
это становилось. Я гадал, не задерживаются ли они с отправлением из-за меня. Влажные
ветры грозы становились все сильней. Он глядел на меня во все глаза, когда
подходил, без всякого особого выражения на этом лице, так сильно похожим на мое
собственное. Я гадал, как теперь чувствует себя Дара, когда ее пророчество о
разрушении, кажется, исполнилось. Я хотел бы знать, как сложились ее отношения
с этим парнем. Я хотел бы знать… много чего.
Он нагнулся вперед и сжал мне руку.
— Отец… — произнес он.
— Мерлин… — я посмотрел ему в глаза. Я поднялся на
ноги, все еще держа его руку.
— Не вставай.
— Да. Ладно, — я прижал его к себе, а затем
отпустил. — Я рад. Выпей со мной, — я предложил ему вина, частично
чтоб прикрыть свое отсутствие слов.
— Спасибо.
Он взял флягу, отпил немного, и отдал обратно.
— Твое здоровье, — сказал я и пригубил сам. —
Сожалею, что не могу предложить тебе кресло.
Я опустился на землю, он сделал то же самое.
— Никто из других, кажется, не знает, что именно ты
сделал, — сказал он. — Кроме Фионы, которая сказала только, что дело
это было очень трудное.
— Не имеет значения, — отмахнулся я. — Я рад,
что сумел добраться сюда, если и не по какой иной причине, чем эта. Расскажи
мне о себе, сынок. Каков ты? Как обошлась с тобой жизнь?
Он отвел взгляд.
— Я прожил недостаточно долго, чтоб сделать слишком
много.
Мне было любопытно, обладал ли он способностью менять облик,
но я воздержался от вопросов на эту тему. Нет смысла искать наши различия,
когда я только встретился с ним. Я сказал:
— Я понятия не имею, на что это похоже. Вырасти при
Дворе.
Он в первый раз улыбнулся.
— А я понятия не имею, на что это было бы похоже в
любом другом месте. Я был достаточно отличным от других, чтобы быть
предоставленным самому себе. Меня обучали обычным вещам, каким положено знать
дворянину: магии, оружию, ядам, верховой езде, танцам. Мне говорили, что в один
прекрасный день я буду править в Амбере. Это больше не истинно, не так ли?
— В предвиденном будущем это кажется не слишком
вероятным, — подтвердил я.
— Хорошо, — ответил он. — Это — единственное,
чего я не хочу делать.
— А что ты хочешь делать?
— Я хочу пройти Лабиринт в Амбере и приобрести власть
над Отражениями, как мать, так, чтобы я мог погулять там, посмотреть незнакомые
достопримечательности и делать разные вещи. Ты думаешь, смогу?
Я пригубил еще вина и передал флягу ему.
— Вполне возможно, что Амбер больше не существует. Все
зависит от того, преуспел ли твой дед кое в чем, что он попытался сделать — а
его больше нет, чтобы рассказать нам, что случилось. Но так или иначе, Лабиринт
есть. Если мы переживем эту грозу, я обещаю тебе, что найду тебе новый
Лабиринт, дам тебе наставления и прослежу, как ты пройдешь его.
— Спасибо, — поблагодарил он. — А теперь ты
не расскажешь мне о своем путешествии сюда?
— Позже, — пообещал я ему. — Что тебе
рассказывали обо мне?
Он отвел взгляд.
— Меня учили многого не любить в Амбере. Тебя меня
научили уважать, как отца, но мне всегда напоминали, что ты был на стороне
врага, — и снова пауза. — Я помню тот раз в дозоре, когда ты явился в
это место и я обнаружил тебя, после твоей схватки с Кваном. Мои чувства были
смешанными. Ты только что убил того, кого я знал, и все же — я вынужден был
восхититься тем, как ты держался. Я увидел свое лицо в твоем собственном. Я
захотел узнать тебя получше.
Небо полностью провернулось и над нами была теперь тьма. Это
подчеркивало постоянное наступление сверкающего молниями грозового фронта. Я
нагнулся вперед и, протянув руку к сапогам, принялся натягивать их. Скоро
придет время начинать наш отход.
— Нам придется продолжить разговор на твоей родной
земле, — сказал я. — Близится время бежать от грозы.
Он повернулся и оглядел стихии, а затем снова посмотрел
через бездну.
— Я могу вызвать пленочную дорожку, если пожелаешь.
— Один из тех дрейфующих мостов, по которому ты
подъехал в тот день нашей встречи?
— Да, — ответил он. — Они очень удобны. Я…
С направления моих собравшихся родственников, донесся крик.
Когда я посмотрел на них, ничего угрожающего, кажется, не собиралось
возникнуть. Поэтому я поднялся на ноги и сделал несколько шагов к ним, а Мерлин
поднялся и последовал за мной.
И тут я увидел ее, белая фигура, казалось, хватавшая воздух
и поднимавшаяся из бездны. Ее передние копыта ударили о край пропасти и она
прошла вперед, а затем встала не двигаясь, оглядывая нас всех: наш Единорог.
Глава 13
На мгновение моя боль, усталость слетели прочь. Я ощутил
крошечный прилив чего-то вроде надежды, когда рассматривал стоящую перед нами
изящную фигуру. Часть мена хотела броситься вперед, но другая моя часть, что-то
намного более сильное, держала меня неподвижным, ждущим.
Сколько мы так простояли — не могу сказать. Ниже, на
склонах, войска готовились к путешествию. Пленных связали, лошадей нагрузили,
снаряжение приторочили. Но эта огромная армия, наводившая на ходу порядок в
своем механизме, вдруг остановилась. Было неестественным, что все они так
быстро узнали, но все головы, которые я мог видеть, были повернуты в этом
направлении, к Единорогу, на краю пропасти, обрисовывающемуся на фоне этого
дикого неба.