Повод для паники - читать онлайн книгу. Автор: Роман Глушков cтр.№ 20

Я поднес приборчик к виску, и биомагниты прилипли к коже – значит, связь с «Вратами» все-таки есть. Пикр также исправно развернулся вуалью перед глазами…

…И тут же наградил меня ослепительной синей вспышкой. Никаких музыкальных заставок, никакой обязательной надоедливой рекламы при входе в виртомир – лишь сплошная синева, холодная и молчаливая.

Мертвая!

Так вот ты какой – Синий Экран Смерти, предвестник Конца Света…

– Можете ничего не говорить – мы с Кэрри тоже видели это. – Наум Исаакович сразу уловил мое подавленное настроение, когда я вновь приблизился к окну. Сам он, впрочем, угнетенным не выглядел. Каролина тоже. У этой семейки, готовой ко всем случаям жизни, где-нибудь наверняка припрятаны огнеупорные скафандры для адского пламени, что будет гулять по планете при Апокалипсисе.

– А что надо сказать? – пожал я плечами. Настроение на всю оставшуюся до Конца Света жизнь было испорчено. Захотелось подобно тем несчастным узникам собственных домов заорать от безысходности и начать крушить стены. И уже неважно чем – руками или головой; главное – выплеснуть накопившиеся эмоции.

– Да все, что угодно, только умоляю: не надо посыпать себе голову пеплом и разрывать собственные одежды!

– Я похож на психа? – буркнул я. – И где вы видите пепел? У меня что, ночью во дворе пожар случился?

Недоверчиво покосившись на Кауфманов, я высунулся из окна и осмотрелся. Как и ожидалось, следы возгорания отсутствовали. Да и откуда им было взяться там, где гореть попросту нечему?

– Папа, сколько раз тебе твердила – подбирай выражения. – Кэрри тяжко вздохнула и картинно закатила глаза к небу. – Ты постоянно забываешь, что капитан Гроулер склонен воспринимать все буквально.

Все ясно: про одежду и пепел – это очередная кауфмановская шутка для интеллектуалов, изначально не рассчитанная на троглодитов.

– А капитан Гроулер держится молодцом, – заметил дочери Наум Исаакович. – Впрочем, я и не сомневался, что он выдержит. Спускайтесь вниз, молодой человек, нам сегодня предстоит совершить немало подвигов. Слышите, нас уже зовут… Мы с Кэрри могли бы не тревожить вас и заняться этим сами, но вам такое щепетильное дело куда сподручнее.

– А вы уверены, что нам следует освобождать этих ненормальных? – спросил я, невольно представляя, как улицы наполняются толпами вызволенных из плена паникеров с выпученными глазами и нервозным поведением. – Пошумят-пошумят да угомонятся, а там, глядишь, и кризис минует.

– А если таки не минует?

– Ну что ж… тогда давайте попробуем. Вы ведь меня затем и позвали, чтобы какая-нибудь Гертруда Линдстром у вас топор не отобрала.

И я с ворчанием принялся спускаться из окна. Ладно, поможем, все равно делать больше нечего, кроме как ожидать Конца Света.

– Осторожнее! Держитесь за выступ! Обопритесь получше! Так, не торопитесь! Очень хорошо, теперь спускайте другую ногу!.. – заботливо руководил моим нисхождением со второго этажа дядя Наум, ставший невольным свидетелем моего вчерашнего трюкачества. Сегодня его советы были излишни: урок по теме «Деструктивное влияние гравитации на человеческий организм» капитан Гроулер усвоил твердо.

Каролина с показной неохотой вручила мне свою любимую игрушку, и мы втроем направились к ближайшему дому, откуда раздавались призывы о помощи.

