За речкой шла война... - читать онлайн книгу. Автор: Николай Прокудин cтр.№ 11

– Эх, чего нам тут катастрофически не хватает, в этой глуши – баб! Пустыня, блин! – пригорюнился Шмер.

Осоловевший Ромашкин… осоловел. Предметы приняли расплывчатые, размытые очертания. Все замельтешило и завертелось перед глазами. К горлу – удушающий комок. Неудержимая икота.

Вскочил, уронив тяжёлый казённый табурет. Где тут у вас?!

– Дорогу! К окну птенца желторотого! Дорогу! Освободите проход созревшему! – Шмер распахнул окно. – Сюда мой друг, на воздух… Только не выпади, птенец!

Никита не выпал. Перегнулся, чуть не выпал, но не выпал… Облегчился. Полегчало.

– Ну, блин, дошли. До кондиции, до нужной! – Интеллигентствующий Хлюдов предпринял попытку натянуть на ноги сапоги и тихо уползти из общества. Не прощаясь, чтоб ему не свистели вслед, как Ребусу.

Всевидящий Шмер все увидел:

– Вовка, сапоги не надеть – ерунда. Главное, чтоб трусы с ноги не были сняты.

– Чего это я их буду снимать? – насупился интеллигентствующий Хлюдов. – В мужской-то компании!

– Это ты жене докладывай, где был! Всякое бывает, но лучше прийти пьяным, чем в чужих трусах. Я на стажировку курсантом попал в Забайкалье. Весёлый гарнизон, на реке Даурия. Рассказать?

– Рассказывай!!! – дружно потребовал гусарский бомонд.

Хлюдов сел на тумбочку и, монотонно раскачиваясь на ней, из последних сил напрягал внимание, чтобы не пропустить поучительную историю. Мало ли! Пригодится…

– Один такой же, как ты, блин, любитель женщин и водки, совместил приятное с полезным. Сделал дело и приперся домой ну просто никаким! Ну совершенно ни гу-гу! Разделся – жена глядит, на нем чужие женские трусы. Она на него с когтями, а он ей – бац! – в глаз. Баба в крик-плач, в политотдел. Понятно, обработали там морального разложенца по полной программе – сняли с должности, одну большую майорскую звёздочку разбили на четыре маленькие. Орут на него в парткоме, пеной брызжут. А тот стоит себе задумчиво так и бровью не ведёт. Ему – строгий выговор с занесением в учетную карточку. Напоследок спрашивают: «Ну? Понял что-нибудь из нашего разговора?» – «Понял… – говорит. – Понял, что трусы с ноги снимать никогда не надо!»

– Га-га-га! Ге-ге-ге! Го-го-го! Гы-гы-гы!

Но лейтенант Ромашкин в общем разноголосом гоготе бомонда уже не поучаствовал. На исходе мемуара поплелся прочь – ой, чего-то мне не того… Рухнул на застланную кровать, отключился. Практики пока не хватает, лейтенант Ромашкин. Дело наживное. Практика – критерий истины. А истина – в вине. Бай! Баюшки-бай…

* * *

Пробуждение… Ай, да что говорить! Тем более что язык деревянный – не пошевелить. Кто испытывал, тот знает. А кто не знает, тому лучше не испытывать.

Никита очнулся было, но, завернувшись в постылое одеяло, решил – еще часик!

Ага, как же! Мишка Шмер объявился, как дьявол-искуситель. С пивом!.. Две бутылки вонючего, кислого жигулевского пива. О-ох, очень вонючего, очень кислого! Никита, отхлебнув, поставил свою бутылку на стол, из горлышка медленно поползала пена.

– Эй, Ромашка! Эту дрянь надо пить быстро! Сейчас же! Иначе всё пиво окажется на столе. В него, наверное, стиральный порошок на заводе добавляют. Вот гадство! Воду пить невозможно, водка – отрава, пиво – дрянь! А «Чишма» местная – у-у-у! Одно название, что вино!.. Как жить? Что делать? С чего начать? Как нам реорганизовать рабкрин?

