Выбор оружия. Последнее слово техники - читать онлайн книгу. Автор: Иэн Бэнкс cтр.№ 36

Дом нашептывал что-то, шелестя стенами, двигая своими частями, шевелился, то распространяя свет, то загораживая его; драпировки и шторы разной толщины и прочности образовывали стены и перегородки и терлись друг о друга с тихим шумом, словно вели только им понятные разговоры.

Там, вдалеке, она поднесла руку к волосам, рассеянно взъерошила их с одной стороны, потом принялась одним пальцем ворошить бумаги на столе. Он смотрел на нее. Палец шевелил листы, исписанные вчера, играл рукописями, медленно сгибался, медленно поворачивался под ее взглядом, под его взглядом.

В другой ее руке висел на ремешке бинокль, о котором она уже забыла, и он обвел ее всю, стоявшую на фоне света, долгим внимательным взглядом – ноги, ягодицы, живот, груди, плечи, шею; лицо, голову, волосы.

Палец двигался по столу, за которым она вечером напишет о нем короткое стихотворение, а он скопирует его на всякий случай – вдруг ей разонравится написанное и она выкинет листки. В нем росло желание, а она со спокойным видом перенеслась куда-то, даже не замечая движений собственного пальца. Один из них двоих был чем-то преходящим, листом дерева между страниц дневника, который вел другой; а то, что выстраивалось между ними в разговорах, могло быть разрушено молчанием.

– Сегодня я должна поработать, – сказала она себе.

Последовало молчание.

– Эй? – позвал он.

– А-а? – прозвучал ее голос откуда-то из далекого далека.

– Давай поваляем немного дурака?

– Замечательный эвфемизм, – задумчиво и отчужденно проговорила она.

Он улыбнулся:

– Иди сюда. Придумаем вместе что-нибудь получше.

Она улыбнулась. Оба посмотрели друг на друга.

Последовало долгое молчание.

Чуть покачиваясь и почесывая голову, он упер приклад в пол малого пакгауза, взял оружие за ствол и заглянул в него одним глазом, прищурившись и бормоча что-то себе под нос.

– Закалве, – сказала Дизиэт Сма, – мы на два месяца изменили курс космического корабля, который весит триллионы тонн и везет двадцать восемь миллионов человек, чтобы вовремя доставить тебя на Воэренхуц. И мне бы хотелось, чтобы ты сначала сделал свою работу, а уж потом вышибал себе мозги.

Он повернулся и увидел, как Сма и автономник входят в депо; за ними мелькнула удаляющаяся капсула транспортной трубы.

– Что? – спросил он, потом махнул рукой в знак приветствия. – А, привет.

Закалве был в белой рубашке с закатанными рукавами, в черных штанах и босиком. Взяв плазменное ружье, он встряхнул его, хлопнул по нему свободной рукой и прицелился в дальнюю стенку пакгауза, потом замер и нажал спусковой крючок.

Последовала короткая световая вспышка. Из-за отдачи рука Закалве с ружьем дернулась назад; раздался гулкий звук выстрела. Он посмотрел в сторону дальней стенки в двухстах метрах от себя, где под потолочными лампами был установлен черный мерцающий куб со стороной метров в пятнадцать. Уставившись на этот далекий объект, Закалве снова нацелил на него ствол и осмотрел куб в увеличенном виде на одном из экранов ружья.

– Вот загадка, – пробормотал он и поскреб голову.

Рядом с ним в воздухе висел небольшой поднос, на котором стояли изукрашенный металлический кувшин и хрустальный кубок.

– Закалве, что ты делаешь? – спросила Сма.

– Упражняюсь в меткости, – ответил он и еще раз отпил из кубка. – Хочешь выпить, Сма? Я закажу еще стакан…

– Нет, спасибо. – Сма посмотрела в дальний конец помещения, на сверкающий черный куб странного вида. – А это что?

– Лед, – подсказал Скаффен-Амтискав.

– Да, – кивнул Закалве. Поставив кубок на поднос, он принялся что-то настраивать в ружье. – Лед.

– Крашеный черный лед, – добавил автономник.

– Лед, – сказала Сма, кивая, хотя так ничего толком и не поняла. – Почему лед?

– Потому что, – раздраженно стал объяснять Закалве, – на этом… этом корабле с его невероятно дурацким названием, с его двадцатью восемью триллионами людей, с его гиперквадриллионами тонн массы нет подходящего материала, вот почему. – Он перевел пару выключателей на боковине ружья в другое положение и прицелился снова. – Триллион долбаных тонн, а мусора нигде нет, кроме его мозгов видимо.

Он снова нажал на спусковой крючок. Из ствола полыхнуло пламя, раздался оглушительный звук. Руку и плечо Закалве опять отбросило назад. Он посмотрел на экран ружья.

– Это идиотизм! – сказал он.

– Но почему ты стреляешь в лед? – не унималась Сма.

– Сма! – воскликнул он. – Ты что, оглохла? Эта жалкая груда металлолома уверяет, что на борту нет мусора, в который можно пострелять.

Он покачал головой и открыл смотровой щиток на боковине ружья.

– Но почему ты не стреляешь, как все, в голографические мишени?

– Голографки – штука неплохая, Дизиэт, но… – Он повернулся и протянул ей ружье. – Ну-ка, подержи это одну минуту. Спасибо.

Он подергал что-то внутри смотрового отверстия, пока Сма обеими руками держала ружье – метр с четвертью в длину и невероятно тяжелое.

– Голографки хороши для калибровки и всякой такой ерунды, – стал объяснять Закалве, – но если ты хочешь… почувствовать оружие, нужно что-нибудь разгрохать по-настоящему. Понимаешь? – Он посмотрел на нее. – Нужно почувствовать отдачу и увидеть осколки. Настоящие осколки, а не голографическое дерьмо. Настоящие.

Сма с автономником переглянулись.

– Подержите-ка эту… пушку, – велела Сма машине.

Поля Скаффен-Амтискава были розового цвета: «до чего забавно». Он принял от Сма тяжелое ружье, а Закалве продолжил настраивать что-то внутри.

– Знаешь, Закалве, для всесистемного корабля вряд ли существует такое понятие, как мусор, – сказала Сма. Она с сомнением принюхалась к содержимому богато украшенного металлического кувшина и сморщила нос. – Есть материя, которая в настоящий момент используется, и та, которая подлежит переработке и последующему использованию. А мусора нет.

– Ну да, – пробормотал Закалве. – Вот он мне и предложил это дерьмо.

– Дал вместо мусора лед? – спросил автономник.

– Пришлось согласиться. – Закалве кивнул, с щелчком захлопнул крышку смотрового лючка и взял ружье у автономника. – Да, лед вполне должен подойти, но теперь не работает это проклятое ружье.

– Ничего удивительного, Закалве, – вздохнул автономник. – Эту штуковину давно пора сдать в музей. Сейчас производят пистолеты, которые в десятки раз мощнее.

Закалве тщательно прицелился, ровно дыша, затем чмокнул губами, отложил ружье, отпил из кубка и посмотрел на автономника.

– Но эта штука прекрасна, – сказал он машине, беря ружье и размахивая им. Он похлопал по ружью, на боку которого громоздились всяческие приспособления. – Посмотрите на него – вот это мощь!