Психология вредных привычек - читать онлайн книгу. Автор: Ричард О'Коннор cтр.№ 9

Существуют характерные предвзятые суждения, сопровождающие друг друга, так как они помогают нам в одних и тех же обстоятельствах, как, например, контроль над страхом или перфекционизм. Наше Я, которое мы представляем миру, в большой мере подчиняется этим паттернам; они предопределяют то, что мы называем личностью. Мы можем верить, что все любят нас – или все готовы расправиться с нами; мы можем относиться к себе как к невинному агнцу – или прожженному цинику, как к беспомощной жертве – или всесильному герою. Из этих представлений каждый создает собственную уникальную парадигму, определяющую все, что мы слышим, чувствуем, думаем, видим, считаем и делаем. Если мы удачливы, наши представления лучше соотносятся с реальностью. Но многие из наших допущений формируются без всякой критики, они получены в раннем возрасте и усвоены без полноценного осознания. И если они ошибочны, то могут привести к решениям, грозящим массой бед. Наша парадигма существует вне сознания, поэтому она не подвергается коррекции в результате плохих решений («Я больше так не буду!»), и мы продолжаем совершать одни и те же ошибки. В идеале, когда мы переживаем нечто, противоречащее собственным представлениям, мы должны осознать это и пробовать изменить. Однако «непроизвольное Я» упорно сохраняет этот неизменяемый опыт за пределами сознания. Оно использует такие защитные механизмы, как отрицание, рационализация или изменение объекта, чтобы защитить наши предвзятые суждения.

Далее вы можете увидеть некоторые распространенные примеры таких парадигм и их влияние на нас.

В этой главе мы будем говорить о людях, не задумывающихся над своим видением мира. Их парадигма может выглядеть приблизительно так.

Одна из главных причин, почему нам так трудно преодолевать свою патологическую парадигму, – избирательное внимание. Мы склонны учитывать опыт, подкрепляющий наши убеждения, и не помнить (или просто не видеть) все, что идет вразрез с ними. Основной принцип межличностной психотерапии (и кстати, весьма достойный метод) состоит в следующем. Трудность изменения проблемного поведения в том, что оно основано на убеждениях и мнениях, постоянно оценивающихся другими людьми. При этом мы избирательно воспринимаем все, что вступает в противоречие с нашими убеждениями. Если я постоянно испытываю злость, то наверняка буду попадать в переделки. Это, в свою очередь, утвердит меня во мнении, что с людьми опасно иметь дело и нужно быть готовым сражаться с ними. Если я очень подозрительный человек, доверять людям не стану, и они ответят мне тем же. А тех, кто относится ко мне хорошо, я буду подозревать в какой-нибудь корысти. Если наша парадигма депрессивная, мы, скорее всего, сконцентрируемся на плохих новостях, признаках отторжения, неудачах, игнорируя при этом даже мало-мальски хорошие события, а любовь близких сочтем само собой разумеющейся. При наличии парадигмы перфекционизма мы никогда не испытаем удовлетворения своей работой. Мы затратим уйму времени в стремлении сделать все возможное, чтобы навести глянец, не признавая того, что некоторые вещи лучше оставить в покое. Нас не убедят похвалы за проделанную работу, поскольку все внимание сфокусировано на последних недоделках, заметных только нам. Если парадигма нашего супружества состоит в обвинении партнера, перманентном высказывании претензий, мы никогда не придем к согласию.

Однажды я работал с человеком, который был очень несчастлив в браке. Он считал, что у жены угрюмый характер и что ее плохое настроение передается ему. Он заявлял, что, приходя домой с работы, может моментально определить ее настроение, даже не заглядывая жене в лицо и не слыша ее голоса. Он говорил, что это не относится к ее домашней работе: просто он чувствовал какое-то напряжение в атмосфере, не похожее на тишину покоя, – это была угрожающая тишина. И, по его словам, всякий раз он оказывался прав. Я думал, что это могла быть парадигма действия, которая проецировала его собственное состояние на внутреннее состояние жены. Я предложил ему в следующий раз, когда он почувствует, что жена в плохом настроении, притвориться, что ничего не происходит, и поприветствовать жену. И если она будет сердиться, попробовать проявить заинтересованность и спросить, что ее огорчило. Он был совершенно счастлив, потому что эта стратегия помогла: ее плохое настроение быстро испарилось. Но я до сих пор не знаю, было реальным дурное настроение его жены или он просто проецировал на нее собственное состояние.

Убеждения также влияют на наш организм. Они сказываются в изменении мозга и других систем: нервной, эндокринной, желудочно-кишечной и костно-мышечной. Новые технологии продолжают совершенствовать способы наблюдения за работой мозга в действии. Теперь наука еще ближе подошла к выявлению связей между мыслями и их «движением» в мозгу. Хроническая тревога, вызванная бессознательным страхом, приводит к нарушению работы гиппокампа [9] – части мозга, отвечающей за наше спокойствие. У жертв, в детстве подвергшихся насилию, и ветеранов войны гиппокамп уменьшается в объеме {20}. Постоянная тревога также сказывается на способности гиппокампа консолидировать память, что еще сильнее усугубляет наше состояние и усложняет распознавание того, что случилось в действительности, а что оказалось плодом воображения. Новые научные методы позволяют увидеть, как эти депрессивные процессы влияют на физические изменения в структурах мозга. Мы знаем, что сознание способно вызывать боль, практически как хирургическое вмешательство. Люди с позитивным отношением к себе живут дольше, у них реже случаются инфаркты, им требуется меньший наркоз при хирургических операциях. У оптимистов раны заживают быстрее, чем у пессимистов {21}. Люди с положительным отношением к старению в среднем живут на 7,5 лет дольше, чем люди с негативным взглядом на старость {22}.