Персональный миф. Психология в действии - читать онлайн книгу. Автор: Вера Авалиани cтр.№ 64

– Спасибо, – сказала я, отвернувшись в сторону от его нижнего профиля, который всё увеличивался.

По-восточному хитро улыбаясь, мужик спросил меня:

– Мы тут с товарищами всё думали, как такую женщину муж мог одну на море отпустить? Рогов ветвистых он, что ли, не боится? Или он умер?

Хорошая постановка вопроса – прямая.

Я решила, что не надо рассказывать этому, явно намеревающемуся клеиться ко мне мужичку, про то, что своего немецкого мужа я бросила уж два года как. С тех пор мне не хотелось замуж категорически.

Испортил мне Клаус прежде хорошее представление о браке как об удобной и тёплой жизни вдвоём. И, чтобы отшить его, стала врать вдохновенно. Ну то есть не совсем врать, а выдавать прошлое за будущее.

Я решила врать, используя сцены с тем же Клаусом, – для создания имиджа приболевшей жены, которую много работающий муж для поправки внезапно пошатнувшегося здоровья отправил одну в санаторий. Так оно и было пару лет назад. Правда, море было Балтийским, а окружение – немецким. Там быть одному даже более естественно, чем вместе с кем-то.

Эта ложь давала мне возможность хранить верность уже несуществующему мужу в присутствии тех мужчин, которые мне не нравятся. Они бы иначе решили, что я на кого-то охочусь.

Подвалив к нам, разговаривающим на берегу, эти знатные агрономы, отправленные на Красное море после награждения их Президентом России за достижения в их отрасли, живенько расселись на камнях вокруг меня, возлежащей на матрасе, и стали улещать меня совместными экскурсиями, танцами и домашним вином. Мне было приятно болтать с ними, весело отказываться от всего ассортимента.

Тогда они потихоньку вернулись дремать на свои шезлонги где-то там, на пляже. И только Сибагат (так звали татарина или башкира) сидел чайкой на остром камне и говорил со мной, глядя щёлочками своих глаз, едва видных за очками, на мои губы. По его пытливому и жадному взгляду я поняла, что он всё пытается понять, что с ними, почему они припухли и потемнели так странно. И сердце подсказывало ему, что что-то тут не так в легенде о болящей жене немецкого мужа. Еле спровадила его подальше. Якобы чтобы его тень не лежала на мне так, как он явно мечтал лежать лично.

Он отошёл неохотно, как просящая собака.

Но как только я подходила к воде, он спешил на пирс, чтобы вытаскивать меня на берег.

А ночью опять пришёл Слава и ласкал меня опытно, но так, как привык ласкать всех своих многочисленных женщин. Но когда вошёл в меня, то к обоим опять вернулось чувство предопределенности того, что происходит. Страсть вышла из-под контроля, перестала быть развлечением.

Стремление подавить и подчинить в нём соединялось с несомненным желанием поселить во мне своего ребёнка. Он честно вспахивал почву и клал туда семена. Со старанием и бережливостью хозяина, а не временщика.

Именно из-за этого странного секса я поняла, что то, что он, как я считала вчера, врал про то, что род его занятий предполагает риск быть убитым, – не просто треп. Он словно бы выбрал меня в матери своего ребенка, поняв, что именно я с моей повышенной ответственностью будущего мальчишку не брошу. Но про то, что детей не может быть в принципе, я не стала ему говорить.

Особенно после того, как он сказал, что уже подкинул одному хмырю в семью ребёнка: «От меня одни девочки родятся», заявил мне этот малолетний многодетный отец. Что меня, сами понимаете, не очень вдохновляло. Но его желание близости подкреплялось такой нежностью и страстью, что вскоре всё у меня поплыло. Наверное, поэтому, когда я открыла глаза после лёгкого сна и увидела со своего положения в постели в полутьме номера его круглое плечо, то сначала с замиранием сердца и умилением подумала, что у него на плече лежит головка младенца. И он его убаюкал, пока я спала. Эта неправда почему-то очень взволновала меня. И странно повлияла на моё отношение к этому типу.

Но уже вечером того дня, когда утро мы встретили вместе, он уже пил в баре в компании двух девиц. Сидел за столиком рядом с мужем одной из них – красивой стройной блондинки и с собственной мамочкой, абсолютно забыв про меня.

Как-то взбешенно и одновременно прозревающее я поняла, что он по натуре абсолютный эгоист. И хорошо, что это открылось сразу. Лёгкая грусть и досада на то, что я испытала такие странные и новые чувства по поводу не того парня, быстро прошли.

Особенно в монастыре Святой Екатерины, куда мы попали опять-таки с ним и его мамой. Но только потому, что вместе купили путевки на экскурсию в первый вечер – ещё до того, как я не думала, что у меня может случиться лунный удар наподобие того, какими бывают только солнечные…

Поездка через пустыню по библейским пейзажам в монастырь, где улучшала четыре тысячи лет назад свой внутренний облик красавица, полюбившая изображение Бога как мужчину. Но он сказал ей, что изнутри она – далеко не самая лучшая, а он видит не внешнее, а душу. И вот она проводила свои дни в трудах и молитвах. И в конце концов, когда умерла, её тело исчезло из склепа и руку и голову обнаружили на двух разных горах. Им-то и поклоняются теперь люди.

Обо всем этом очень коряво рассказал помятый и невыспавшийся гид на языке, едва напоминающем русский, пока глиняные мазанки местных лачуг не остались позади.

А впереди не замаячила крепость монастыря. Многометровой толщины стены вокруг него впечатляли неприступностью. Собственно, время так и не сумело их перевалить и захватить внутренний двор и церковь. Конечно, никто кроме меня и не подумал одеться так, как полагается для церкви. Зато в юбке и чулках я чувствовала себя дико в толпе туристов, одетых в шорты. Но ровно до того момента, пока все они, как когда-то древние предки, не забоялись, не покрыли головы платками в суеверном желании в ответ на притворство получить счастье. Так готовимся мы все к любовным свиданиям – как и к свиданиям со святыми и с Богом. Благочестивое выражение не шло к шортам и топикам. Зато делало нас чем-то похожими на персонажей того репортажа о явлении Христа, который и описан человеком в Библии. Всех, кроме Славы. Он ещё по пути к монастырю с детской радостью прокатился на верблюде. И в стенах обители вёл себя со здоровым любопытством человека, только что купившего видеокамеру.

На территории монастыря Святой Екатерины некогда Моисей увидел неопалимую купину, там же некогда отдыхали у колодца Мария и Иисус по пути в Иерусалим, почти на том же месте пророк Мухаммед встретил свою будущую жену. Словом, это место как раз подходило для возрождения. И девушки, которые ехали рядом со мной в автобусе, полностью прониклись экстазом момента и очень страстно желали выйти замуж. Не понимая ещё того, что семейная жизнь и любовь иногда проходят параллельно. Но лучше просить для неё не любви, а терпения и удовлетворения. Боюсь, что, представляя рай, они идут в другую сторону…

Мы бродили по древним камням двора. Впрочем, Слава на глазах у матери ко мне не подходил. Хотя в какой-то момент нас потянуло друг к другу как магнитом. И он не выдержал и стал снимать меня на камеру. И что-то тёплое и доброе снова разлилось по венам, как тогда в самолёте. Я снова отпустила его, но уже с несколько другим привкусом: с тем, что мимо меня, не совпав по времени, прошло что-то интересное, похожее на меня своим испытательским настроем по отношению к жизни. С его радостным поглощением всего, что вокруг, – глазами, ртом, руками и другими частями тела.