Северный шторм - читать онлайн книгу. Автор: Роман Глушков cтр.№ 79

– Вы позволите, дроттин? – Не решаясь войти, Горм Фенрир отодвинул полог палатки и, смиренно склонив голову, ожидал ответа конунга.

Вороний Коготь поднял на датчанина тяжелый взгляд и жестом пригласил форинга внутрь, а затем подошел к деревянной стойке посреди палатки и аккуратно положил священную секиру в футляр.

Кроме этой стойки и футляра со Сверкающим Хьюки, в палатке больше ничего не было. Грингсон отвел ее только для совещаний со своим безмолвным стальным советником. После того как в лагерь доставили тело Лотара, конунг редко покидал эту палатку. Он практически не ел, подолгу сидел прямо на земле и, держа в руках священную секиру, негромко разговаривал с ней. Никто, кроме Фенрира, не смел беспокоить сейчас Вороньего Когтя. Лишь форинг датчан был вхож в палатку для бесед дроттина с богами. Горм выслушивал все приказы конунга и передавал их по назначению, а также доставлял Торвальду свежие новости. Хоть конунг и пребывал в глубоком трауре, он ни на минуту не забывал о том, что творится за пределами обители Сверкающего Хьюки.

– Разрешите доложить, дроттин? – так же, не поднимая глаз, поинтересовался Горм.

– Да, – буркнул Вороний Коготь, оставшись стоять у раскрытого футляра с секирой и в задумчивости поглаживая ее холодную небесную сталь.

– Только что вернулась диверсионная группа Свейна, – приступил к докладу форинг. – Нам больше не проникнуть в Цитадель через проход Хенриксона. Похоже, перед тем, как выбраться из тоннеля, русские взорвали его нашим же динамитом.

– Хенр-р-р-р-риксон! – в бессильной злобе прорычал Вороний Коготь, грохнув кулаком по стойке с футляром. – Если бы не этот ватиканский предатель, мой Лотар не лежал бы сейчас в ожидании своего последнего путешествия на закат, а я не сооружал бы для сына корабль Бальдра – траурную ладью «Хрингхорни»! Как же я недооценил этого Хенриксона! Старая змея не менее опасна, чем молодая, и ее жало до самой смерти будет источать яд! Да, проклятый Стрелок имел право разозлиться на нас за то, как мы хотели с ним поступить! Но речь сейчас не об этом. Именно Стрелок втянул в это дело Лотара, и мой сын погиб по его вине! Хенриксон первым пытался нас обмануть, спрятавшись за спиной Лотара от ватиканских пуль!

– Абсолютно верно, дроттин, – поспешил подтвердить Горм. – Вы же заметили, как скрытен Хенриксон – маскировался под телохранителя этого недомерка-посла, но тот без его одобрения и вякнуть не смел. Хенриксон твердо пообещал Лотару, что вытащит из Ватикана его друга. Хотя сам Стрелок вряд ли верил в свой успех и знал, что Ярослава уже не спасти. Хенриксон шел в Ватикан лишь для того, чтобы потом доложить своему покровителю, что им были предприняты все меры для спасения княжеского сына. Лотар поверил лживому негодяю и погиб, даже не подозревая, что Хенриксон использовал его лишь как средство, чтобы проникнуть в город.

– Вот что, форинг… – Вороний Коготь приблизился к датчанину и упер ему в грудь указательный палец. – Ты лично доставишь ко мне этого Стрелка! И непременно живым, ты понял? Хенриксон говорил, что на поиски Ярослава ему нужна неделя. Полагаю, здесь он нам не врал – преступнику будет тяжело вести розыск Ярослава под носом у Пророка. Поэтому у нас есть все шансы перехватить Стрелка. Не в Цитадели, так за ее пределами. Расставь патрули по всем дорогам – русские послы не должны покинуть окрестностей Ватикана. Кто упустит их, ответит головой. Это и тебя касается, форинг.

– Не беспокойтесь, дроттин, я отыщу Хенриксона, – уверил конунга Фенрир. – Змея хитра, но она не сможет все время таиться по норам. Мои соколы глазасты, и у них цепкие когти. Как только змея выползет на солнцепек, ей от нас не уйти… Но у меня есть для вас и хорошие новости, дроттин.

