Знак разрушения - читать онлайн книгу. Автор: Александр Зорич cтр.№ 31

Воля варанцев подавлена. Да и что можно сделать впятером против многочисленной стражи Урайна?

В руках у Урайна небольшой мешочек.

– Тяните, гиазиры, и вы увидите истинное плетение Нитей Лаги. Красные камешки – смерть, белые – жизнь. Вам как главе посольства тянуть первому.

Тот, покрываясь холодным потом, тянет. Белый. Хвала Шилолу, в которого я никогда не верил и никогда не поверю! Вторым решается Шет. Красный. Он обреченно опускает глаза. Прощай, твердокаменный Ордос, прощай, Брат по Слову. Прощай, прощай, но помни обо мне.

Оставшимся троим достаются два красных и один белый. Двое будут жить, трое умрут.

Глава посольства, завороженный молочно-белым камешком, от которого он не может отвести взгляда и уже предвкушает, как он завещает его своим внукам и как этот охранительный талисман будет передаваться в его роду из поколения в поколение, в ужасе вскрикивает. Камень меняет цвет. Камень розовеет. Камень становится кроваво-красным.

Зато у Шета окс Лагина, отвернувшегося к окну, за которым вниз по Киаду уносится огромный плавающий костер, камень в руках просветляется. Белый.

– Вот теперь все по справедливости, – замечает Урайн.

Быстрые, без большого замаха, удары мечей. Иогала лично приканчивает главу посольства. Варанцев остается двое.

– Ты свободен, как морской ветер, – говорит Урайн казначею посольства, вытянувшему второй белый камешек. – Эта грамота, – Урайн протягивает ему чистый лист бумаги с обугленным отпечатком ладони в центре, – послужит тебе пропуском через мои владения. Иди и говори обо всем, что ты видел. Иди и помни, что когда-нибудь мы еще встретимся и ты падешь на колени перед своим настоящим повелителем.

Урайн хлопает по плечу варанца, который так и не дождался удара в спину.

– Ну а тебя я попрошу остаться у меня в гостях. Ты не против?

Шет окс Лагин оборачивается. У цего были хорошие учителя. В его руках меч, и он – яростная молния – бьет Урайна в горло.

По залу разлетаются звонкие, жалящие осколки. Один из стражей с воем падает на колени, закрывая руками выбитый глаз. В руках у Шета теперь только треснувшая рукоять. В следующее мгновение Урайн, как кувалдой, глушит Шета окс Лагина ударом кулака.

– Что за люди эти Звезднорожденные! – восхищенно говорит Урайн Иогале. Тот вежливо улыбается непонятным словам своего повелителя.

562 г., третья неделя месяца Алидам

Наратте было на вид лет сорок, но, не в пример своему знаменитому и грозному отцу, он был толст, его подбородок несколькими тугими складками спускался на грудь, а короткие пальцы с виду были более привычны к бараньим ребрышкам, нежели к мечу.

Зал, в котором он принял гостей, был поразительно прост – шагов двадцать в длину и столько же в ширину, с невысоким потолком, которого, собственно говоря, не было. Его заменяли уложенные крест-накрест балки, заплетенные виноградом. В стенах были глубокие ниши, а в нишах – неподвижные, словно изваяния, щитоносцы дворцовой стражи. Кроме них и Наратты, в зале не было ни души.

Одетый в простой длинный халат, грютский правитель сидел на необычном троне, роскошь которого с лихвой покрывала невзрачное убранство всего остального. Трон был более всего похож на увеличенный ослиный череп с глубокой вмятиной между глаз, где и помещалось внушительное седалище Наратты. Трон-череп был богато инкрустирован яшмой и сердоликом и создавал настроение трудно выразимого на словах загробного неуюта.

Герфегест и Элиен вошли уже довольно давно, но Наратта, словно совершенно не замечая их, продолжал сосредоточенно просматривать некий пергаментный свиток.

– Достойный сын Эстарты! – неожиданно для самого себя изрек Элиен. – Не последние люди Сармонтазары пришли к тебе, и не пристало им ждать здесь твоей благосклонности дольше долгого.

Наратта оторвался от своей писанины и окинул цепким взглядом пришедших.

– Сарна-ат? – спросил он недоуменно.

Герфегест, поклонившись, перевел. Его дипломатические витийства сводились к тому, что его спутник, Элиен, изволил выразить свое восхищение пышностью никогда ранее не виденного Сердца Степей и простотой, которой окружены грютские правители.

Наратта ухмыльнулся, отложил свиток, отер взмокший лоб огромным шелковым платком и ответил. Его длиннейшую речь Герфегест выразил для Элиена так:

– Он приветствует нас. Ему нравятся слова северянина, тебя то есть. Он уделит тебе должное внимание. Но пока что он должен поговорить со мной. Ты не обидишься?

Элиен пожал плечами, дескать, пожалуйста. Но на самом деле он, конечно, обиделся: Наратта хочет говорить в первую голову с каким-то безродным контрабандистом, а отнюдь не с ним, Элиеном, сыном Тремгора из достойного рода Акретов, что ведет свое начало от самого Кроза Основателя!

Наратта что-то проворчал щитоносцам, и те, вежливо указуя Элиену дорогу своими шестоперами, проводили его в смежный покой, где – о чудо! – царила невиданная роскошь, расхаживали крутобедрые и кругложивотые девушки, подносили хмельные напитки и сладости.

Элиен, пропитавшийся по самые пятки пылью степей, небритый, со здоровенной железной лепешкой щита Эллата, с мечом и багажом подарков Леворго и судьбы, впервые за свое путешествие ощутил непривычную, светскую неловкость. Словно потрепанный хромой ворон сред пестрых пав.

* * *

Когда Наратта наконец пожелал говорить с Элиеном, тот был на совесть вымыт ласковыми руками прислужниц, чисто выбрит, сыт медовыми лепешками и трезв, как только бывает трезв человек после полутора кувшинов аютского зимнего вина.

Герфегест, судя по выражению его лица, только что услышал от грютского правителя не самые приятные вещи. Сам же Наратта выглядел довольно легкомысленно. Он расхаживал по залу, почесывая за ухом все тем же пергаментным свитком, и, как только показался Элиен, принялся говорить. Герфегест с обреченным видом исполнял обязанности толмача.

– Я знаю, – говорил Наратта устами Герфегеста, – кто ты, и знаю, что ты был хорошим начальником над Фараммой и моими воинами. Не твоя вина в том, что исчадия Хуммера изъяли их сердца. Я знаю также, что оружие, которое вижу в твоих руках, принадлежит Мудрому Псу Харрены, достойному противнику моего отца. Также мне ведомо, что Эллат стар, но не сомневаюсь в том, что рассудок его пребывает в добром здравии, и верю в выбор почтенного сотинальма. Я также оповещен о том, что ты немного повздорил с добрым Сматой, – (пока они добирались в Радагарну, Элиен успел усвоить, что так зовут одноглазого; сын Тремгора, правда, решительно отказывался понимать, почему он “добрый”), – и хотел бы просить тебя не судить о волке по одной его шерстинке.

Наратта на мгновение замолк.

– Чего я не знаю, Элиен, так это цели твоего пути, ибо ее не знает и наш добрый Тоф, – при этих словах Герфегест, кисло улыбнувшись, ткнул себя в грудь пальцем, – но я не имею привычки любопытствовать попусту. Иди с миром, Элиен. Однако прежде дослушай меня до конца.