– Кы… акой рабкрин? – соображалось из рук вон плохо.

– А ещё замполит! – укорил Шмер. – Рабоче-крестьянская интеллигенция! Суть – мы… Ладно, терпи до обеда, съездим в город в магазин за венгерским «Токаем»! Он как бальзам на раны действует! Считается – напиток королей!

– Королей – это вежливость… – мутно припомнил Никита.

– Это точность, – поправил Шмер. – А я тебе про «Токай». Или не хочешь? Или тебе «Чишмы»?

– Бр-р!

* * *

– Бр-р! – эхом отозвался Кирпич. – Эта «Чишма» такая дрянь, что… бр-р-р!!! И вообще! Нет ничего лучше, чем наша московская «Кристалл»!

– «Черноголовка»! – возразил местечковый московский.

– Что вы понимаете! Ливизовская – самое то! – встряли великопитерские с областной судьбой.

– Так! – прервал дискуссию в зародыше Димка-художник. – Будем о водке спорить или будем дальше слушать? Нить ведь теряется!

Вообще-то о водке – пользительней. Но нежданно-негаданно поддержал «душегуб» Большеногин:

– Я ведь тоже про Забайкалье или про житьё на Дальнем Востоке могу многое рассказать! Но ведь не перебиваю! Каждому свой черёд!

Черёд, значит… Ну, черёд так черёд.

(А всё-таки «Кристалл!» – Да ну вас! «Черноголовка»! – Ливиз, плебеи, только Ливиз!)

В гарнизон Никита попал как с корабля на бал. Только-только освоился и нате – итоговая проверка боевой подготовки. Проверка того, к чему Ромашкин ещё не успел приложить ни руки, ни ноги, ни головы. Замполит Бердымурадов пообещал, что если какое-то подразделение провалится на зачётах, снимет офицеров с должностей. Выходит, Никита запросто может пострадать за грехи предшественников. Комбат собрал со всех офицеров деньги на организацию попоек для проверяющих, немного поорал на совещаниях – и началась проверка.

Ромашкин последнюю ночь перед выходом на полигон провел без сна, переписывая лекции, заново оформляя журналы и тетрадки. Настроение препаршивейшее: куда ни кинь взгляд, всюду «провал». Бердымуратов пригрозил служебным несоответствием, если за две недели Никита не переоборудует Ленкомнату. А как?! Ни материалов, ни средств на закупку, ни писаря, ни художника. К черту! Делай, что должно, и будь, что будет!

На танкодроме, который был вотчиной третьего батальона, лейтенант оказался впервые и очень удивился увиденной картине. За командной вышкой в тени деревьев стоял сарайчик, в котором хрюкали и визжали свиньи. В закуточке, опутанном сеткой-рабицей, кудахтали куры. У дерева гоготала парочка связанных гусей.

Славно! Гуси в яблоках ожидают своей участи. Вернее, пока без яблок, яблоки лежали в коробке. Гм! Животноводческая ферма совхоза «Тупик коммунизма имени Алсынбабаева»! Почему тупик? А потому что дальше ехать некуда! Армия, занятая сельским хозяйством и банкетами – это балаган.

На танкодроме Алсын первым делом поспешил не на командную вышку, а к курятнику. Внимательно пересчитал кур, выпил несколько свежих сырых яиц, преподнесённых ему на тарелке солдатом из обслуги «объекта». Затем комбат потрепал по холкам сытых кабанчиков, потеребил за длинную шею стреноженного гуся. Три собаки, охраняющие стратегический объект, восторженно повизгивали: наконец-то любимый хозяин здесь! Алсын бросил каждой по косточке, погладил, а затем взялся за воспитание солдата-свинаря:

– Сарай плохо вычищен! Почему коза дает мало молока? Отчего куры плохо несутся, и куда деваются яйца?