– Хорошие новости… – угрюмо повторил Грингсон, возвращаясь к бархатному ложу Сверкающего Хьюки. – Разве могут сегодня новости быть для меня хорошими, форинг?

– Виноват, дроттин. – Голова датчанина склонилась еще ниже. – Прошу простить меня за мои необдуманные слова.

– Ладно, прекрати, – махнул рукой Торвальд. – Докладывай, о чем я должен еще знать. Потом проваливай – мне нужно побыть одному.

– Пророк согласился на переговоры, – сообщил Горм. – Сегодня, в шесть вечера, в одном из бункеров на нейтральной территории. Со стороны Ватикана прибудет Густав Ларсен.

– Ларсен… Ларсен… – Озадаченный Вороний Коготь помассировал виски, отчего вытатуированные у него на голове вороны, казалось, ожили и зашевелили крыльями. – Проклятая память!.. Напомни мне, кто он такой.

– После того как Хенриксон прикончил Мясника, Ларсен уже семь лет занимает должность командира Первого отряда Охотников, – ответил Фенрир. – Собратья называют Густава Кувалдой. На сегодняшний день он – лучшая из овчарок Ордена.

– Почему Пророк выбрал именно его?

– Это я взял на себя смелость пригласить на переговоры Ларсена, – признался Горм. – Когда Ватикан узнал, что от вашего лица буду говорить я, они надумали прислать кого-то из командования Защитников. Я же предложил, чтобы переговорами занимался не Защитник, а Охотник, причем лучший из лучших. Ватиканцы не возражали, наоборот, решили, что так для них будет даже выгоднее: воевать с язычниками могут и обычные солдаты, а вот говорить с нами проще все же специалистам по борьбе с язычеством.

– А в чем заключается наша выгода от участия на переговорах Охотника Ларсена? – недоуменно спросил конунг.

– Густав – датчанин. Пусть не чистокровный, но он, несомненно, из той же породы, что и я, дроттин, – пояснил Фенрир. – Мне будет гораздо проще отыскать к Ларсену подход, чем ему ко мне, вот увидите.

– Не слишком ли ты самоуверен, форинг? – поморщился Грингсон. – Этот полукровка повидал в жизни не меньше, чем ты, и наверняка такой же мнительный, как моя ведьма-теща, чтоб ей вечно гнить в Кипящем Котле. Тебе придется требовать у Густава очень большую уступку, и он сто раз перепроверит, не водим ли мы его за нос, прежде чем согласится. А вполне вероятно, что и не согласится.

– В обмен на уступку, что собрались оказать Ватикану мы, Кувалда согласится и не на такое, – возразил Горм. – Да и с кем мне еще говорить, как не с Ларсеном? Для Защитников мы – непримиримые враги, для Божественных Судей – языческое отродье, Апостолов и прочих титулованных особ за город не выгонишь – побоятся угодить в заложники. А вот с Охотниками мы пока не сталкивались. Я уверен, Кувалде будет интересно познакомиться с нами получше. А нам, разумеется, с ним.

– Делай, что считаешь нужным, форинг. Я всегда тебе доверял… – Сегодня споры и рассуждения были для Торвальда в тягость, хотя при иных обстоятельствах он не дал бы Горму добро, пока не обсудил бы с ним каждую мелочь намеченного дела. – Ты сразу предостерег меня от этого сомнительного союза с Хенриксоном, но я не прислушался к твоим словам. Видишь, во что это вылилось?.. У тебя все или есть еще какие новости?

– Плотники уже почти завершили строительство «Хрингхорни», дроттин, – понизив голос, доложил Фенрир. Он опасался, что, задев скорбную тему, невольно спровоцирует гнев конунга. То, что произошло вчера, после прибытия из рейда дренгов с телом Лотара, давало Горму повод к таким опасениям. Завидев мертвого сына, Грингсон словно обратился в берсерка: в неистовой ярости зарубил одного дренга и явно не ограничился бы этим, если бы не подоспели ярлы и сам Горм. Они схватили обезумевшего конунга за руки и удерживали его, пока гнев дроттина не улегся. Даже Фенрир, человек с железными нервами, и тот до сих пор с содроганием вспоминал о вчерашнем инциденте.