Отбой на заре. Эхо века джаза (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Фрэнсис Скотт Фицджеральд cтр.№ 32

– В машине теперь тесно… Давай возьмем экипаж!

Она назвала адрес престарелому вознице, облаченному в выцветший сюртук бутылочного цвета; косые дверцы экипажа затворились, и они уселись внутри, оставив слякоть снаружи.

– Они меня утомили, – прошептала она. – У всех, кроме Скидди, такие пустые лица, да и с ним через час будет уже невозможно разговаривать! Начнет заводить плаксивые разговоры про своего пса, его звали Цыпленок, и месяц назад он сдох, а это уже верный знак… Чувствовал ли ты когда-нибудь очарование обреченности? Обреченный всегда идет и идет только вперед по дороге, для которой он был рожден, никогда не жалуясь, ни на что не надеясь; он просто принимает все как есть…

Его чистое сердце во весь голос кричало, что это не так!

– Никто не обязан сходить с ума, – уверил он ее. – Всегда можно начать все заново!

– Только не для Скидди!

– Это под силу любому! – не согласился он. – Ты просто берешь себя в руки и принимаешь решение о том, что отныне будешь вести безупречную жизнь, а потом сам удивляешься, насколько это просто и как много это приносит тебе счастья.

Кажется, она его не слышала.

– Разве не прекрасно – ехать в этом экипаже, когда в окна задувает влажный ветер, а мы с тобой здесь… – она повернулась к нему и улыбнулась, – вдвоем…

– Да, – рассеянно сказал Бэзил. – Главное, чтобы все на свете старались сделать свою жизнь безупречной! И начинать никогда не рано; можно даже сказать, что начинать надо лет в одиннадцать или в двенадцать, и тогда можно добиться полного совершенства!

– Да, это так! – сказала она. – В каком-то смысле жизнь Скидди безупречна. Он ни о чем не беспокоится, ни о чем не сожалеет. Его вполне можно отправить назад во времени, ну, скажем, в восемнадцатый век – или когда там жили щеголи и кавалеры? – и он отлично там устроится.

– Я говорил совсем не об этом, – с тревогой сказал Бэзил. – Я имел в виду совсем не это, когда говорил о безупречной жизни!

– А, ты говорил о тех, кто обладает силой и властью? – предположила она. – Я так и подумала, глядя на твой подбородок! Могу поспорить, что ты всегда берешь то, что хочешь!

И она вновь посмотрела на него и придвинулась к нему поближе.

– Ты не понимаешь… – начал было он. Она взяла его за руку:

– Подожди; мы уже почти приехали. Туда можно не торопиться. Тут так хорошо, вокруг так много огней, а там будет душно и тесно. Скажи ему, пусть едет дальше – еще пару кварталов. Я заметила, что ты почти совсем не танцевал; мне это понравилось. Ненавижу мужчин, которые вскакивают при первом же аккорде, словно на карту поставлена вся их дальнейшая жизнь! Неужели тебе действительно всего шестнадцать?

– Да.

– А выглядишь старше. В твоем лице так много можно прочитать…

– Ты не понимаешь… – уже с отчаянием повторил Бэзил.

Приоткрыв окошко, она сказала вознице:

– Поезжайте вперед, к Бродвею, мы вам скажем, где остановить. – Вновь откинувшись на сиденье, она мечтательно повторила: – Безупречная жизнь! Как бы я хотела, чтобы моя жизнь была безупречной! Я готова к страданиям, если найдется что-то, ради чего стоит страдать; я не желаю делать ничего низменного, мелкого или подлого – пусть у меня будут лишь великие грехи!

