Операция «Наследник», или К месту службы в кандалах - читать онлайн книгу. Автор: Светозар Чернов cтр.№ 53

— Вот и я подумал, а поместится ли ее задница у меня в руке? — подхватил Артемий Иванович, хотя тогда он не думал вовсе ни о чем, да и не помнил он сейчас, что же на самом деле произошло. — Да как схвачу! А она в воду! С берега дул ночной бриз и она вдруг как поплывет в озеро, словно крыса в ночном горшке! И не тонет! Юбка у ей надулась, как мочевой пузырь после пива, плывет себе да руками машет.

— Чем же махает мочевой пузырь? — спросила Шарлотта, нежно взяв Артемия Ивановича за руку своей красивой рукой с длинными пальцами, унизанными перстнями, сверкавшими на солнце гранями брильянтов.

— Да уж чем-то махал. И кричал на всю Женеву. Я уж и кеглями в нее бросался, и пунктами, и еще чем-то с мудреным названием. Бинт, вы не помните, какое там слово было еще написано?

— Гарнитура, — француз снял соломенное канотье и вытер надушенным платком с монограммой вспотевший лоб.

— И гарнитурами в нее бросался, думал, потонет. Но выплыла, стерва. И что самое то обидное — нет, чтобы тут же извиниться, в участок стучать понеслась!

— Когда мадемуазель Березовская пришла на набережную вместе с полицией, мсье Гурин от них ручкой от печатного пресса еще полчаса отбивался, — добавил француз. — И в участке он дебоширил, насилу мы с Ландезеном его уняли.

— А вы, оказывается, очень темпераментный кавалер, — улыбнулась мадам де Бельфор. — По вам и не скажешь.

— Это еще что! — сказал Артемий Иванович, расцветая от льстивого комплимента. — Вот в Петергофе недавно во время наводнения я спас тайную советницу Стельмах и сам царь мне со своего плеча эту шубу подарил! — Владимиров встал, вновь одел пальто и принял героическую позу, чтобы в самом выгодном свете предстать перед мадам Шарлоттой.

— Будь я русским царем, я наградила бы вас самым высшим орденом, — сказала де Бельфор. — Но я всего лишь простая женщина, и единственное, чем могу наградить вас…

— Это сифилисом, — не удержался Бинт.

— Могу наградить вас своим поцелуем, — закончила Шарлотта, испепеляя негодующим взглядом француза из-под полей своей соломенной шляпки.

Артемий Иванович покраснел от смущения. Рассказывая этой замечательной женщине о своих подвигах и являясь уже почти членом царской семьи, он опустился до того, что повысил какую-то надворную советницу до тайной, а Рубинштейна, истинного владельца пальто, возвел в монаршее достоинство! Тем не менее он с готовностью подставил мадам де Бельфор свою покрытую жесткой щетиной щеку. Шарлотта поняла, что нашла в Артемии Ивановиче уязвимое место и решила ковать железо, пока горячо.

— Я никогда не видела воочию не то что русского императора, но даже нашего президента Лубэ, — сказала она. — Какие же красивые и полные восхищения вашим подвигом слова говорил вам ваш монарх?

Артемий Иванович затравленно оглянулся на присутствующих. Бинт с ехидной улыбкой сидел на пледе, расстегнув пуговицы полосатого пиджака, а мадемуазель Камилла с закрытыми глазами полулежала, пристроив у него на коленях свою кудрявую белокурую головку. Но восхищение мадам де Бельфор подвигами Владимирова было настолько искренним, что он отмел всякие подозрения в розыгрыше.

— В тот день император пригласил меня к утреннему чаю, и когда я пришел, он сидел вместе с императрицей, наследником цесаревичем и прочими своими детьми за накрытым всякими необыкновенными яствами столом. Увидев меня, все встали, и царь с поклоном провел меня к почетному месту во главе стола. «Я хозяин земли русской, — сказал он. — Но даже я склоняю голову перед такими самоотверженными людьми, как господин Владимиров. От Дмитрия Донского и Александра Невского до Суворова и генерала Скобелева не было больше на Великой Руси таких героев.» И вручил мне высший орден Андрея Первозванного с алмазами, мечами, портретами царя и разной прочей херней на голубой Андреевской ленте.