День выдался на редкость запоминающимся. Мне довелось познакомиться почти со всеми соседями, что проживали в радиусе полукилометра от наших с Кауфманами особняков. Замечательные, дружелюбные и гостеприимные люди… хотелось бы сказать о них, но не получалось. Не исключено, что позавчера я не испытывал бы в этом никаких сомнений, и любая из освобожденных нами семей радушно пригласила бы нас на чашку чая или бокальчик вина. Но сегодня всех нас окружал уже иной мир, в котором просто не оставалось места для открытых дверей и задушевных бесед. Мир истерик, криков, отчаяния и паники; мир, где на невозмутимых людей, как я и Кауфманы, смотрели словно на сумасшедших.

А может, и впрямь безумцами были мы, а не они? В конце концов, разве мое спокойное поведение нельзя было при желании трактовать как тихое помешательство? Да еще при наличии в руках топора, который я был готов обрушить на голову любому, кто покусится на здоровье моих новых друзей, не столь воинственных, чтобы отпугивать недоброжелателей одним своим видом.

Понять беснующихся внутри собственных домов сограждан было легко. Подавляющее большинство из них когда-то служили контролерами или являлись таковыми сегодня. Все они были наслышаны, что означает знамение в виде Синего Экрана Смерти.

Практически у всех, до чьего спасения у нас дошли в этот день руки, окна в особняках так и оставались затонированными с ночи кризиса. Попытаться разбить крепкий венерианский кварц, как поступил вчера я, догадались единицы, однако ничего хорошего из их попыток не вышло – не хватило сил или терпения. Поэтому все, что могли наблюдать затворники помимо стен своих домов, представляло собой однотонные синие пикры ключей, неожиданно заработавших после суток молчания. Любой землянин окончательно и бесповоротно рехнулся бы от такой картины… К счастью, вызволенные нами из-под домашнего ареста соседи не казались мне окончательными безумцами, но среди них попадались и впрямь безнадежные.

Нас постоянно принимали за контролеров. Поначалу мы пробовали доказывать обратное, но нам не верили и считали наши оправдания попытками уйти от ответственности за опоздание. Поэтому проще оказалось изобрести универсальную отговорку, чем рассказывать правду. В конце концов Наум Исаакович придумал дежурную легенду, согласно которой мы действительно были спасательной группой контролеров, высланной перед основной ремонтной бригадой.

На вопросы, когда же прибудут главные силы, Кауфман отвечал уклончиво: «Скоро. Сидите наготове и ждите. Хозяева, отсутствующие дома в момент появления ремонтной команды, будут обслуживаться в последнюю очередь». Благодаря этому предупреждению мы были избавлены от толпы нежелательных сопровождающих. Лишь несколько человек неотступно ходили за нами, игнорируя любые предупреждения. Разговора с ними не получалось. Шокированные люди были пока не в том состоянии, чтобы адекватно выражать собственные мысли, просто плелись следом и наблюдали за нашей работой. Наум Исаакович тут же метко окрестил сопровождающих «апостолами».

Все наши спасательные акции проходили по шаблонному сценарию, стихийно выработанному в ходе первого освобождения. Периодически менялась лишь вступительная часть, за которую отвечали либо Каролина, либо ее отец. Если из-за заклинившей двери раздавались истерические женские крики, на переговоры выдвигался дядя Наум. Его вкрадчивый дружелюбный тон быстро успокаивал паникующих затворниц. Когда же хозяином освобождаемого нами дома являлся мужчина, в дело вступала Кэрри. Даже находясь в сильном нервном возбуждении, граждане мужского пола внимали приятному бархатистому голоску девушки.

И кто категорически не допускался к переговорам, так это я. Кауфманы запрещали мне приближаться к домам жертв катаклизма до тех пор, пока контакт с хозяевами не будет установлен. Наум Исаакович высказал резонное предположение, что ожидающие Конца Света паникеры примут мой раскатистый бас не за Глас Спасителя, а скорее за нечто противоположное – рык злобного демона или еще кого-нибудь из сатанинской свиты. Я не возражал и, держа топор на плече, следил за ходом переговоров издали.