Пуля - читать онлайн книгу. Автор: Лорел Гамильтон cтр.№ 3

Он повернулся ко мне, словно почувствовал мой взгляд, и я смогла, наконец, увидеть все, от тонкой линии лица, может быть, немного чересчур длинной у челюсти, для того, чтобы считаться полным совершенством, но только эта линия позволяла ему выглядеть мужественным. Начальная школа, должно быть, была адом, так как невысокие и красивые мужчины обычно не преуспевают. Он сказал мне, что его глаза были первоначально коричневыми, но я никогда не видела глаз, с которыми он родился. Он пришел ко мне с глазами леопарда, навсегда пойманными в эти темные ресницы, зеленовато-желтые, меняющие цвет в зеленый или желтый в зависимости от того, какого цвета одежду он носил или как падал свет. Большую часть времени он носил темные очки, чтобы скрыть глаза, но с наступлением темноты они зачастую больше привлекали внимание, чем что бы то ни было скрывали, и его поражало, как много людей могло смотреть ему в глаза и только заметить: "Какие красивые глаза" или: "Какой великолепный зеленый цвет", и не уловить связь.

Натаниэль сказал бы: "Люди видят то, что они хотят видеть, или то, что их мозги говорят им видеть, большую часть времени".

Мика одарил меня улыбкой, которая полностью предназначалась мне. Она была полна любви, страсти, и той самой связи, которая родилась между нами, практически, как только мы встретились. Он был моим Нимир-Раджем, моим королем леопардов, а я была его Нимир-Ра, королевой леопардов. Хотя я не перекидывалась ни в кого, я все еще как-то хранила в себе часть леопарда, и эта часть, казалось, знала его. Мика никогда не ставил это под сомнение, и я сделала что-то невероятное: позволила ему приручить себя. В течение двух лет и до сих пор мы были счастливы друг с другом. Это был рекорд для меня.

Обычно к настоящему моменту я бы все как-то разрушила, или мужчина сделал бы что-то, на что я могла указать и уйти, сказав: я знала, что ничего не выйдет. Мика сумел пройти лабиринт моего сердца и не попасться ни в одну из ловушек. Он попрощался с людьми и подошел ко мне.

Он улыбнулся, уголки его рта приподнялись, как бывало иногда, глаза сияли, словно он мысленно смеялся.

— На что ты смотришь? — спросил он вполголоса.

Я улыбнулась в ответ, потому что ничего не могла поделать. — На тебя.

Наши руки потянулись навстречу одновременно, пальцы нашли друг друга, сплелись, играя с прикосновениями и ощущением друг друга. Один мой знакомый сказал, что, взявшись за руки, мы получали больше, чем некоторые пары, целуясь. Но мы сделали и это, потянувшись и стараясь обойтись с губной помадой осторожно. Большинство ночей Мика провел с помадой на губах. Он не возражал.

— Кто это был? — спросила я, когда мы повернули и пошли рука об руку с остатками толпы в сторону зрительного зала.

— Одна из семей из нашей группы поддержки, — сказал он.

Мика был главой-представителем Коалиции сообществ по лучшему взаимопониманию между людьми и ликантропами. Ее ласково называли пушистой коалицией. Коалиция помогала новым оборотням адаптироваться к перемене в их образе жизни и оберегала от преждевременного обращения за пределами безопасных квартир. Новые оборотни были непредсказуемы. Могло пройти несколько полнолуний, прежде чем они начинали достаточно себя контролировать, чтобы быть надежными без опеки старших, более опытных оборотней. И да, «непредсказуемые» означало, что их раздирала жажда плоти, и лучше свежей. К тому же, у них было мало воспоминаний о том, что они сделали, и те были затемнены. Большинство новичков возвращались после обращения к человеческой форме, поэтому они должны были находиться в безопасном месте или там, где кто-то буквально мог их прикрыть.

Мика и некоторые другие местные лидеры пришли к идее создания семейной группы поддержки, где члены семьи, которые не были оборотнями, могли свободно говорить о своих родителях, братьях и сестрах, или даже дедушках и бабушках. Сейчас оборотни имели законные основания на существование в Соединенных Штатах, однако дискриминация по-прежнему встречалась. Существовали целые профессии, где провал одного-единственного анализа крови исключал вас навсегда из списка. Военные, полицейские, пищевая промышленность, медицинский уход — трудно было сохранить работу, если вы были учителем детей, и родители узнавали, что раз в месяц вы превращаетесь в большого плохого волка. Такого рода дискриминация была незаконна, но трудно доказуема. Это была одна из причин того, что Ричарда Зеемана, учителя средней школы и местного Ульфрика, короля волков, не было здесь сегодня вечером, сидящего по другую руку от Жан-Клода. Ричард технически был волком зова Жан-Клода, а я была его человеком-слугой. Мы были триумвиратом силы, и оба должны были быть здесь, рядом с ним, но Ричард не стал бы подвергать себя риску быть уволенным и потерять работу. Это плюс то, что Ричард действительно ненавидел быть оборотнем, но это была уже другая проблема. Но на данный момент ни у кого, кто пришел с Жан-Клодом, не было проблем с тем, кем именно и какими они были.

Большинство мест были уже заняты, и в первую очередь я заметила волосы Ашера, сверкающие золотом в свете огней. Я не шучу о золоте. Он не был блондином, его волосы были настолько близки к настоящему золоту и все же естественного цвета, как ни у кого другого. Конечно, как только я отыскала Ашера, увидела и Жан-Клода рядом с ним. Черные волосы Жан-Клода были закинуты на спинку сиденья, на несколько дюймов длиннее, чем у Ашера, у которого они были чуть ниже плеча. Жан-Клод отрастил волосы, потому что мне, вроде бы, нравились более длинные волосы у моих мужчин. Ашер сообщил мне:

— Отращивание волос длиннее, чем они были на момент смерти, отнимает энергию у вампира. У меня нет в запасе такой энергии. — Что предполагало, что у Жан-Клода она была, и это было любопытно узнать.

Была еще одна блондинка по другую сторону от него. Джей-Джей, нынешняя подруга Джейсона, приехала из Нью-Йорка, чтобы посмотреть на него на сцене. Они вместе ходили в школу и знали друг друга немного в колледже. Они встретились вновь на девичнике у друзей, и вот она пришла посмотреть на него на сцене. Он ездил полюбоваться ею на сцене с Нью-Йоркским балетом трижды. Это была ее третья поездка в Сент-Луис в течение многих месяцев. Я еще никогда не видела, чтобы у Джейсона было с кем-то так серьезно.

Он был почти смущен, когда Джей-Джей сказала, что приедет на концерт. Он сказал в ответ:

— Это просто любительская ерунда. Ты занимаешься настоящим делом.

Я не знаю, что она ответила, потому что оставила его заканчивать телефонный разговор за закрытыми дверями, но что бы она ни говорила, вот она сидела бледная и красивая, ее длинные, прямые светлые волосы в аккуратной косе спускались вниз по изящному изгибу шеи и плечам. Платье на ней было розовое, почти белое, с тонкими ленточками. Она была, как и большинство артистов балета, изящна и грациозна, так что могла носить тонкое платье, не надевая под него ничего, и выглядеть великолепно. Я бы выглядела так, будто остро нуждаюсь в бюстгальтере. Мои локоны только начали отрастать в длину.

Жан-Клод и Ашер встали прежде, чем мы даже подошли к проходу. Они повернулись, не оглядываясь, словно чувствовали нас, возможно, так и было. По крайней мере, Жан-Клод.