Плавучий остров - читать онлайн книгу. Автор: Жюль Верн cтр.№ 123

— Пусть и маня убьют вместе с вами! — воскликнула миссис Эвенджелина Скорбит. — Я тоже не вымолвлю ни слова…

— К счастью, дорогая Эвенджелина, они не знают, что вам эта тайна известна!

— Неужели вы думаете, дорогой Мастон, что я способна выдать ее, потому что я слабая женщина? Предать наших друзей и вас? Нет, мой друг, и еще раз нет! Пусть эти пошлые люди поднимут против вас всех и вся, пусть весь мир придет сюда, в эту камеру, чтобы вырвать у вас тайну… что ж! Я буду с вами, и нашим утешением будет сознание, что мы умираем вместе!

И если этим можно утешиться, то Мастону не стоило и мечтать об утешении более приятном, чем умереть в объятиях миссис Эвенджелины Скорбит!

Так заканчивалась их беседа всякий раз, когда эта превосходная женщина навещала узника.

А когда члены Комиссии по расследованию спрашивали ее о результате свидания, она отвечала:

— Пока ничего… Может быть, со временем мне удастся добиться…

О женское коварство!

"Со временем!" — говорила она. Но время шагало большими шагами. Недели мчались, как дни, дни — как часы, а часы — как минуты.

Наступил май. Миссис Эвенджелина Скорбит ничего не добилась от Дж. Т. Мастона, а если уж такой сильной женщине пришлось потерпеть неудачу, то никто другой уже не смел рассчитывать на успех у него. Но неужели оставалось лишь покорно ждать ужасного несчастья? Неужели так и не представится случая предотвратить его?

Нет и нет! В подобных обстоятельствах бездействие недопустимо. И представители европейских государств стали еще деятельней, чем когда-либо. Между ними и членами комиссии, которых теперь винили во всем, шла настоящая война. Вялый Якоб Янсен, несмотря на мирный нрав, присущий голландцам, ежедневно осыпал членов комиссии бранью и упреками. Полковник Борис Карков вызвал на дуэль секретаря комиссии. Дуэль, правда, кончилась тем, что он только ранил своего противника. Майор Донеллан не брался ни за огнестрельное, ни за холодное оружие, — это против английских обычаев, — но зато в присутствии секретаря Дина Тудринка он, по всем правилам бокса, обменялся десятком кулачных ударов с Уильямом С. Форстером, флегматичным владельцем рыбных складов, подставным агентом Арктической промышленной компании, который в сущности не имел ровно никакого отношения к делу.

Действительно, весь мир считал американцев из Соединенных Штатов ответственными за поступки самого прославленного их соотечественника — Импи Барбикена. Уже толковали о том, чтобы отозвать посланников и послов, аккредитованных при неосмотрительном вашингтонском правительстве, и объявить ему войну.

Несчастные Соединенные Штаты! Они ничего так не хотели, как изловить Барбикена и К o ! Напрасно они заявляли, что Европа, Азия, Африка и Океания могут с полным правом сами засадить его, где бы он ни нашелся, — их никто не желал и слушать. А место, где председатель Пушечного клуба и его коллега занимались подготовкой своей проклятой операции, так и оставалось неизвестным.

Европейские державы твердили одно:

— В ваших руках Дж. Т. Мастон — их соучастник! Ведь Дж. Т. Мастон знает все о Барбикене. Заставьте же Дж. Т. Мастона говорить.

Заставить говорить Дж. Т. Мастона! Легче было вырвать слово из уст бога молчания Гарпократа или из уст директора Нью-йоркского института глухонемых!

Всеобщая тревога все усиливалась, а с нею нарастало и раздражение; наконец некоторые практичные люди вспомнили, что здесь могли бы пригодиться средневековые пытки, например, "испанский сапог" палача, клещи и расплавленный свинец, которые развязывали язык самому упрямому молчальнику, а также кипящее масло, испытание водой, дыба и т. д.

Почему бы не воспользоваться этими средствами? Ведь в былые времена суд, не задумываясь, применял их в делах значительно менее важных, очень мало затрагивавших интересы народов.

