Я - сингуляр - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Никитин cтр.№ 91

На ее лице проступила улыбка, это взгляд отыскал меня, я видел, как красиво очерченные губы расползаются в стороны, ослепительно блеснули ровные красивые зубы.

– Привет, – произнесла она радостно и с ноткой виноватости, – простите, что заставила ждать…

– Ничего подобного, – запротестовал я. – Если бы все были так пунктуальны! Наша страна перегнала бы даже Китай по росту ВВП…

Она засмеялась, подала руку, я едва удержался от старомодного желания прижаться к ней губами. Она с легкой улыбкой приняла мое суетливое ухаживание: я, как ретросексуал, шагнул вперед и открыл перед ней дверцу автомобиля. Впрочем, Габриэлла и не пыталась открыть сама, даже замедлила шаг, чтобы я успел проделать все необходимые движения с чувством и достоинством, мужчина не должен выглядеть чересчур суетливым, как лакей, что открывает за чаевые.

Совершив джентльменский поступок, я закрыл за ней дверцу и, обойдя машину спереди, сел за руль.

– В кафе?

Она озабоченно взглянула на часы.

– Через три часа, – сказала ровным голосом, но мне почудилось некоторое смущение, – по «Обсерверу» начнется передача про космос. Впервые расскажут про модернизацию телескопа Хаббла…

– И покажут те самые снимки? – спросил я.

Она кивнула, на бледных щеках восхитительно проступил румянец.

– Этот канал, – проговорил я, соображая лихорадочно, – довольно редкий… Он не входит ни в базовый пакет, ни в дополнительные… Разве что в самые расширенные? За добавочную плату?

– Да, – сказала она торопливо. – Я смотрела по Инету, он есть всего в трех московских кафе…

– Он есть и у меня, – добавил я. – Габриэлла, ко мне?

Нутро мое сжалось в ожидании отказа, но она ответила просто:

– Да, конечно. Если это удобно.

– Габриэлла!

Она смущенно улыбнулась:

– Я еще в прошлый раз заметила у вас этот канал. И еще тогда убедилась, что вы в самом деле любите астрономию.

– Габриэлла, – сказал я с укором, – вы просто свиненок! Подозревали, что брешу?

– Да.

– Зачем?

Она улыбнулась:

– Некоторым очень нравится затаскивать в постель девушек, которым в постель не очень-то хочется.

– Зачем?

– Не знаю, – ответила она простодушно. – Их еще называют спортсменами. Хобби такое странное.

– Извращенцы, – сказал я.

– Еще какие, – согласилась она. – Как будто мало девчонок, что сами высматривают парней и снимают их везде, начиная с улицы!

– Наверное, – предположил я, – важно доминировать?

Она вздохнула:

– Ох уж этот ваш рефлекс…

– Я им не страдаю, – заверил я.

Она улыбнулась, а я, сдерживая щенячью радость, перестроился в левый ряд и гнал машину, превышая скорость, раздираясь между желанием врубить полную и промчаться так, чтобы Габриэлла ахнула, и боязнью быть остановленным гаишниками: ну не умею ни давать взятки, ни разговаривать так, чтобы поняли и отпустили, как обычно бывает у Люши.

Впрочем, это для мокрощелок вроде Лизы важно, чтобы парень был крут и мог промчаться по главной улице, нарушая все правила, а Габриэлла как раз из мира, где правила соблюдаются со всей серьезностью и строгостью.

В квартире я сразу же включил телевизор, ликуя, что у меня достаточно продвинутый: для приема передач высокой плотности, каналов до фига, сунул Габриэлле пультик, а сам бегом метнулся на кухню и быстро включил плиту, соковыжималку и кофемолку, все сразу.

– Габриэлла, – спросил я, – ветчина с яичницей пойдет? А то я, честно говоря, почти ничего не умею.

Она не ответила, я вышел, в комнате пусто, а за дверью туалета горит свет.

– Габриэлла, – повторил я, входя, – я поставил там сковородку разогреваться… Ветчина с яичницей, как? Повар из меня хреновый, я обычно только разогреваю…

Габриэлла сидела на унитазе, лицо чуть покраснело, под ней булькнуло, она сказала чуточку зажато:

– Я не капризная в еде. Вячеслав, я даже не знаю… хорошо это или плохо, что вы такой раскомплексованный.

– Раскомплексованный? – удивился я. – Ну, теперь же нет запретов, а я как и все… Да мне показалось, что вы здесь уже были…

Она усмехнулась, глядя мне в глаза:

– Да, но тогда я постеснялась сказать, что мне все-таки неловко…

Я отмахнулся:

– Да что за пустяки.

– Да понимаю, что пустяки. Просто я в такой семье выросла…

Никакой я не раскомплексованный, ответил я мысленно. Просто мы в теле животных, потому и комплексуем, потому и зажаты. Все это уйдет, когда будем из наночастиц. Вряд ли будем стесняться того, что у соседа антенна длиннее, а у меня… ах-ах, какой стыд, короче на целый нанометр, скорее принять нановиагру!

– Нормуль, – сказал я уверенно, как принято отвечать, потому что эти, которые отчаянно выпячивают свою неповторимую индивидуальность и живут «не как все», самые зажатые в общепринятые тиски человечики, а неповторимости у них не больше, чем у бордюрных камней на тротуарах Тверской. – Нормалек, все путем! Красивые у вас ушки. Как у эльфенка…

Она озабоченно потрогала ухо.

– Что, противные?

– Нет, красиво вычерченные… Остренькие такие кверху, а не повисшие лопухи, как у многих. Прикольные ушки!

Она с облегчением улыбнулась, но не ответила, тужилась, я деликатно помолчал, а когда булькнуло вновь, Габриэлла заметно расслабилась, я добавил:

– И просвечивают, я заметил. Тоже здорово… Так и покусал бы!

Она засмеялась, оторвала пару листков бумаги, красиво изогнулась, доставая ими до задницы.

На кухню вернулись вместе, я бросил на раскаленную сковородку пару сочных ломтей ветчины, добавил масла и разбил десяток яиц. Воздух начал пропитываться зовущим ароматом смачного жранья.

Потом кофемолка наполнила пластмассовый стаканчик, рассчитанный на шесть порций, обычно это норма на одну мою чашку, но сейчас я великодушно разделил пополам. Все равно всем кажется чересчур крепким.

– Чашечка кофе, – сказал я, – а как возрастает самоуважение!

Габриэлла засмеялась:

– У меня тоже. Даже морщинки разглаживаются.

– Какие морщинки? – удивился я. – У вас их нет.

– Будут, – заверила она со вздохом. – То доллар падает, то финансирование нам урезают, то директора сменили…