Умирающая Земля - читать онлайн книгу. Автор: Джек Вэнс cтр.№ 10

Она пробежала по берегу, медленно погрузилась в озеро, пока вода не заколыхалась вокруг ее пояса, и исчезла. Только Мазириан ее и видел. Кудесник заколебался. Он не решался израсходовать все заклинания сразу и лишить себя защиты. Что могло скрываться под озером? От этого места исходило ощущение потаенной магии, и хотя с владыкой озера он не враждовал, другие существа могли представлять угрозу. Однако, когда девушка так и не показалась из-под воды, он произнес заговор неустанной подпитки и вошел в холодную воду.

Кудесник погрузился глубоко в озеро Грез, стоя на дне и дыша полной грудью благодаря заговору, дивясь, в каком небывалом месте оказался. Вместо черноты повсюду сиял зеленый свет, и вода казалась почти такой же прозрачной, как воздух. В струях воды колыхались растения, а вместе с ними шевелились озерные цветы, красные, синие и желтые. В зарослях шныряли разномастные лупоглазые рыбы.

Дно с каменистыми уступами превратилось в широкую равнину, на которой произрастали подводные деревья, от чахлых стебельков до замысловатых слоевищ и пурпурных водофруктов, все это терялось во влажной расплывчатой дали. Кудесник увидел беглянку, белую водяную нимфу с волосами, темным облаком окружавшими голову. Она не то плыла, не то бежала по песчаному дну водного мира, время от времени оглядываясь назад. Мазириан пустился следом, плащ колыхался у него за плечами.

Он приближался к жертве, и его переполняла радость. Надо наказать ее за то, что так далеко завела его… Ступени древней каменной лестницы под полом его кабинета вели глубоко под землю и в конце концов выходили в подземелье, которое становилось тем больше, чем дальше в него углублялись. Там, в одном из закоулков, Мазириан наткнулся на ржавую клетку. Неделя-другая взаперти, в полной темноте, и строптивица станет как шелковая. А уж когда он уменьшит ее в размерах и посадит в небольшую стеклянную бутылку с двумя зудящими мухами…

В зеленом свете забрезжили белые развалины какого-то храма. Показались многочисленные колонны, частью обвалившиеся, частью еще поддерживающие фронтон. Женщина вошла в исполинский портик в сени архитрава. Наверное, она пыталась ускользнуть от него, отставать нельзя. Белая фигурка мелькнула в дальнем конце нефа, проплыла над рострой и исчезла в полукруглой нише за ней. Мазириан поспешил следом, не то плывя, не то шествуя сквозь сумрачную толщу воды. Он пригляделся. Колонны поменьше несли на себе свод, в вышине что-то промелькнуло, и на него вдруг накатил страх, а потом понимание. Со всех сторон начали обрушиваться колонны, полетела лавина мраморных глыб. Мазириан отчаянно отскочил назад. Грохот затих, белая пыль древней кладки развеялась. На фронтоне главного замка на коленях стояла женщина, глядя со своей высоты вниз, чтобы определить, удалось ли ей убить Мазириана.

Она просчиталась. По чистому стечению обстоятельств две колонны обрушились по обеим сторонам от него, и плита защитила тело от каменных глыб. Он опасливо пошевелил головой. Сквозь щелку между обломками женщина силилась рассмотреть, жив ли он. Значит, она намеревалась убить его? Его, Мазириана, который прожил на свете столько лет, что уже и сам не мог вспомнить, сколько именно? Что ж, тем сильнее она станет ненавидеть и бояться его в будущем. Он произнес заклинание защитной сферы, которая, расширяясь и раздвигая все, что мешало, расчистила путь. Когда мраморные обломки были откинуты, он уничтожил сферу, встал на ноги и принялся сердито оглядываться по сторонам в поисках беглянки. Она была почти не видна, скрытая путаницей длинных бурых водорослей, которыми зарос прибрежный склон. Собрав все силы, кудесник бросился в погоню.

