Песчаный дьявол - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Роллинс cтр.№ 61

– Ты шутишь, – пробормотал Денни.

Но Корал, подумав, кивнула.

– Стоит рискнуть.

– Тогда пошли, – сказал Омаха. – Иначе будет слишком поздно.

3 декабря, 2 часа 7 минут

Аравийское море

Пейнтер понял, что опоздал. Он приблизился к приоткрытой двери каюты Сафии. Внутри горел свет. Несмотря на уверенность в том, что корабль заминирован, Кроу на мгновение нерешительно застыл на пороге. Кара осталась в коридоре у тела Клея Бишопа. Пейнтер боялся обнаружить Сафию в таком же состоянии. Распростертую на полу, мертвую. Но он понимал, что ему нужно увидеть все самому. Сафия доверилась ему. Ее смерть будет на его совести. Он не был достаточно бдительным. Захват корабля произошел прямо у него под носом в момент, когда он бодрствовал.

Отойдя в сторону, Пейнтер толчком распахнул дверь. Осмотрел каюту. Никого. Не в силах поверить своим глазам, Пейнтер осторожно перешагнул порог. Воздух был насыщен ароматом жасмина. Но это было все, что осталось от женщины, занимавшей каюту. Никаких следов насилия не было. Однако металлический чемодан, в котором хранилось железное сердце из музея, исчез. Пейнтер застыл на месте, на мгновение парализованный тревогой и недоумением. У него за спиной раздался слабый стон. Пейнтер обернулся.

– Клей жив! – окликнула его из коридора Кара.

Пейнтер поспешно вернулся к ней. Кара стояла на коленях перед телом молодого аспиранта. Она что-то сжимала в пальцах.

– Я вытащила это у него из спины.

Приблизившись к ней, Пейнтер заметил, что грудь Клея вздымается и опускается. Как он сразу не обратил на это внимания? Впрочем, ответ был ему известен. Пейнтер спешил в каюту Сафии, уверенный в том, что ждет его там. Кара показала маленькую окровавленную иглу с оперением.

– Снотворное, – констатировал Пейнтер.

Он обернулся к распахнутой двери в каюту Сафии. Снотворное. Значит, она была нужна нападавшим живой. То есть ее похитили. Пейнтер тряхнул головой, сдерживая горький смешок от восхищения изобретательностью Кассандры. И от облегчения – Сафия жива. Пока.

– Клея нельзя бросать здесь, – сказала Кара.

Пейнтер кивнул. Мысленно представив свечение подводной лодки в темных глубинах, он вернулся к действительности. Сколько времени у них осталось?

– Побудь с ним.

– А где...

Пейнтер не стал ничего объяснять. Спустившись бегом на нижнюю палубу, он заглянул в каюты остальных членов экспедиции: братьев Данн и Корал Новак. Как и каюта Сафии, они оказались пустыми. Неужели нападавшие забрали всех? В коридоре Пейнтер обнаружил забившегося в угол оманского матроса, корабельного кока. У того был разбит нос. Пейнтер попытался успокоить матроса и предложил ему следовать за собой, но тот был парализован ужасом. Не имея времени на то, чтобы приводить матроса в чувство, Пейнтер поднялся по трапу. К этому времени Каре удалось усадить американского аспиранта. Клей еще не пришел полностью в себя. Мотая головой, он бормотал что-то бессвязное.

Пейнтер потянул Клея за руку, поднимая его на ноги. Это было все равно что тащить тяжеленный мешок цемента. Кара подобрала с палубы очки аспиранта и спросила:

– Куда идем?

– Нам нужно как можно быстрее покинуть корабль.

– А как же остальные?

– Их уже здесь нет. Ни Сафии, никого.

Пейнтер стал подниматься наверх. Когда они добрались до последней площадки, к ним навстречу бросился какой-то человек. Он быстро заговорил по-арабски, слишком быстро, так, что Пейнтер не смог ничего разобрать.

– Капитан аль-Хаффи, – поспешно объяснила Кара.

