Укрощение - читать онлайн книгу. Автор: Камилла Лэкберг cтр.№ 80

Когда Эмиль вылил черничный кисель в лицо фру Петрель, Фальк почувствовала, как малыши отяжелели, и в конце концов до нее донеслись звуки их мирного дыхания. Осторожно выбравшись из кучи детей, он отнесла их по очереди наверх и уложила в постель. Остановившись на несколько мгновений в комнате мальчиков, писательница посмотрела на их светлые головки, лежащие на подушках — довольные, защищенные и даже не подозревающие о том, какое зло встречается в мире. Затем она тихонько вышла из комнаты, спустилась в холл, взяла принесенные Патриком записи и снова уселась на диван. Посмотрев на обложки аккуратно подписанных дисков, она решила просмотреть их в том порядке, в котором пропали девочки.

Сердце разрывалось от сострадания при виде родных Сандры Андерссон — их несчастных лиц, когда они пытались отвечать на вопросы полиции, охваченные желанием помочь и одновременно подавленные теми мыслями, которые возникали от этих вопросов. Некоторые вопросы задавались несколько раз, и хотя Эрика понимала, почему это делается, она очень сочувствовала растерянности родственников, когда те не находили ответа.

Затем она посмотрела второй и третий фильмы, также стараясь ничего не пропустить. Настроение у нее совсем испортилось, когда она так и не увидела того неуловимого, что рассчитывала заметить. Женщина поняла, что ее попросили о помощи просто наудачу — на самом деле Патрик и не ожидал, что она что-то найдет. Тем не менее писательница надеялась на озарение, когда все кусочки вдруг встанут на место и она увидит целостную картину. Такое случалось с ней раньше, и Фальк знала, что это может произойти и теперь, но пока она видела только сломленные горем семьи — их отчаяние, скорбь и мучившие их вопросы без ответа.

Она выключила запись. Страдания родителей задели ее за душу. Их боль жгла с экрана, прорывалась в жестах, в голосах, которые иногда надрывались от усилий сдержать слезы. Женщина почувствовала, что больше не в состоянии смотреть на это, и решила вместо этого позвонить Анне.

Сестра ответила ей усталым голосом. К большому удивлению Эрики, она сказала, что была в конюшне, когда обнаружилось отсутствие Марты и Молли, и Фальк, со своей стороны, могла сказать, что к делу подключилась полиция. Затем они обсудили мелкие события дня — ту повседневную жизнь, которая продолжалась, несмотря ни на что. Эрика не стала спрашивать, как Анна себя чувствует. Именно сейчас у нее не было сил выслушивать очевидную ложь младшей сестры о том, что с ней все в порядке. Они говорили о пустяках, делая вид, что все идет как полагается.

— Ты-то как? — спросила Анна.

Писательница не знала точно, как лучше сформулировать ответ на этот вопрос. Она уже успела рассказать сестре, чем занимается, и теперь попыталась разобраться в своих чувствах:

— Так странно сидеть и смотреть эти фильмы… Я словно разделяю горе этих семей, чувствую или, по крайней мере, частично понимаю, какой это ужас — пережить такое! С другой стороны, меня охватывает чувство облегчения от того, что мои дети спят в безопасности там, наверху.

— Да, спасибо, господи, за детей! Без них даже не знаю, как бы я все вынесла. Если бы только… — Анна осеклась, но Эрика поняла, что она хотела сказать, — если бы у нее был еще один ребенок.

— Мне пора закругляться, — сказала Анна, и у Эрики тут же возникло желание спросить, говорил ли ей Дан, что она ему сегодня звонила. Но писательница сдержалась. Пожалуй, лучше выждать и дать сестре и ее мужу разобраться во всем этом в своем темпе.