Т’сейн выкарабкалась на берег. Мазириан, чье могущество сокрушило все ее планы до единого, продолжал преследовать беглянку. Перед глазами девушки встало его лицо, и она содрогнулась — нет, он ее не получит. Усталость и отчаяние замедляли шаги. Она пустилась в дорогу, вооруженная всего двумя магическими формулами: заговором непрестанной подпитки и заклинанием, которое придавало силы, — именно оно позволило отбиться от Транга и обрушить свод храма на Мазириана. Оба теперь израсходованы, она лишилась всякой зашиты. Впрочем, у Мазириана тоже могло ничего не остаться.

Возможно, он не знал о вампирьяне. Она взбежала по склону и остановилась у островка бледной, колеблемой ветром травы. Мазириан уже выбрался из озера — худощавый силуэт, темнеющий на фоне мерцающей воды. Она отступила, держась так, чтобы невинный с виду пучок травы оставался между ними. Если и заросли вампирьяна не спасут… ее страшила одна мысль о том, что ей тогда придется сделать.

Мазириан шагнул в траву. Хилые травинки превратились в жилистые пальцы. Они обвились вокруг его щиколоток, вцепились мертвой хваткой, а остальные зашевелились, пытаясь добраться до кожи. Пришлось Мазириану произнести последнее свое заклинание — парализующее, и побеги вампирьяна обмякли, приникли к земле. У Т’сейн упало сердце. Преследователь надвигался в развевающемся плаще. Неужели у него нет ни одного слабого места? Неужели у него не болят мышцы, а сам он никогда не выбивается из сил? Она развернулась и бросилась бежать через луг, к рощице черных деревьев. Ее трясло — из-за темноты, из-за мрачных очертаний деревьев, — но в ушах гремела поступь кудесника. Она нырнула в пугающую тень, пока не переполошила всю рощу, стараясь оказаться как можно дальше. Деревья обрадовались новым жертвам и пустили в ход ветви, словно хлысты.

Щелчок! Удар ужалил ее, но она не останавливалась. Еще и еще — несчастная девушка упала. Снова щелчок — и новый удар. Пошатываясь, Т’сейн заставила себя подняться и идти вперед, прикрывая лицо руками. Щелчок! Ремешки со свистом вспарывали воздух, от последнего удара ее крутануло на месте. И она увидела Мазириана, тот отбивался. Под градом сыплющихся ударов он пытался перехватить хлысты и сломать их. Но они были гибкими, упругими и отлетали, чтобы снова хлестнуть его. Разъяренные сопротивлением, они сосредоточились на злосчастном кудеснике, который сражался как одержимый, и Т’сейн получила возможность отползти на край поляны.

Она оглянулась назад, пораженная тем упорством, с которым Мазириан цеплялся за жизнь. Едва стоя на ногах, окруженный тучей хлыстов, сквозь которую едва виднелась его фигура, кудесник попытался спастись бегством, но упал. Удары посыпались один за одним — на голову, на плечи, на длинные ноги. Он силился подняться, но опрокинулся навзничь. Т’сейн обессиленно закрыла глаза. Она чувствовала, как из ран сочится кровь. Однако оставалась еще самая важная задача. Пришлось подняться на ноги и нетвердым шагом двинуться вперед. В ушах еще долго стоял шум ударов.

Ночью сад Мазириана невыразимо прекрасен. Головки звездоцветов широко раскрылись, волшебные в своем совершенстве, над ними порхали зачарованные полурастительные мотыльки. Фосфоресцирующие кувшинки, точно нежные лики, колыхались в пруду, а куст из далекой южной страны Альмери испускал сладкий фруктовый аромат.

Покачиваясь и задыхаясь, Т’сейн ощупью пробралась через сад. Некоторые цветы пробудились и с любопытством наблюдали за ней. Полурастение-полуживотное сонно пролепетало что-то, приняв ее шаги за поступь Мазириана. Слышалась негромкая музыка, это цветы с голубыми чашечками пели о стародавних ночах, когда по небу плавала белая луна и временами года правили грозные бури, облака и гром. Т’сейн не замечала ничего. Она вошла в дом Мазириана, отыскала мастерскую, где день и ночь горели бессменные желтые лампы. Золотоволосое творение Мазириана неожиданно уселось в своем чане и уставилось на Т’сейн прекрасными пустыми глазами.