Роковая звезда - читать онлайн книгу. Автор: Эдмонд Мур Гамильтон cтр.№ 11

И тут постепенно начало становиться теплее.

Теплота приятно обнимала его, и он пошевелился на своем ложе из пустоты и небытия и потянулся к теплу, и пустота раскололась. Он видел, как она рвется, хотя все это происходило беззвучно. Обрывки небытия расплывались в стороны как облака под силой ветра. И тут он понял откуда это тепло.

Огромное солнце светило с неба, рассеивая пустоту, сжигая ее своим добродетельным огнем. Он был рад и счастлив солнцу. Оно было рыже-оранжевое, как солнце Тананару, и он любил его. Природа вокруг вырисовывалась нечетко, как будто все еще отсутствовали все детали. И он счастливый пошел к большому оранжевому солнцу на горизонте.

Он не знал, сколько прошел, но понял, что свет не совсем обычный.

Кеттрик остановился, не сводя взгляда с солнца. Рыжий апельсин стал мутным и злым, он пачкал все вокруг какими-то уродливыми пятнами. Ему показалось, что солнце извивалось и пульсировало, оно излучало злобу и беду. И его ядовитые свет начал жалить его, голого, оставшегося без прикрытия на огромной пустой равнине.

И в панике он закричал:

– Что это?

Голос Секма небрежно ответил:

– Это Роковая Звезда.

Секма стоял рядом с Кеттриком, хотя Кеттрик только что заметил его. Секма улыбался махал рукой по направлению к больному солнцу.

– Не волнуйся, Джонни. Это только миф.

Он он пошел прочь, беззаботно насвистывая.

Кеттрик побежал вслед за ним.

– Это не миф! – кричал он. – Ты что не чувствуешь ожогов?

Секма не слышал. Он продолжал идти, насвистывая, и хотя Кеттрик бежал изо всех сил, ему не удавалось угнаться за ним.

Но он продолжал кричать:

– Это не миф! Это правда!

Его никто не слышал. Болезнетворный свет становился сильнее, он как вода заливал горло. А Кеттрик все бежал по улицам города и кричал. Он знал, что его никто слышит, потому что все жители уже мертвы, что Роковая Звезда смела всех, как наводнение.

Он проснулся от того, что Чай пыталась успокоить его.

Все еще в паутине сна, он думал, что Роковая Звезда там, в конце пирса, и от ужаса он вздрогнул, боль рассекла его бок. Большая ладонь Чай убаюкивала его. Сон постепенно отступал. Кеттрик прижимался к теплому живому телу Чай и дрожал от облегчения. Роковая Звезда – это был всего лишь закат, зажегший пространство под пирсом.

– Не волнуйся, Джонни! Это только миф.

Откуда этот сон? Нечистая совесть?

Теперь уже не имеет значения. Это только сон.

Солнце село. Наступила ночь. Он был голоден. Положив руку на плечо Чай, Кеттрик сказал:

– Пойдем посмотрим, что значит умереть.

Они двигались, как привидения в саванне темноты, стараясь выбирать те деловые районы города, где уже закончилась дневная жизнь, и где было меньше освещения и прохожих. Ночью, в типичном местном одеянии на некотором расстоянии Кеттрик мог сойти за дарвана. А присутствие огромного силуэта Чай рядом с ним не вдохновляло на сближение. Тхеллы, получеловеческие существа, были достаточно известны в этих краях, их основной функцией была обычно работа телохранителей, и с ними не очень-то хотели бы связываться.

Чай спросила, куда они идут.

– В дом друга.

– Сери?

– Нет. Не Сери.

– Почему? Сери – друг.

– Да... ответил Кеттрик.

Теперь шок прошел. Голова кружилась от голода и незалеченных ран, но он уже мог достаточно четко и спокойно соображать. Он не был полностью уверен в том, что взрыв был попыткой убить его и двоих тхеллов. Ему не хотелось в это верить, как не хотелось верить в то, что его давнишний партнер и друг мог так запросто пойти на убийство. Эта теория не опиралась на достаточные улики и мотивы.

С другой стороны, в его положении нельзя было рисковать.

– Я говорил тебе, что нарушил закон, Чай. Если я вернусь к Сери опять, его тоже посадят в клетку.

Он услышал как она вздохнула в темноте.

– Я пойду с тобой, Джон-ни. Сери плохой без Киту.

Их взяли на службу вдвоем, и Кеттрик понимал, что ей не хотелось бы возвращаться домой одной. Да и таков был обычай тхеллов: менять жилище, когда один из них умирает.

Потом Чай добавила:

– Никого не любить, только ты.

Эти слова глубоко тронули его.

– Я отправлю тебя домой, Чай. В твой родной мир.

– Нет, – она покачала своей гладкой головой. – Я идти с тобой.

– Ладно, – сказал он, – пойдем со мной. – Потом добавил на родном языке: – Могло быть и хуже.

Он был рад, что она была рядом, когда они шли по грязным аллеям, огибавшим Аут Квотер. Он был бы сейчас не в состоянии отразить даже просто нападение какого-то хулигана, охотящегося за мелкой монетой, бутылкой выпивки или щепотки наркотика. В сопровождении Чай он в целости и сохранности вышел на более широкие и светлые улицы.

Теперь он наоборот стремился в толпу. В Аут Квотер в Ри Дарва землянин не был в диковинку, если конечно, не встретить кого-то знакомого. Здесь можно было встретить людей со всей частей Хайдаса и десяток другой из запредельных миров – людей, гуманоидов, всех видов, размеров и цветов кожи, в разнообразных одеяниях, и в обычных местных костюмах. Были такие, которые более или менее постоянно жили в Тананару, связанные с тем или иным видом деятельности, легальной или не совсем, и предпочитающие многоязычную анонимность Аут Квотера самому городу дарван.

Смешение архитектурных стилей поражало так же как и людской коктейль. Возводя здания каждая группа жителей стремилась к стилю, считающемуся практичным в их собственном понимании, так что там были и улицы с башнями и куполами, с усеченными пирамидами, кругами, квадратами, пятиугольниками, огромными серыми массивами неопределенной формы, обмазанные и окрашенные во все цвета, который только мог произвести солнечный спектр.

Кеттрику всегда нравился этот район. Он знал его как свои пять пальцев. Он вел Чай по кишащим улицам, мимо магазинов и базаров, где никогда не гасли огни, мимо увеселительных заведений, где предавались всем грехам, известным сорока породам рода человеческого, где солнечный свет никогда не допускался в театры и игорные залы, в другие потайные помещения, куда не пускали никого, кроме представителей определенной расы, которые и были теми избранными, кто знал, что происходило внутри. Кеттрик давал волю своему воображению, представляя себе самые невероятные и экзотические сцены и картины, которые скрывали эти стены, зная при этом, что в большинстве случаев, это были собрания престарелых людей, потягивающих свой национальный напиток и наслаждающихся песнями своего барда, или же занимающихся не менее невинным и безумно скучным ритуальным времяпровождением, предписанным их вероисповеданием.