Но надо все-таки признаться, что эти средства, которые оправдывались нравами прежнего времени, не годится употреблять в век доброты и терпимости, в век столь гуманный, как наш XIX век, ознаменованный изобретением магазинных ружей, семимиллиметровых пуль с невероятной дальностью полета, в век, который в международных отношениях допускает применение бомб, начиненных мелинитом, робуритом, беллитом, панкластитом, меганитом и другими взрывчатыми веществами с окончанием на "ит", которые, впрочем, и в сравнении не идут с мели-мелонитом.

Поэтому Дж. Т. Мастону нечего было бояться пыток ни первой, ни второй степени. И оставалась лишь надежда на то, что он, наконец, сам уяснит свою ответственность и решит заговорить, а если нет — то, может быть, хоть случай скажет за него свое слово.

в конце которой Мастон дает поистине эпический ответ

Между тем время двигалось вперед, и, весьма вероятно, продвигались вперед, неведомо где, также и удивительные работы Барбикена и капитана Николя.

Как же все-таки могла совершаться втайне постройка целого завода и сооружение доменных печей, необходимых для отливки орудия в миллион раз большего, чем двадцатисемисантиметровая морская пушка, а также снаряда весом в 180 тысяч тонн? Ведь при этом еще понадобилось бы нанять тысячи рабочих, понадобилось бы их отправить, устроить на месте. В какой части Старого или Нового Света Барбикен и К o могли обосноваться так скрытно, что этого не заметил никто из живущих по соседству? Может быть, они поселились на каком-нибудь острове, затерянном в Тихом океане? Но в наши дни не осталось необитаемых островов, — они все захвачены англичанами. Разве что новая Компания открыла его нарочно для этого дела! Предположить, что завод построен где-нибудь в Арктике или Антарктике, просто нелепо. Ведь именно потому, что к таким широтам нельзя пробраться, Арктическая промышленная компания и задумала их переместить.

Впрочем, искать Барбикена и Николя по всем материкам и островам — даже относительно доступным — значило бы попусту терять время. Ведь в записной книжке, захваченной у секретаря Пушечного клуба, упоминалось, что выстрел надо произвести у самого экватора. А в тех местах имеются обитатели, хотя и не очень цивилизованные. Если Барбикен и Николь устроились около линии экватора, то во всяком случае не в Америке, — то есть не на пространстве, занимаемом Перу и Бразилией, — и не на Зондских островах, не на Суматре, Борнео, Целебесе, не на Новой Гвинее. Если бы там велись подобные работы, население знало бы о них. Весьма вероятно, что такие работы нельзя провести тайно и в Центральной Африке — в области великих озер, пересекаемой экватором. Правда, остаются еще Мальдивские острова в Индийском океане, острова Адмиралтейства, Гилберта, Рождества и Галапагос в Тихом океане, остров Сан-Педро — в Атлантическом. Но розыски, предпринятые во всех этих местах, не привели ни к чему. Приходилось довольствоваться смутными предположениями, которыми нельзя было успокоить всеобщую тревогу.

А что думал обо всем этом Альсид Пьердэ? Со свойственной ему "въедливостью" он не переставал размышлять о различных сторонах проблемы. Чтобы капитан Николь изобрел сильнейшее взрывчатое вещество, чтобы он действительно открыл свой мели-мелонит, взрывная мощь которого в три-четыре тысячи раз превышает мощь самых страшных взрывчатых веществ, применяемых на войне, и который в пять тысяч шестьсот раз сильнее доброго старого ружейного пороха наших предков, — это само по себе было бы весьма удивительно и даже скоропалительно, рассуждал он, но все же не невозможно. Кто знает, какой прогресс в этом деле сулит нам будущее? Быть может, скоро найдут средства уничтожать целые армии на любом расстоянии. Во всяком случае, перемещение земной оси посредством отдачи орудия не поставило бы в тупик французского инженера. Он обращался in petto [82] к зачинщику всего дела со следующей речью: