Волшебники из Капроны - читать онлайн книгу. Автор: Диана Уинн Джонс cтр.№ 2

— Думаю, у них, как и у нас, все происходит во дворе, — решила она. — Все запахи, наверное, там и собираются.

Мальчики с нею согласились и решили подождать, пока не выйдет кто-нибудь из Петрокки. Но Роза сказала, что это было бы очень глупо, и потащила их домой. И пока она уводила их, они все оглядывались и увидели, что на Доме Петрокки четыре золоченые башенки — по одной на каждом углу, тогда как на Доме Монтана всего одна, надвратная.

— Это потому, что Петрокки — задаваки, — объяснила Роза. — Пошли, пошли, — поторопила она их.

Поскольку каждую башенку венчал шатер, крытый фасонной черепицей, такой же, как на крышах по всей Капроне, они не показались Паоло и Тонино чем-то сверхзамечательным, да и спорить с Розой им не хотелось. Они были разочарованы в своих ожиданиях, а потому послушно последовали за ней в Дом Монтана и, миновав собственные ворота из сучковатого дерева, возвратились в свой бурлящий двор. Там Роза их отпустила и тут же помчалась вверх по лестнице в галерею.

— Лючия! — кричала она. — Где ты, Лючия? Мне надо поговорить с тобой!

Двери и окна открывались во двор по всей окружности, а с трех сторон его охватывала галерея с деревянными перилами и черепичной крышей, ведущая в комнаты верхнего этажа. Дядюшки, тетушки, двоюродные братья и сестры, а также кошки — все были заняты кто чем: смеялись, стряпали, обсуждали заклинания, купались, загорали и просто дурачились. Паоло вздохнул с облегчением.

— Сомневаюсь, что в Доме Петрокки жизнь бьет ключом, — сказал он, подхватывая ближайшую кошку.

Не успел Тонино согласиться с братом, как оба оказались в ласковых объятиях тети Марии; она была толще тети Джины, но не такая толстая, как тетя Анна.

— Куда же вы запропастились, милые мои? Я уже полчаса, а то и больше жду вас на урок.

В Доме Монтана все усердно трудились. А Паоло и Тонино обучались первым правилам волшебства. Если тетя Мария не могла ими заняться, урок им давал отец — Антонио. Антонио был старшим сыном главы Дома Монтана, Старого Никколо, и после его смерти должен был возглавить семью. Это, считал Паоло, тяжелым грузом лежало на его отце. Худой, нервный, он смеялся куда реже, чем другие Монтана. И был не такой, как они. Вместо того чтобы предоставить отцу выбрать ему жену в одном из чародейных домов Италии, он, отправившись погостить в Англию, вернулся оттуда женатым на Элизабет. Элизабет обучала мальчиков музыке.

— Если бы я учила эту Анджелику Петрокки, — любила она повторять, — никто по ее вине не стал бы зеленым.

Старый Никколо говорил, что Элизабет — лучшая музыкантша в Капроне. Именно поэтому, если верить Лючии, Антонио сошла с рук его женитьба. Но Роза говорила, что это глупости. Роза очень гордилась тем, что она наполовину англичанка.

Паоло и Тонино, пожалуй, больше гордились тем, что они Монтана. Ведь это замечательно — знать, что принадлежишь к семье, которая всему миру известна как величайший чародейный дом в Европе, если не считать Петрокки. Иногда Паоло просто изнывал от нетерпения: когда же он наконец вырастет и станет таким, как его кузен, неистовый Ринальдо! Ринальдо все давалось легко. Девушки в него влюблялись, заклинания у него рождались на лету. Он еще в школе создал семь новых заклинаний. А в наши дни, как сказал Старый Никколо, сотворить новые чары — дело нелегкое. Их и без того уже пруд пруди. Паоло восхищался Ринальдо беспредельно. Вот кто настоящий Монтана, говорил он Тонино.