Попрощавшись с Анной, Фальк встала и загрузила в проигрыватель очередной диск. Здесь был записан разговор полиции с мамой Минны, и Эрика узнала квартиру, в которой побывала несколькими днями раньше. Узнала она и выражение отчаяния на лице Нетти. Как и остальные родители, она пыталась отвечать на вопросы полицейских, стремилась помочь им, однако эта женщина отличалась от других родителей, внешне даже слишком благополучных. Ее тусклые волосы были спутаны, и одета она была все в ту же кофту в катышках, что и в тот день, когда Эрика была у нее. Кроме того, она курила одну сигарету за другой в течение всего разговора, и писательница слышала, как полицейские, беседовавшие с ней, то и дело кашляли от дыма.

В целом они задавали практически те же вопросы, какие задавала и сама Фальк, так что это помогло ей освежить в памяти разговор, который ей предстояло еще раз пересказать Патрику. Разница заключалась в том, что у нее была еще возможность полистать семейный фотоальбом Минны и Анетт и тем самым составить себе более личное представление о них обеих.

Полицейским, похоже, было не до этого, в то время как Эрику во всяком преступлении интересовали именно вовлеченные в него люди. Как выглядела их частная жизнь, их отношения? Какие воспоминания носили они в себе? Она обожала рассматривать фотоальбомы и изучать моменты праздников и повседневных дел глазами человека, глядевшего в видоискатель. Именно сам снимающий выбирал сюжет — и интересно было увидеть, как он или она хотели описать свою жизнь.

В случае с Нетти становилось до боли ясно, какое огромное значение она придавала различным мужчинам, которые появлялись в ее жизни и снова исчезали. Ее тоска по семье, желание найти себе мужа и отца для своей дочери читались на каждой странице. Вот фотография Минны на плечах у одного мужчины, вот ее мать на пляже с другим, вот они обе с последним бойфрендом Анетт рядом с машиной, груженной надеждами на счастливый отпуск. Для Эрики важно было все это увидеть — хотя полиция зачастую считала эту информацию малополезной.

Писательница снова поменяла диск. Теперь началась беседа с родителями и братом Виктории Хальберг. Однако и здесь Фальк не заметила ничего необычного. Досмотрев видео, она посмотрела на часы. Восемь. Патрик наверняка задержится, если вообще вернется домой. Она почувствовала, что спать пока не хочет, и решила еще раз просмотреть все фильмы от начала до конца, еще более внимательно.

Пару часов спустя женщина закончила и смогла констатировать, что так и не обнаружила ничего нового. Тогда она решила пойти и лечь. Ждать мужа не было никакого смысла — он не позвонил и наверняка очень занят. Писательница дорого бы отдала, чтобы узнать, что там происходит, но долгие годы жизни с полицейским научили ее: в таких случаях ей нужно сдержать свое любопытство и запастись терпением.

Усталая, переполненная впечатлениями, она улеглась в постель, подтянув одеяло до подбородка. И она, и Патрик любили спать в прохладе, так что в спальне всегда было немножко холодно — это позволяло насладиться теплом под пуховым одеялом. Почти мгновенно Фальк ощутила, как по всему телу разлилась вялость, и мозг начал бессистемно перелистывать эпизоды просмотренных фильмов на «нейтральной полосе» между сном и бодрствованием. Они проплывали мимо без всякой логики и тут же сменялись новыми. Тело становилось все тяжелее, и когда женщина была уже почти готова погрузиться в сон, поток чередующихся картин замедлился, а потом «слайд-шоу» в ее мозгу замерло на одной картинке. И Эрика тут же проснулась.

* * *

В участке царила нервозная суета. Патрик намеревался созвать всех на экстренное совещание, чтобы скоординировать действия по поиску Молли и Марты, но работа над этим и так уже шла полным ходом. Йоста, Мартин и Анника обзванивали друзей и знакомых семьи Перссон, одноклассников Молли, девушек из конюшни и всех остальных из составленного Юнасом списка. Написанные им имена вели дальше, к новым именам, но пока им не удалось найти никого, кто хоть что-то знал бы о местоположении Марты и ее дочери. Между тем было уже так поздно, что разумные объяснения их отсутствия таяли на глазах.