Пейнтер уже успел получить досье на этого человека и знал, что перед ним командир "Призраков пустыни".

– У нас кончаются патроны. Они есть в арсенале в трюме, – объяснил капитан. – А вам нужно укрыться.

Пейнтер загородил ему дорогу.

– Сколько вы еще сможете продержаться с тем, что у вас осталось?

Аль-Хаффи пожал плечами.

– Буквально считанные минуты.

– Вы должны держать их под огнем. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы они покинули корабль.

Пейнтер лихорадочно соображал: "Шабаб Омани" не взлетел на воздух исключительно потому, что подрывники остаются на борту яхты. Как только они уйдут, Кассандра со спокойной совестью взорвет мину. Пейнтер заметил у дверей безжизненное тело. Это был один из нападавших в маске, тот, которого он видел распростертым на палубе. Опустив Клея на пол, Пейнтер осторожно подполз к убитому. Возможно, ему удастся найти на трупе что-либо полезное. Например, рацию или что-нибудь еще. К нему присоединился капитан аль-Хаффи.

– Я притащил его сюда, надеясь, что у него есть патроны. Или граната.

Последнее слово он произнес с сожалением. Одной гранаты хватило бы, чтобы разрешить патовую ситуацию на палубе. Ощупав труп, Пейнтер сорвал с лица маску. У нападавшего была рация с ларингофоном. Пейнтер взял ее и вставил наушник себе в ухо. Полная тишина, нет даже треска статических разрядов. Группа захвата перешла на радиомолчание. Продолжая поиски, Пейнтер забрал у убитого очки ночного видения, а затем наткнулся на широкую ленту, опоясывающую его грудь. Датчик кардиографа.

– Проклятье!

– В чем дело? – тревожно спросила Кара.

– Очень хорошо, что вам так и не удалось найти гранату, – пробормотал Пейнтер. – У всех нападавших есть мониторы слежения за жизненными функциями. Убить их – это то же самое, что дать им бежать. Как только они будут мертвы или покинут корабль, остальные взорвут яхту.

– Взорвут яхту? – прищурившись, повторил аль-Хаффи, переходя на английский.

Пейнтер быстро объяснил то, что ему удалось обнаружить, и то, какие из этого следовали выводы.

– Нам нужно покинуть корабль до того, как его покинет арьергард. Я заметил за кормой моторную лодку.

– Да, это катер, но на пути к нему стоят неверные, – возразил аль-Хаффи. – Можно было бы попытаться пробраться на корму по нижним палубам, но как только мои люди прекратят огонь, захватчики сбегут с корабля.

Оставив труп, Пейнтер выглянул из люка, ведущего на открытую палубу. Стрельба утихала. У обеих сторон заканчивались боеприпасы, и приходилось беречь каждый патрон. Положение "призраков" было безвыходным: нельзя было дать нападавшим бежать, однако нельзя было и перебить их. Впрочем, так ли это?

Пейнтер огляделся по сторонам, осененный внезапной идеей. Однако, прежде чем он успел что-либо сказать, с полубака донесся громоподобный треск. Пейнтер обернулся. Створки люка распахнулись от неистового удара, не устояв перед мощным напором тройки лошадей. Арабские скакуны вырвались на продуваемую ветром палубу, налетая на ящики и путаясь в снастях. Наступил хаос. Свет погас. Корабль погрузился в темноту. Одна кобыла наскочила прямо на баррикаду, за которой укрывались нападавшие. Прозвучали выстрелы. Кобыла заржала от боли. Среди всеобщего смятения из трюма появилась четвертая лошадь, несущаяся во весь опор. Белый арабский жеребец. Взлетев по пандусу, он выскочил наверх, стуча копытами по доскам палубы. Однако на этот раз благородное животное подчинялось опытному наезднику. Оседлавший жеребца Омаха встал в стременах, сжимая в обеих руках пистолеты. Прицелившись в двух ближайших к нему нападавших, он открыл огонь, безжалостно разряжая пистолеты практически в упор. Оба нападавших упали. Омаха, не задерживаясь, промчался мимо.