Обрести надежду - читать онлайн книгу. Автор: Кэтрин Борн cтр.№ 33

— Привет, ночная совушка! — сказала Черри. — Давай подсаживайся к нам!

— С удовольствием, — сказала Грейс, а про себя подумала, что, может, лучше было бы остаться вкушать пищу в компании Майкла Лэвендера, чем в компании влюбленных голубков, союз которых она не больно-то одобряла. Рик раздражал ее, но она решила ему не хамить. Наоборот, приготовилась быть милой. Во взгляде Рика она заметила усталую иронию — вроде как она должна была понять этот намек на обычные для больницы любовные романчики. Но и настороженность в его взгляде она тоже почувствовала. Даже какое-то извинение — будто Рик воспринимал Грейс как старшую сестру Черри или дуэнью и боялся любых неприятностей.

— Привет, Кэмерон, — сказал Рик, дожевав пирог и вытерев рот. На нем была голубая футболка с длинными рукавами, закатанными до локтей. На левом запястье — золотой «Ролекс». — Что же такое стряслось? Неужели санэпидемнадзор закрыл больничный буфет?

Преданность Грейс больничной кухне была у них в отделении причиной для шуток.

— Нет, просто в буфете засел наш друг мистер Лэвендер. Вот я и решила попытать счастья здесь.

— Ну попытай, — сказал Рик.

— А как твое дежурство? — спросила Черри, продолжая обнимать Рика за шею. — Папаша-то хоть нормальный?

— Да похоже, что нормальный. — Грейс смотрела на Черри через силу, испытывая неловкость от такой демонстративной любвеобильности. — Очень спокойный и симпатичный.

Черри нахмурилась:

— Наверное, переживает, бедный. — Она повернулась к Рику и чмокнула его в щеку. — А ты вот больше не делай глупостей, мистер Серфинг, — сказала она ему, потом объяснила специально для Грейс: — В прошлом году Рик перевернулся на чертовой доске и заработал себе сотрясение мозга.

— Пора мне посетить мужскую комнату, — сказал Рик и, выскользнув из объятий Черри, встал и одернул футболку. — Так что можете не стесняться и перемывать мне косточки.

— Только сначала поцелуй меня, — сказала Черри, кокетливо подставив ему щечку.

Рик наклонился и поцеловал ее.

— Спасибо, — сказала Черри, хлопая ресницами. — Ну а теперь можешь идти.

Рик усмехнулся, потом обхватил ладонями ее щеки и поцеловал крепко, взасос. Черри не только не остановила его, а, наоборот, привстала, и несколько секунд они миловались на виду у всего ресторана. Грейс стало совсем не по себе — такая стыдобища! Одна надежда, что Черри делала это вовсе не для показухи или, хуже того, чтобы вызвать у нее зависть.

Рик наконец оторвался от девушки и ушел в туалет. Черри проводила его взглядом, потом с заговорщическим видом повернулась к Грейс.

— Рик кое-что сказал мне, — многозначительно шепнула она, заглядывая Грейс в глаза. — Только обещай, что не проговоришься.

— Обещаю, — сказала Грейс, и на душе у нее сделалось неспокойно. Сразу возникло нехорошее предчувствие, что Рик предложил Черри жить вместе. Или что Черри просто тешит себя такой идеей, ибо никто не станет связываться с такой легкомысленной птичкой, которая в конечном счете все равно упорхнет из клетки.

— Насчет Мэтта Коннера, — сказала Черри.

— Что?! — удивилась Грейс, никак не ожидавшая такого поворота. — В смысле?

— Рику это сказал Фред, а Фреду — доктор Дэрэс.

— А что сказал-то?

— Ну… они считают, что у Мэтта останутся серьезные последствия.

— Какого рода последствия?

— Ну ты знаешь — мозговые. Потеря памяти, проблемы с речью. Когда человек слова забывает. Или впадает в прострацию. И это только в том случае, если он вообще придет в себя. Они даже в этом не уверены.

— Тебе это Рик сказал?

— Да. Только ты обещай, что будешь молчать.

— Обещаю. — Грейс предстояло срочно переварить две неприятные новости — мрачный прогноз и то, что ее в это не посвятили. Ее, личную сиделку Мэтта! Разве ей не полагалось знать такие вещи? Она тут же вспомнила Лэвендера — вот уж до кого точно нельзя доводить эту информацию. Одна надежда, что Фред и Дэрэс будут молчать как партизаны и не скажут ничего Лэвендеру, не посоветовавшись предварительно с Грейс. Лэвендер беспокоил ее более всего.

— Нет, ну скажи, ведь это ужасно! — продолжала Черри. — Ужасно, что это случилось с человеком на пике молодости и славы! Говорят, он теперь вряд ли вернется в кино.

У Грейс к горлу подкатил какой-то тяжелый ком. Она вдруг поняла, что ей надо срочно уйти отсюда — поскорее вернуться к Мэтту.

— Мне нужно идти, — сказала она, словно спохватившись и вспомнив о времени. — Я уже слишком долго отсутствую на рабочем месте. Увидимся. Пока!

— Подожди, а ты есть разве не будешь?

Но у Грейс уже пропал аппетит.

— Да что-то не очень хочется, — сказала она. — Нет, мне правда надо идти.

— Подожди! Я хотела спросить тебя кое-что, — сказала Черри.

— Спроси.

Черри состроила умильно-молящую рожицу.

— Что ты думаешь о Рике?

— О Рике?

— Знаешь, Грейс, он не такой уж и плохой. Правда.

— А я никогда и не говорила, что он плохой. Во всяком случае, в качестве друга.

— Ну а в качестве доктора? Говорила же!

— Это был один-единственный случай. И не вздумай напоминать ему о нем.

— Я просто хочу, чтобы ты за меня порадовалась.

— Черри Бордо! Конечно, я за тебя радуюсь. А как же иначе?

— Точно?

— Ну конечно. С какой стати мне за тебя не радоваться?

Черри потупилась.

— Мне кажется, я люблю его. — Это прозвучало как искреннее признание.

— Да я уж вижу, — мягко сказала Грейс. Она видела, что Черри несло в водоворот неизвестного и что наряду с восторгом та испытывала страх перед этой неизвестностью.

— Он очень добр ко мне. Носится со мной как с писаной торбой, — сказала Черри, и в ее интонациях Грейс уловила какие-то нотки спора — будто Черри спорила с ней или даже сама с собой.

— Я в этом не сомневаюсь, — ничуть не лукавя, сказала Грейс. Она же видела, что Рик влюблен в Черри. По правде сказать, это ее даже удивляло. Может, они действительно подходят друг другу? Тут Грейс снова почувствовала какой-то укол зависти. Но она искренне желала им счастья. И не собиралась стоять ни у кого на пути.

Она попрощалась с Черри и умудрилась улизнуть из «Аркадии» еще до того, как Рик вернулся из туалета.

Он вынырнул из черной пучины в какую-то молочную мглу и долго барахтался в ней. Ему пришлось долго моргать, привыкая к свету. Где он? Какая-то чужая комната, чужая постель. Ночь. Тишина. Он боялся пошевелиться. Что это — сон? И что за отель такой странный?