Дневники принцессы - читать онлайн книгу. Автор: Мэг Кэбот cтр.№ 21

Я отобрала у него помаду.

– Ничего. Не рассказывай Лилли.

– Не рассказывать Лилли что? – Я встала, и он увидел, что я в прозрачных колготках. – Господи Иисусе, Термополис, куда ты собралась?

– Никуда.

Ну почему мне все время приходится врать? Лучше бы Майкл ушел. А тут еще несколько его друзей-компьютерщиков остановились поблизости и стали пялиться на меня с таким видом, как будто я – новый тип пикселя или что-нибудь в этом роде. Из-за этого я чувствовала себя ужасно неловко.

– Никто не ходит «никуда» в таком виде.

Майкл переложил свой ноутбук из одной руки в другую, а потом у него на лице появилось очень забавное выражение.

– Термополис, никак ты собралась на свидание?

– Что-о? Нет, я не собралась на свидание!

Я просто выпала в осадок. Я – и на свидание??? Я вас умоляю! Надо же такое сказануть!

– Я встречаюсь со своей бабушкой.

Судя по выражению лица, Майкл мне не поверил.

– Ты что, всегда надеваешь на встречу с бабушкой колготки и красишь губы?

Послышалось деликатное покашливание. Я посмотрела в сторону двери и увидела, что меня ждет Ларс. Наверное, я могла бы задержаться и объяснить Майклу, что бабушка пригрозила мне телесными повреждениями, если я не надену колготки и не подкрашу губы (или почти пригрозила), но мне почему-то казалось, что Майкл не поверит. Поэтому я просто сказала:

– Слушай, Майкл, не говори Лилли, ладно?

И побежала.

Я знала, что мне конец. Не может быть, чтобы Майкл не рассказал сестре, как я после уроков выходила из женского туалета в прозрачных колготках и с накрашенными губами. Это исключено.

Когда я пришла к бабушке, это был кошмар. Она сказала, что с этой помадой я стала похожа на poulet. Во всяком случае, мне показалось, что она сказала именно это, только я не могла понять, почему она решила, что я похожа на цыпленка. Это уж потом, дома, я посмотрела в словаре и узнала, что poulet по-французски значит еще проститутка. Родная бабушка обозвала меня шлюхой!

Боже! Куда подевались милые добрые бабушки, которые пекли внукам сладкие пирожки и не могли на них нарадоваться? Или это только мне «повезло» иметь бабушку с татуированными веками, которая сравнивает меня со шлюхой?

А еще она сказала, что мои колготки неподходящего цвета. Бред какой-то! Как прозрачные колготки могут быть не того цвета? Они же цвета колготок! Потом она велела мне потренироваться садиться так, чтобы между ног не было видно нижнее белье. И так два часа. Я уж подумывала, не позвонить ли в Международную амнистию.

А когда я показала ей свое эссе про десять женщин, которыми я восхищаюсь, она его прочла и разорвала на мелкие кусочки. Честное слово, разорвала! Я не удержалась и закричала:

– Бабушка, что ты делаешь?

А она мне спокойно так говорит:

– Это не тот тип женщин, которыми стоит восхищаться. Ты должна восхищаться настоящими женщинами.

Я спросила, что она подразумевает под словом «настоящие», ведь я включила в список только тех женщин, которые существуют на самом деле. То есть, может, Мадонна и сделала себе несколько пластических операций, но она же все равно настоящая.

Но бабушка сказала, что настоящие женщины – это принцесса Грейс и Коко Шанель. На это я ей сказала, что я написала про принцессу Диану. И знаете, что она ответила? Она сказала, что принцесса Диана – просто смазливая дурочка.

Отпад!

После того как целый час тренировались правильно садиться, бабушка сказала, что ей пора принимать ванну, потому что у нее вечером обед с каким-то премьер-министром. Она велела мне быть завтра в «Плазе» не позже десяти утра!

– Бабушка, – говорю я ей, – завтра суббота.

– Я знаю.

– Но по субботам я помогаю Лилли – это моя подруга – делать ее телепередачу.

Тут она спросила, что, по моему мнению, важнее – телепередача Лилли или благополучие народа целой страны, Дженовии, а это, если вы не знаете, примерно 50 000 человек.

Я решила, что благополучие пятидесяти тысяч человек все же важнее, чем одна-единственная серия «Лилли рассказывает все, как есть». Хотя мне все равно будет трудновато объяснить Лилли, почему я не смогу подержать камеру, пока она будет задавать мистеру и миссис Хо, хозяевам продовольственного магазинчика «Хоз Дели», что через дорогу от школы имени Альберта Эйнштейна, всякие неприятные вопросы насчет их несправедливой ценовой политики. Оказывается, Хо дают ученикам нашей школы, выходцам из Азии, очень заметную скидку на товары, но ни белые, ни афроамериканцы, ни латиноамериканцы, ни арабы скидки не получают. Лилли обнаружила это вчера, после репетиции школьного спектакля, когда покупала слоеные пирожки с гингко билоба. Линг Су, которая стояла в очереди прямо перед ней, купила то же самое, что и она, но с Лилли миссис Хо взяла на целых пять центов больше, чем с нее. А когда Лилли возмутилась, миссис Хо сделала вид, что не понимает по-английски, хотя она обязательно должна хоть немного понимать, иначе с какой стати телевизор, который стоит у нее за прилавком, всегда настроен на канал с сериалом про судью Джуди?

Лилли решила тайком снять миссис Хо на камеру и таким образом доказать, что она самым бессовестным образом оказывает предпочтение американцам азиатского происхождения. Лилли хочет организовать в школе бойкот «Хоз Дели».

Я лично думаю, что Лилли подняла слишком много шума из-за каких-то пяти центов. Но Лилли говорит, что это вопрос принципа и что, если бы люди в свое время подняли большой шум из-за того, что нацисты побили стекла в магазинах, принадлежащих евреям, во время «Хрустальной ночи», они бы не дошли в конце концов до того, что сожгли множество народу в крематориях.

Ну, не знаю. Все-таки мистер и миссис Хо – не нацисты. Они очень добры к своему коту, которого когда-то подобрали еще котенком и держат в магазине, чтобы он не подпускал крыс к блюду с куриными крылышками в салат-баре.

Пожалуй, я не буду особенно жалеть, что пропущу завтрашние съемки. Но я точно жалею о том, что бабушка порвала мое эссе о десяти женщинах. Это меня так взбесило, что когда я вернулась домой, то специально распечатала еще один экземпляр. Я вкладываю его в эту тетрадь.

Я очень внимательно перечитала свой экземпляр компромиссного соглашения Термополис – Ренальдо, так вот, в нем нет ни единого слова об обучении на принцессу. С этим нужно было что-то делать. Я весь вечер звонила папе, но у него включался автоответчик. Я оставила целую кучу сообщений, но он не перезвонил. Куда он подевался?

Лилли тоже не было дома. Майя сказала, что они всей семьей пошли на обед в ресторан «Великий Шанхай», чтобы улучшить взаимопонимание между членами семьи.

Хоть бы Лилли поскорее вернулась домой и перезвонила мне. Мне бы не хотелось, чтобы она подумала, что я что-то имею против ее разоблачительной передачи про «Хоз Дели». Мне нужно было ей объяснить, что я не смогу прийти на съемку только потому, что мне придется провести день с бабушкой.