Время - московское! - читать онлайн книгу. Автор: Александр Зорич cтр.№ 111

Свасьян совещался с Колесниковым, прилетевшим ради такого случая из Гургсара, а Колесников — с Велиничем, в свою очередь, ради такого случая прилетевшим с орбиты, где дежурил его «Ксенофонт».

И, наконец, Индрик совещался с Колесниковым и Свасьяном в присутствии третьих лиц.

Одним из этих лиц был ваш покорный слуга — Таню, как и прочих светил науки, на этот совет не допустили. Исключение сделали — почему-то — только для отца Василия.

Вся эта лихорадка пререкрестного общения, признаться, напоминала старинную немецкую порнографию, основанную, как известно, на принципах занимательной комбинаторики. Если в помещении находятся А, Б и В, то зритель просто обязан насладиться комбинациями «АБ», «АВ», «АБВ» и «АБВ плюс еще одна, случайно ошибшаяся гостиничным номером, буква алфавита».

Не знаю, что там было на других толковищах, но на этом страсти просто кипели.

— Мне кажется, теперь, когда мы изучили материалы, переданные нашими клонскими… источниками… картина происходящего наконец-то прояснилась! — произнес Демьян Феофанович Колесников, промакивая платком пот на порозовевшем от мыслительной натуги лице. — И меня, как человека, привыкшего к полной ясности, это обстоятельство несказанно радует.

— Вот как? Прояснилась? — озадаченно наморщил лоб Индрик. Его ясные глаза выражали искреннее недоумение. — У меня же сложилось полностью обратное впечатление.

— Обратное? Впечатление? Я не вполне понимаю вас, Иван Денисович.

— Разумеется, я поясню. Но вначале я хотел бы услышать, какого рода «ясность» имеете в виду вы. Знаете, в Древней Индии существовала развитая культура публичных споров. Индийские спорщики перед началом дебатов обязаны были как можно детальнее пересказать третьему лицу точку зрения друг друга. И только после того, как каждая сторона признавала, что оппонент правильно, понимает ее позицию и спорит именно с ней, а не со своими домыслами и предубеждениями, спор считался открытым.

— Не знаю, что там в Древней Индии… Не мое это совсем… — проворчал Колесников, не скрывая своего раздражения. — Но, по-моему, все просто, как ноги в тазу. Если инструментальная разведка подтвердит данные о местонахождении и конфигурации основной базы манихеев, Колодца Отверженных, можно будет считать, что наша экспедиция близится если и не к завершению, то, так сказать, к своей… кульминации. К апофеозу.

— Апофеозу?

— То есть, выражаясь предметно, к полному уничтожению самой активной части манихейских выродков вместе с лидером секты. Я полагаю, мы обладаем достаточными военными ресурсами для того, чтобы решить эту задачу, — отчеканил Колесников.

— Не уверен, что военные специалисты с вами согласятся — насчет достаточности наших ресурсов. — Индрик красноречиво посмотрел на подполковника Свасьяна, который, заложив ногу за ногу, с самым невинным видом глядел в едва заметно вибрирующий потолок штабного эллинга. Не иначе как думал о чем-то абсолютно постороннем — о таинстве рыбной ловли на утренней зорьке или о приготовлении настоящих сибирских пельменей.

После реплики Индрика Свасьян, конечно, встрепенулся. Но с характерным для мечтателей запозданием.

— Отчего же… Вариант, который, как я понял, хочет предложить Демьян Феофанович, мне нравится. И если сделать все как следует… без слюнтяйства… я буду только «за»!

— В таком случае следующий мой вопрос прост и незамысловат, как мечтания московского подростка: какой именно вариант собирается предложить Демьян Феофанович? Насколько я понимаю, я один из всех пока еще не в курсе. — Индрик саркастически улыбнулся.

Я тоже был не в курсе. Но промолчал, осознавая, что, говоря «все», Индрик меня скорее всего в расчет не принимал как величину пренебрежимо малую.

— Вариант жесткий… И незамысловатый… Я сказал бы, славянский вариант. Потому что он очень в духе наших великих пращуров… — насупив брови, изрек Колесников. — Я предлагаю накрыть Вохура и его выродков, засевших в Колодце Отверженных, ракетами «Шпиль» с калифорниевыми боевыми частями. Калифорниевые БЧ калибром до ста мегатонн в этом боевом походе имеются на всех Х-крейсерах — как вам, должно быть, известно. Мне кажется, сейчас самое время отбросить ложный гуманизм и применить их по прямому назначению…

«Ага. Теперь понятно, почему ученых не позвали — чтобы не мешали отбрасывать ложный гуманизм».

В этом была своя отчетливо осознаваемая и одобряемая мною прагматика. Иначе и быть не могло — после сожженной Кирты, разбомбленных Кремля и Евростага, мясорубки на Восемьсот Первом парсеке и, главное, инцидента с линкором «Пересвет». Меня беспокоило лишь одно обстоятельство, сугубо практического свойства: насколько эффективны будут ракеты «Шпиль», пусть даже и с калифорниевыми БЧ, против сверхзащищенного капонира невиданных масштабов, которым с практической точки зрения является Колодец Отверженных?

Колесников, однако, прекрасно понимал, что подобный вопрос должен возникнуть у каждого профессионала. Поэтому генерал сразу же на него ответил:

— По моей просьбе капитаны Торпилин и Велинич независимо друг от друга провели моделирование сосредоточенных ядерных ударов по тому участку Котла рядом с архипелагом Пепельный, под которым расположен Колодец Отверженных. Спасибо конкордианским ученым, которые предоставили точный геофизический портрет этого участка… Результаты обнадеживают: существуют минимум три схемы огневого воздействия, которые приводят к гарантированному вскрытию базальтовой плиты над Колодцем Отверженных. Эта плита, как вы понимаете, служит заодно и дном простирающегося вокруг нас океана. Соответственно после ядерной бомбардировки радиоактивная вода хлынет в гигантскую каверну, которой по сути является Колодец, и полностью ее заполнит. И если некоторым лю… субъектам в Колодце не придет мгновенный конец — скажем, по причине наличия жабер или тяжелого водолазного снаряжения, — то дозу радиации мы гарантируем такую, что в течение суток там погибнет любая высокоорганизованная жизнь.

Что ж, если моделирование уже проведено, значит… значит, это прекрасный вариант! Так и надо!

Но что скажет отец Василий? Бедолага сидел в углу и с отсутствующим видом попивал минеральную воду.

Похоже, принципиальные возражения имелись только у Индрика.

— Я уверен, что ослышался, — тихо сказал он. — Вы предлагаете применить ядерное оружие против человеческих существ, которых мы даже еще не видели воочию. И в чьей вине мы, прямо скажем, все еще не убеждены.

— Вы меня пугаете, Иван Денисович! — громогласно ответствовал раздосадованный Колесников — красный, со вздувшимися на висках жилами. Общий абрис его фигуры в ту минуту наводил на мысли о носороге в боевой стойке. — Что значит «в вине мы не убеждены»? Вам мало того, что линкор «Пересвет» был атакован атомными торпедами? Вам мало свидетельств наших офицеров о бесчинствах этих мерзавцев, об их вооруженных вылазках против наших военнопленных?!

— Во-первых, я хотел бы призвать к спокойствию. Да, атмосфера на Глаголе накаляется, но это не повод… повышать градус нашей… рабочей дискуссии. Теперь во-вторых. Вот вы, Демьян Феофанович, уверены, что линкор «Пересвет» действительно атаковали манихеи?