Тонино не возражал: он был на год с небольшим младше Паоло и очень уважал его мнение; правда, самому ему всегда казалось, что настоящий Монтана как раз Паоло. Паоло все схватывал сразу — не хуже Ринальдо. Мог без всякого колдовства заучить то, на что Тонино потребовалось бы много дней. Тонино был тугодум. Ему, чтобы запомнить что-то, приходилось это повторять и повторять. А Паоло — так казалось Тонино — родился с даром к волшебству, какого у него самого и в помине не было.

Временами Тонино впадал в глубокое уныние: ну почему он такой неспособный! Никто его этим не попрекал. Сестры, даже книжница Коринна, часами сидели с ним, помогая. Элизабет заверяла, что он ни разу не взял ни одной фальшивой ноты. Отец бранил его за излишнее усердие, а Паоло уверял, что в школе Тонино оставит далеко позади всех остальных ребят. Паоло уже ходил в школу, и школьные предметы давались ему так же легко, как волшебство.

Но когда Тонино пошел в школу, он оказался таким же тугодумом, каким был дома. Школа его окончательно подавила. Он не понимал, чего хотят от него учителя. К концу первой недели, в субботу, он почувствовал себя настолько несчастным, что сбежал из дому и, глотая слезы, стал кружить по Капроне. Его не было дома уже несколько часов.

— Я не виноват, что способнее его, — сказал Паоло, едва удерживая слезы.

Тетя Мария бросилась утешать его:

— Ну, ну, только не плачь! Ты у нас такой же умный, как мой Ринальдо, и мы все гордимся тобой.

— Пойди поищи Тонино, Лючия, — распорядилась Элизабет. — Не надо так огорчаться, Паоло. Мало-помалу Тонино, сам того не замечая, усвоит заклинания. Со мной было то же самое, когда я приехала. Может, мне рассказать об этом Тонино? — спросила она Антонио, который поспешил спуститься с галереи.

В Доме Монтана, если у кого-то случалась беда, вся семья принимала это близко к сердцу.

Антонио потер рукой лоб:

— Пожалуй. Надо поговорить со Старым Никколо. Пойдем, Паоло.

И Паоло двинулся следом за своим подтянутым, стремительным отцом через залитую солнечными бликами галерею в прохладную синеву Скрипториума. Там две сестры Паоло, Ринальдо, еще пять двоюродных братьев и сестер и двое дядей, стоя за высокими конторками, переписывали заклинания из больших, одетых в кожаные переплеты книг. Каждая была снабжена медным замочком, чтобы никто не мог похитить семейные секреты. Антонио и Паоло прошли мимо пишущих на цыпочках. Только Ринальдо улыбнулся им, не прекращая писать. Там, где у других перья скрипели и спотыкались, у него оно летело словно само собой.

В комнате за Скрипториумом дядя Лоренцо и кузен Доменико штемпелевали зеленые конверты — ставили на них крылатого коня. Окинув проходящих мимо отца с сыном пристальным взглядом, дядя Лоренцо решил, что беда не так велика, чтобы Старый Никколо не справился с ней один. Он кивнул Паоло и сделал вид, будто хочет тиснуть ему на лоб крылатого коня.

Старый Никколо находился в следующем помещении — теплом, пропахшем затхлостью зале, отведенном под библиотеку. Он совещался с тетей Франческой насчет лежащей на пюпитре книги. Тетя Франческа приходилась Старому Никколо родной сестрой, а Паоло, следовательно, двоюродной бабушкой. Тучная, в три обхвата, она была раза в два толще тети Анны — и такой же кипяток, как тетя Джина, даже погорячее.

— Но заклятия Дома Монтана, — возбужденно говорила она, — всегда отличались изяществом, а это какое-то неуклюжее! Это…

Тут оба круглых старческих лица повернулись к Антонио и Паоло. Лицо Старого Никколо и глаза на нем были круглые и недоумевающие, как у младенца. Лицо тети Франчески, маленькое для ее необъятного туловища, и глаза, тоже маленькие, выглядели на редкость проницательными.