– Нет, только не это! – в ужасе воскликнул Бэзил. – Разве так можно? Что за болезненные мысли? Ты даже говорить об этом не должна – тебе ведь всего шестнадцать! Ты должна… Ты должна все обдумать… Ты должна больше думать о жизни вечной. – Он умолк, подсознательно ожидая, что сейчас она его перебьет, но Юбина молчала. – Еще месяц назад я выкуривал по двенадцать – пятнадцать сигарет в день, если только не было тренировок по футболу. Я сквернословил и ругался, писал домой лишь от случая к случаю, и родителям иногда приходилось посылать телеграммы, чтобы убедиться, что я жив и здоров. У меня не было никакого чувства ответственности. Я никогда не думал, что смогу вести безупречную жизнь, но стоило лишь попробовать…

Он сделал паузу, не в силах справиться со своими чувствами.

– Правда? – тихо спросила Юбина.

– Да! Я был как все, только хуже. Я целовал девушек и никогда об этом даже не задумывался.

– И что… Что заставило тебя измениться?

– Встреча с одним человеком. – Он внезапно повернулся к ней и не без труда изобразил на лице карикатурное подобие печальной и сентиментальной улыбки Джона Грэнби. – Юбина, у тебя… У тебя задатки изумительной девушки! Мне сегодня было очень грустно видеть, как ты поглощаешь никотин и танцуешь современные развратные танцы, похожие на дикарские пляски! Да еще твои разговоры о поцелуях… А если тебе встретится мужчина, сохранивший чистоту, никогда не целовавший никого, кроме своих родных, тебе ведь придется рассказать ему о том, как ужасно ты себя вела!

Она внезапно решительно отодвинулась и произнесла в боковое окошко:

– Теперь можете поворачивать обратно – адрес мы вам уже сказали!

– Ты должна покончить со всем этим навсегда! – Бэзил улыбнулся вновь, изо всех сил стараясь заставить ее воспарить в высшие сферы. – Обещай мне, что ты постараешься! Это совсем не сложно. И если в один прекрасный день ты встретишь какого-нибудь честного и прямого человека, который спросит: «Ты выйдешь за меня?», ты сможешь ему ответить, что никогда не танцевала современных развратных танцев, а танцевала лишь испанское танго и бостон, и никогда никого не целовала, ну, с тех пор, как тебе исполнилось шестнадцать, а может, тебе вообще не придется ему говорить, что ты кого-нибудь целовала…

– Но ведь это будет неправда? – сказала она каким-то странным голосом. – Разве я не должна буду сказать ему правду?

– Ты сможешь сказать ему, что просто вела себя неосторожно!

– Ну, да…

К огорчению Бэзила, экипаж подъехал к зданию танцевальной школы Кастлов. Юбина поспешила войти и, чтобы загладить свое затянувшееся отсутствие, остаток вечера посвятила исключительно Скидди и гарвардским первокурсникам. Но она наверняка напряженно размышляла – так же, как месяц назад размышлял он. Эх, еще бы немного времени, и ему бы удалось окончательно и наглядно подтвердить свою правоту, продемонстрировав влияние на окружающих того, кто живет безупречной жизнью. Завтра надо будет обязательно найти какую-нибудь возможность…

Но на следующий день он ее почти не видел. Завтракала она где-то в городе, на назначенной после дневного спектакля встрече с Бэзилом и Джорджем она так и не появилась; напрасно они прождали ее целый час в зале ресторана гостиницы «Билтмор». За обедом были гости, и Бэзил почувствовал досаду от того, что после обеда она сразу же кудато исчезла. Неужели его серьезность ее напугала? В таком случае становилось совершенно необходимо с ней увидеться, чтобы переубедить ее, чтобы связать ее с собой невидимыми нитями высокого предназначения. Быть может… Быть может, она и была той самой идеальной девушкой, которую он когда-нибудь возьмет в жены? Эта прекрасная мысль наполнила все его существо исступленным восторгом. Он стал думать о будущем: долгие годы ожидания, когда они станут помогать друг другу вести безупречную жизнь, и никто из них не станет ни с кем целоваться – на этом он будет настаивать, – да, никаких сомнений! Она должна будет пообещать ему больше никогда не встречаться со Скидди Де-Винчи, а затем будет свадьба и долгие годы служения людям, достижение совершенства, и слава, и любовь!