Ожерелье Атона - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Тарасевич cтр.№ 57

– Нет, в море нельзя, – осмотрев пляж, прошептала Галина. – На дне, должно быть, тоже полно этих тварей.

Пластинка не умолкала: «Вот все и закончилось…»

Галина в отчаянии огляделась по сторонам. Уже дважды она обошла огромную территорию отеля. Выпила чашку мятного чая в баре, поболтала с официантом, познакомилась со смешной супружеской парой из Германии. Потом смотрела, как черноволосые парни сдвигают столики и стулья с открытой террасы ресторана. А сна по-прежнему ни в одном глазу.

Только пластинка. И ужас. Больше не будет широких, шутливо нахмуренных бровей Игоря. Блестящих темно-русых волос, по которым с наслаждением скользили ее пальцы. Впадины живота, трогательной, совсем мальчишеской, с едва заметно розовеющей от поцелуев кожей… «Вот все и закончилось…»

«Может, если напиться, станет легче?» – подумала Галина и, обойдя расположившуюся прямо на камнях клумбы компанию беззаботно хохочущих туристов, отправилась в бар.

– Два виски без льда и содовой.

Официант явно собирался пошутить, но, испугавшись пустых, безжизненных глаз, просто сказал:

– Могу дать вам всю бутылку. Правда, вам придется за нее заплатить. Но вы уверены, что это решение проблемы?

Решение проблемы не хочет ее видеть. Решение проблемы зажглось ее страстью и потухло. «Вот все и закончилось…»

Поблагодарив официанта, Галина расписалась в счете. Парень предложил упаковать виски, но она отказалась. Что за церемонии, в самом деле? Ей совершенно безразлично, что кто-то увидит ее с бутылкой виски. Вот, пожалуйста, любуйтесь все, кому не лень, – она хлещет обжигающую жидкость прямо из горлышка…

В холле корпуса Галине почудился легкий запах туалетной воды Игоря.

Свет в окнах его номера не горел. «Моему любимому мальчику тоже не спится? Он, как и я, возвращается после ночной прогулки?» – подумала Галина и, слегка пошатываясь, пошла по коридору первого этажа, в конце которого и находился номер Игоря.

– Бли-и-ин… – она присела на корточки и осторожно поставила бутылку у выступа стены. – Они все-таки порвались!

Галина не любила делать покупки в арабских странах. Смысл торговаться, получать скидку в восемьдесят процентов и все равно переплачивать? Чтобы после первой же стирки убедиться: яркие восточные красавицы с сарафана бессовестно удрали. Или взять вот эти сандалики. Знала же, что порвутся, и все равно купила, польстившись на тисненые иероглифы.

Галина закручивала порвавшийся ремешок, но жесткая кожа упрямо выскальзывала.

– А вот все равно ты от меня не…

Договорить она не успела.

Из номера Карповых высунулась голова Игоря. Парень осмотрел коридор и, не заметив женщину, скрытую выступом стены, заторопился к себе.

Галина, со злополучным сандаликом в одной руке и бутылкой виски в другой, направилась за ним следом.

– А мы с Вадиком рогаты, – бормотала Нестерова, – ой рогаты, ой…

Из номера Карповых торчала чья-то рука.

Женщина с ужасом заглянула за дверь. В коридоре, лицом вниз, лежал черноволосый мужчина, который ни ростом, ни телосложением Вадима совершенно не напоминал.

Внезапно она улыбнулась и довольно пробормотала:

– Вадим, не Вадим – нет никакой разницы. А в любви все средства хороши… И на помощь звать не буду. Мой мальчик убийца? А что с того? Мне совершенно безразлично, по каким причинам Игорь будет рядом!

– Легче стало? – участливо поинтересовалась Света.

Вадим кивнул. Теперь уже и не верится, что она была – резкая, пронзительная боль, выворачивающая внутренности. После принятой таблетки, которую вручил сонный врач, все проблемы с желудком как рукой сняло.

– И надо было тебе за мной тащиться, – неодобрительно заметил Вадим.

Он распахнул дверь корпуса, пропустил Свету вперед.

– Я же беспокоюсь, – сказала девушка. – У тебя никогда раньше такого не случалось. Я уж подумала: аппендицит.

– Надо было меньше за ужином наворачивать, – рассеянно отозвался Вадим, любуясь грациозной походкой жены. – Эх, не могу, как ты, соблюдать диету, кухня здесь отменная, но, Светик, я обещаю: вернемся в Москву, тогда…

Жена закричала. Вадим инстинктивно оттолкнул Свету в сторону и… было от чего кричать. В коридоре их номера на полу лежал мужчина.

– Стой, где стоишь, – коротко сказал Вадим и щелкнул выключателем.

Мужчина не шевелился.

Уже переворачивая его на спину, Вадим понял по застывшей, неподвижной тяжести – он мертв. Но, глядя в его лицо, все же коснулся запястья. Пульс не прощупывался.

– Это тот самый парень с пляжа, – срывающимся голосом сказала Света.

– Вижу. И что он здесь делает? Светка, предупреждаю: если у тебя с ним что-то было, все ноги поотрываю!

– Вадим, сейф! – взвизгнула супруга.

Распахнутая дверца. Пустая ячейка. Ожерелье Атона исчезло.

Рядом со Светой уже стоял взлохмаченный немец, сосед из номера справа. Жена, всхлипывая, принялась что-то объяснять по-английски…

Вадим бросился к тумбочке, снял трубку телефона, нажал кнопку рецепции и прокричал:

– У нас в номере сотрудник отеля. Кажется, он мертвый.

– Повторите, я не понял, – отозвался спокойный мужской голос.

– Мертвый человек в нашем номере. Полицию вызовите!

Закончив разговор, Вадим обернулся, чтобы успокоить всхлипывающую Свету. И ревниво отметил, что немец уже старательно гладит ее черные волосы, но это совершенно не помогает, плечи жены вздрагивают…

Растолкав столпившихся у входа людей, в номер пробилась Ирочка. Взвизгнула, зашмыгала носом.

– Пропустите, там мои друзья, – задребезжал Тимофей Афанасьевич. – О боже! Да что же это?! Господи, да у него на груди знак Атона! Откуда?

Вадим еще раньше заметил кровоточащие царапины на груди Али. Парень явно нацепил на себя ожерелье и поранился. Потом, скорее всего, подрался с сообщником. Тот его убил и унес украшение с собой. Но как они узнали шифр сейфа?

Вадим в сердцах воскликнул:

– В этой стране полиция приезжает, или как?

Вместо полицейского в номере появилась Лика Вронская.

– Ребята, что случилось? Его что, убили? Кто-нибудь слышал шум?

У Карпова сразу же заболела голова от ее треска.

– Ты что, сама не видишь, что он мертвый? – протискиваясь следом, пробормотал Паша. – Даже я без очков, и то вижу.

– Алина, умоляю тебя, только не волнуйся, – повторял возникший вслед за Гордиенко в комнате Кирилл Панкратов. – Присядь, пожалуйста, а лучше давай уйдем…

Шумящий, как растревоженный улей, коридор вдруг стих, и по воцарившейся тишине застучала дробь быстрых шагов.