Бюро лесных услуг. С вопросами и ответами для почемучек - читать онлайн книгу. Автор: Николай Сладков cтр.№ 26

Настырный комар гнусил прямо в ухо. Из-под ног, покачиваясь и переливаясь, всплывали болотные пузыри и высовывались из воды, как глаза лягушки. Да это же сон – вокруг и под ногами болото. Но какое болото!

Журчал в кустах ручеёк. Жила в ручье лягушка. А в кустах – соловей.

Только солнце садилось на лес – лягушка и соловей начинали петь. Лягушка урчала и квакала, а соловей щёлкал и свистел.

Неужели они соревновались? Конечно, никакого соревнования между собой лягушка и соловей не устраивали. Доля истины состоит лишь в том, что один «певец» невольно инициировал другого подать свой голос. У птиц это проявляется особенно ярко весной. Стоит запеть зарянке, как откликаются дрозды. Запоют дрозды – им вторят зяблики и пеночки. Живущие у меня дома канарейки всякий раз начинают активно петь, когда я включаю музыку.

Соловей

Конечно, соловей не лягушка. Ему, наверное, было противно слушать её, поэтому он свистел и щёлкал всё громче и громче.

Но и лягушка не соловей: она, наверное, боялась, что её из-за свиста не слышно, и тоже всё громче квакала и урчала.

До того раззадорятся – гул и стон!

Соловей раскат за раскатом – только листики вздрагивают.

Лягушка надрывается – даже рябь по воде.

А ты стоишь и слушаешь, хоть и грызут тебя комары.

Все на лягушку сердились: не даёт соловья толком послушать! И в ладоши хлопали, и камни в ручей бросали. А ей хоть бы что.

Но вдруг она замолчала. Наверное, её уж сожрал. Толстенный пятнистый уж жил в этом ручье.

Почему уж жил в ручье? Ужи живут по берегам рек, ручьёв и озёр. Основную его добычу составляют лягушки. Ужи любят воду. Они охотно плавают и ныряют. Автор не обозначил место, где происходило действие. Непонятно, о каком уже идёт речь. «Пятнистый уж» – это мог быть тигровый уж, обитающий на Дальнем Востоке. Если дело происходило в Средней Азии (о чём говорит термин «тугаи» – заросли кустарников), то это был не уж, а закавказский полоз.

Тигровый уж

Все очень обрадовались: вот теперь-то мы послушаем голосистого соловья!

Вечер за вечером опускается на тугай, и тишь, и покой, а соловей всё никак не распоётся. Посвистит, пощёлкает – и умолкнет.

И всё как-то вполсилы, лениво и нехотя. И как-то небрежно, с помарками, кое-как. Ни листик от свиста не дрогнет, ни сердце. Наверное, спорить ему стало не с кем – он и размяк.

Худо стал петь: дрябло, сонно и вяло. Хоть снова лягушку в ручей подбрасывай!

Для песни кукушке нужен звонкий лесок: чтобы голос стал упруг и звучист. Есть в лесу такие уголки: всё там звенит – и птицы и ветер.

Любят кукушки чужие годы считать. Уж и дроздам надоест свистеть, утонут кусты в ночном тумане, а они всё кричат да кричат.

Стоим мы в звонком борке, и над нами кричит кукушка. Сидит она на чёрной сосне, над которой дрожит звезда. Сидит и кланяется зелёной заре: чуть приподнятый хвост, чуть обвислые крылья и набухшее толстое горло.

Это умелый крикун.

Сосновый борок подхватывает крик, делает его громче и мчит к заре за зубчатую полоску леса. А оттуда – из далека-далека! – отвечает ему другая кукушка. «Ку-ку» да «ку-ку» – и складно, и ладно, и точно в такт.

Наш строит «ку-ку-ку!» – и другой строит.

Наш крикнет вдруг «хо!» – и чужой откликнется «хо!».

И не собьётся, не перепутает, не опередит. Такое у них согласие, такой ритм, – слушал бы до утра.

Уж много звёзд над чёрной сосной. Потухла заря. Не видно стало, зато слышно-то как! Все другие кукушки умолкли, а наша кричит: уж больно соперник упрям, не одолеть никак!

Давно мы со счёта сбились, давно разгадали тайну ответного крика.

Вторит нашей кукушке не соперник, а лесное далёкое эхо, перекликается она сама с собой, сама себя хочет перекричать.

И годы падают в лес, как весомые чистые капли. Кукушкины годы – звонкие, как борок, чистые, как заря, и долгие, как лесное тягучее эхо.

Жить бы да слушать, слушать да жить!

Зачем кукушка кукует? Кукование – это песня, которую самцы напевают сразу же после прилёта. Не следует думать, что самец так долго куковал, соревнуясь с эхом. Кукушки не соревнуются друг с другом, кто дольше прокукует. Продолжительность песни у них сильно меняется: может быть длинной или короткой.

Боятся птицы человечьего глаза. Я сам проверял. Стоит посмотреть на птичье гнездо – и кончено: птица яйца и птенцов унесёт, а гнездо бросит.

Я фотографировал птичьи гнёзда. Сегодня сниму – завтра гнездо пустое. До чего доходило: снимал птенцов в отсутствие стариков. И всё равно старики узнавали, что я на их птенцов глядел! К утру в гнезде ни птенцов, ни яиц.

Наметились три загадки. Как птицы узнаю́т, что я их гнездо видел? Куда переносят своих птенцов? И, главное, почему боятся человеческого глаза? Что это за глаз такой роковой?

Но разгадка на три загадки получилась одна.

Человеческий глаз совсем ни при чём.

Виноватым оказался вороний глаз.

Пока я копошился в кустах, наводя аппарат на гнездо, за мной следила ворона. Слышала ворона тревожные крики птиц. И только я уходил, она летела в кусты. Не напрасно ведь тревожилась птичка, когда в кустах копошился человек.

Как эхо получается? Эхо в лесу возникает за счёт отражения звуковых волн от какого-либо препятствия. В прибрежных лесах таким препятствием служит крутой берег реки. Там чаще всего можно услышать эхо.

Серая ворона

Вот помятая трава, вот пригнутые ветви, а вот и гнездо.

Пяток птенцов вороне на один глоток.

Так чаще всего и бывает. Найдут люди гнездо, поднимут шум, траву и ветки вокруг помнут и погнут. Птичек-родителей растревожат. А ворона в сторонке сидит и всё замечает.

Страшен для птичек вороний глаз.

А человеческий тем виноват, что ворону вовремя не замечает.