Шарлотта де Бельфор бросилась перед Владимировым на колени и приникла губами к его руке.

— Ну что вы, что вы, я простой и скромный герой, не то что некоторые, — сказал, потупив взгляд, Артемий Иванович. — Мне таких почестев, чтобы руки целовать, не надо.

— Что же мне дозволено будет вам поцеловать?

— Я не могу больше слушать всю эту чушь! — вскричал Бинт и скинул с колен голову задремавшей Камиллы. Шарлотта слишком хорошо играла свою роль и он не мог сдержать охвативших его ревности и раздражения.

— Тогда мы с мсье Гуриным уйдем от вас, — сказала она, с вызовом глядя на француза, красного от возмущения. — Ведь мы прогуляемся с вами к дальнему озеру, мсье Гурин, не правда ли?

— С вами, мадам, я готов прогуляться хоть на край света, — сказал Артемий Иванович, которому за всю жизнь никто еще так удачно не льстил. — А вы, мосье, сидите тут и жрите своих рябчиков!

Владимиров предложил своей почитательнице руку и они степенно пошли прочь по тропинке. Какое-то время Бинт вприскочку шел за ними, что-то гневливо бормоча под нос, но затем служебный долг взял верх над чувствами, и он отстал. Второе озеро было не очень далеко от того, где они расположились на пикник, и минут через пятнадцать за деревьями заблестела неподвижная гладь воды.

— Какая-то веточка попала мне за корсет, — вдруг остановилась Шарлотта. — Мне так неудобно просить вас, мсье Гурин, но никому тут, даже Камилле, я не могу довериться. Не будете ли вы так любезны помочь мне расшнуроваться?

— Это спереди или сзади? — учтиво осведомился Владимиров.

— Ах, шалун, — пригрозила ему пальчиком мадам. — Не поверю, что вы никогда не расшнуровывали корсетов у дам. Застежка у корсета спереди, на планшетке, а шнуровка сзади.

Не дожидаясь ответа, Шарлотта запустила руку под жабо, расстегнула пуговички и спустила платье со своих великолепных плеч, явив Владимирову шитый черным и золотом корсет из красного репса в пене газовых кружев и рюшек. Артемий Иванович деловито обошел ее кругом и встал за спиной, напряженно сопя.

— Чего вы там сопите? — спросила она его, когда сопение затянулось.

— На кой ляд вам все это надо? — недовольно спросил Артемий Иванович, ковыряя у нее в спине пальцем. — Крючочки, шнурочки…

— Ученые считают, что талия женщины, не затянутая в корсет и предоставленная сама себе, будет становиться все большей и большей каждый год, пока не вырастет почти до таких же размеров, как бюст!

— Как у меня… Ну, и что здесь развязывать? Тут целых три шнурка! Пока я их буду развязывать, Бинт с той мамзелью всю нашу дичь сожрут.

— Развяжите сперва средний шнурок, на талии, — посоветовала Шарлотта. — А затем уже нижний и верхний.

Для Артемия Ивановича это оказалось нелегким делом. Его опыт общения с корсетами заключался в единственном пребывании внутри корсета при посещении публичного дома, когда он едва не задохнулся, и в наблюдении в Лондоне за тем, как расшнуровывал корсет своей сожительницы Иван Коновалов, он же Джек Потрошитель. Однажды в доме Смитов ему попался старое приложение к «Журналу английских домохозяек», целиком посвященное корсетам и когда-то бывшее мечтой всех английских фетишистов, но Владимиров был не любопытен и не воспользовался случаем просветить себя на этот счет. Наконец де Бельфор была освобождена от корсета и обе его половинки полетели на землю, а мадам осталась в одной тонкой рубашке, защищавшей тело от грубых корсетных швов. С томной медленностью она повернулась к Артемию Ивановичу, приготовившись увидеть его восхищенный и полный неудержимой страсти взгляд, какой всегда встречала в подобных случаях у мужчин, но Владимиров невозмутимо стоял и ковырял в носу.