На пороге стоял Кей Альтос, член Лиги категории «С», и
стройный темноволосый юноша, показавшийся Рашель смутно знакомым. Оба в шортах
и легких рубашках – уместных на Таури всегда, кроме этих дней. Оба были мокрыми
до нитки.
– Долго будешь жить, Альтос, – сказала Генриетта, вынимая
руку из корзинки.
– Сомневаюсь, госпожа полковник. Кстати – для друзей я Дач.
– Да? Что ж, – старушка осторожно выбралась из кресла. –
Наверное, я соглашусь называть тебя так… Привет, Артур.
Юноша покачал головой.
– Это не Артур, – Кей пристально оглядел Рашель. Усмехнулся,
заметив серебрянное колечко. – Здравствуй, партнер. Ты выросла… Раш.
Девушка слабо кивнула. Улыбка, неуверенная как зимний
рассвет, задрожала на ее лице:
– Здравствуйте…
– Дай тебя обнять, что ли… – Генриетта медленно проковыляла
к Дачу. – Поражена… признаюсь.
Она похлопала Дача по плечу. Ехидно поинтересовалась:
– Как рыбка на Маретте? Ловится?
– Мы прилетели с Джиенаха, – Кей бережно взял руку старушки,
коснулся ее губами. – Полковник, я нуждаюсь в вашей помощи.
– Только ты?
– Нет. Империя. Раса. Мир рушится… госпожа Каховски.
– Я давно не слышала таких слов… и этого имени, – голос
старушки стал ледяным. – Я старая женщина, гражданка тихой планеты.
– Не время для игр, полковник Каховски. Приближается война…
пострашнее Смутной.
Рашель оторвала взгляд от Кея – с трудом, и посмотрела на
Фискалоччи, которую тот упорно называл Каховски. Морщинистое лицо старухи
дрожало:
– Что ты несешь, Дач? Ты не знаешь той войны.
– Я знаю будущее. Проснитесь, Ванда. Прошу вас.
Каховски пожевала губами. Хмуро сказала:
– С тебя целая лужа натекла, Кей. Под дождь попали?
– Таури взяла в обычай встречать меня плохой погодой.
– Многовато чести… Помнишь комнату, где жил?
– Да.
– Переоденьтесь. В шкафу должна быть одежда ваших размеров.
Как тебя зовут, мальчик?
– Томми.
– Ты брат Артура?
Томми и Кей переглянулись. Дач кивнул.
– Я – результат ложного аТана. Копия Артура… копия клона
Кертиса Ван Кертиса.
– Боги… – Ванда поднесла руку к губам, жестом, который почти
не был наигранным. – Что еще? Нет… идите и переоденьтесь.
Кей кивнул. Проходя мимо Рашель, так и не сдвинувшейся с
места, он коснулся губами ее лба.
– Я сойду с ума, – сказала старуха, глядя как они
поднимаются по лестнице. – Или уже сошла.
3
Дач быстро рылся в шкафу. Здесь было очень много одежды…
интересно, для кого одинокая старушка, чей муж, похоже, дома и не появляется,
держит такой гардероб? Костюмы, комбинезоны, туники, платья – всех размеров и
стилей.
Он нашел светлый костюм спортивного кроя, который был ему
почти впору, голубую рубашку и короткий белый галстук с крошечной эмблемой Лиги
Телохранителей. Кей не собирался скрывать свою профессию, и галстук показался
ему вполне уместным. Томми выбрал черный комбинезон – словно в пику ему. Дачу
было плевать. Прошлое, неощутимое как алкарисовские «вероятности», оживало
вокруг.
– Мы сюда притащили Арти, после компенсатора. Он был без
сознания, я его уложил… вот в той комнате. А сам что-то рассказывал Генриетте и
ее мужу. Забавный такой старичок… по-моему, ему не терпелось вернуться в центр
управления погодой, к своим компьютерам. Игроман, как ты.
– Угу, – Томми повертелся перед зеркалом, придирчиво
оглядывая себя. Пригладил мокрые волосы и стал закатывать рукава комбинезона.
Очевидно, по какой-то молодежной моде.
– Здесь его, наверное, и взяли… – Кей оглядел комнату,
словно рассчитывал найти следы давнего разгрома. – Тот покойный булрати и
механистка…
– Его схватил меклонец, – сказал Томми. – И не здесь, а в
той самой комнатке, где он жил. Артур мне рассказывал, по пути к Граалю.
Кей замолчал, аккуратно завязывая галстук. Отодвинул Томми
от зеркала.
– Хоть под венец, – сообщил ему Томми. – Немножко грима – и
порядок.
– Ты допрыгаешься.
– Да ладно, Кей. Я любя.
– Любил меклонец дождик… Понял стиль общения с полковником
Каховски?
– Откровенность?
– Полная. Такую не проведешь.
– А с девчонкой?
– Еще не знаю… – Кей посмотрел на Томми. – Но не вздумай ее
обидить. Она была моим партнером, пусть и в одной-единственной схватке.
– Да я и не собираюсь…
– И не собирайся. Пойдем.
Внизу никого не оказалось. Зато дверь в столовую была
приоткрыта, и оттуда слышался легкий шум.
– Ага, завтрак у нас будет, – удовлетворенно произнес Томми.
– Обед. Пора переходить на местное время.
По сравнению с гостинной – деревянные стены и кустарная
мебель, столовая выглядела диссонансно. Казалось, что этот кусок дома
небезуспешно имитировал обстановку военных кораблей: тускло-серый пластик стен,
анатомические стулья, покрытый керамической пленкой стол. Лишь кресло в котором
сидела Ванда было таким же как в гостинной – оббитое велюром чудовище, в
котором бы уместились и двое.
– Тоска по молодости, Кей, – перехватив его взгляд сказала
старушка. – Обычное дело для ветеранов… некоторые даже приспосабливают под
жилье старые корветы.
– А вы обошлись столовой.
– Кухня – женское дело, не так ли? Кухня, киберцентр и койка
– три «К», для которых нас держали во флоте.
– И удержали? – Кей присел за стол, не глядя опустил руку к
пульту, подрегулировал форму кресла. Подмигнул Рашель, возившейся у плиты – та
торопливо отвернулась.
– Да нет, конечно… Девочка, не мудри! В этой плите очень
бедный выбор блюд. Включи седьмой рацион – двух мужиков он удовлетворит
полностью.
Дач ухмыльнулся:
– Седьмой? День рождения Императора?
– Или начало боевой операции. Каким кораблем вы прилетели,
Кей?
– Своим. Он на орбите, мы садились в шлюпке. Лететь
пассажирским не было денег.
Каховски покачала головой – не то с сочувствием, не то с
неодобрением.