Послезавтра - читать онлайн книгу. Автор: Аллан Фолсом cтр.№ 126

Таким образом о колоссальной работе по созданию этого самого «Сада» было известно лишь горстке нацистов высшего ранга. И теперь, почти полвека спустя, о нем по-прежнему не знал никто, кроме Шолла, фон Хольдена и нескольких других руководителей Организации.

Дверь перед фон Хольденом отворилась, и он ступил в длинный сферический коридор, выложенный белой керамической плиткой. Было 8.10. Что бы ни случилось в отеле «Борггреве», он должен выбросить это из головы. Он видел только то, что видел, никакой другой информации нет; следовательно, единственное, что ему оставалось, – действовать по инструкции, как и было приказано.

Пройдя половину коридора, фон Хольден очутился перед дверью из красных керамических плит, вделанных в титан. Пробежав пальцами по квадрату на двери, как по азбуке Брайля, он набрал код из пяти цифр и подождал, пока над квадратом загорится зеленый свет, затем набрал еще три цифры. Свет погас, и дверь поползла вверх. Фон Хольден шагнул в нее, пригнув голову. Дверь за ним закрылась.

Глаза фон Хольдена долго привыкали к серебристо-голубоватому свету, заполнявшему комнату. Но ощущение пространства так и не возникло, будто он вступил в никуда, будто окружающее было плодом воображения.

Прямо перед фон Хольденом вырисовывались смутные очертания стены. За ней находился сектор F – святая святых «Сада». Маленькая квадратная комната была защищена сверху, снизу и с четырех сторон пятнадцатидюймовыми перегородками из титановой стали, укрепленными слоем бетона в десять футов толщиной, в котором, в свою очередь, через каждые восемнадцать дюймов шла прослойка из желеобразного вещества, изобретенного специально для того, чтобы комната выдержала даже прямое попадание водородной бомбы или землетрясение в десять баллов.

– Люго, – снова произнес фон Хольден и подождал, пока «отпечаток» его голоса будет сенсорно обработан и сверен с оригиналом, хранящимся в архивах. Мгновение спустя панель в стене рядом с ним отодвинулась, и появился освещенный экран из дымчатого стекла.

– Десять – семь – семь – девять – ноль – ноль – девять – ноль – четыре, – четко проговорил фон Хольден.

Через три секунды на экране появились черные буквы: «Последний меморандум. Начальник службы безопасности. Пятница. Четырнадцатое. Октябрь».

Буквы исчезли. Фон Хольден наклонился и крепко прижал ладони к стеклу, затем снова выпрямился. Стекло потемнело, и панель закрыла его. Отпечатки пальцев сканировались десять секунд. Еще через семь секунд на полу появились темно-синие точки, они побежали к центру комнаты и образовали там квадрат два на два фута.

– Люго, – повторил фон Хольден.

Квадрат погас, и на его месте поднялась платформа. На ней в прозрачном корпусе стояла серая коробка, по виду металлическая, на самом деле в состав этого вещества входили углерод, полимеры из жидких кристаллов и кевлар. Коробка была шириной в два фута и высотой в двадцать шесть дюймов. Именно за ней пришел сюда фон Хольден; она-то и будет продемонстрирована немногим избранным в мавзолее Шарлоттенбургского дворца спустя считанные минуты после речи Элтона Либаргера.

С самого начала ее кодовое название было – «Послезавтра». Она воплотила в себе дерзкую мечту и как прежде, так и теперь в ней сосредоточена великая сила, благодаря которой Организация будет существовать и в следующем столетии, и века́ спустя. И теперь, когда она покидала «Сад», фон Хольден готов был защищать ее ценой собственной жизни.

Девятнадцатилетняя Грета Штассель, водитель такси, ждала фон Хольдена у дома № 45 на Берен-штрассе. Она заметила, что, садясь в машину, пассажир посмотрел на ее водительское удостоверение, и теперь гадала, запомнил ли он ее имя. Скорее всего нет. Он был чем-то озабочен, этот молодой, весьма привлекательный мужчина, и Грета размечталась о том, как могла бы помочь ему забыть все свои тревоги, но вдруг уличные фонари замигали и погасли.

Из тьмы вынырнул человек и постучал пальцем по стеклу машины. Грета не сразу поняла, что это ее пассажир таким образом просит поставить вещи в багажник. Она вынула ключ зажигания и вышла из машины. Да, он и вправду очень красив и сексуален на вид и не похоже, чтобы он нервничал. Может, ей показалось?

– Где ваши вещи? – спросила Грета, открывая багажник и улыбаясь.

Фон Хольден на мгновение замешкался – удивительно милой была улыбка у этой девушки, редко такую встретишь.

Грета заметила на тротуаре белый квадратный пластмассовый контейнер. В красном свете стоп-сигналов виднелись трафаретные надписи на его крышке и по бокам: «ОСТОРОЖНО – НЕ БРОСАТЬ – МЕДИЦИНСКИЕ ИНСТРУМЕНТЫ». Девушка нагнулась, чтобы поднять его.

– Извините, это не требуется, – остановил ее фон Хольден.

Грета озадаченно обернулась, улыбка по-прежнему освещала ее лицо.

– Но я думала, вы хотите положить это в багажник…

– Хочу.

Она все еще улыбалась, когда пуля, выпущенная из девятимиллиметрового «глока», вошла ей в переносицу и пробила череп. Подхватив девушку, фон Хольден уложил ее в багажник, коленями к подбородку, захлопнул крышку и, вынув ключи, поставил контейнер на переднее сиденье рядом с собой. Потом завел мотор и нажал на газ. Проехав полквартала, фон Хольден свернул на залитую огнями Фридрих-штрассе. Придерживая одной рукой руль, он нашел регистрационный журнал водителя такси, вырвал последнюю страницу и, смяв ее в кулаке, сунул в карман. Часы на приборной доске показывали 8.30.

* * *

В 8.35 фон Хольден проехал мимо темного Тиргартена по улице 17-го Июня, всего пять минут отделяло его от Шарлоттенбурга. О теле, лежавшем в багажнике, он и не вспоминал. Это убийство было всего лишь незначительным эпизодом, необходимым шагом, завершающим операцию, только и всего.

«Послезавтра», кульминация великого замысла, мирно покоилась на сиденье рядом с ним в белом контейнере. При этой мысли сердце фон Хольдена наполнялось радостью и отвагой. И хотя он дважды пытался выйти на связь с агентами и оба раза не получил ответа, пока все шло как нельзя лучше. В сводке новостей по радио сообщалось о происшествии в отеле «Борггреве» – в результате перестрелки, взрыва и пожара убиты как минимум трое сотрудников федеральной полиции. Два трупа обгорели до неузнаваемости, обнаружены еще два тела, но их пока не опознали. Фракция некой террористической организации позвонила в полицию и заявила о своей причастности к случившемуся. Фон Хольден облегченно вздохнул и выпрямился. Воистину, фортуна к нему благосклонна. Возможно, его опасения беспочвенны, и никаких осечек не произошло.

Примерно в миле от него, перед въездом в Шарлоттенбург, вдоль Шпандауэрдамм стояли роскошные лимузины. Водители, сбившись в кучки, курили и болтали, подняв воротники и натянув на уши кепки, – туман сгущался, и становилось зябко.

Через дорогу, на тротуаре, в толпе зевак, глазеющих на дворец, стоял Уолтер ван Дис, семнадцатилетний датский гитарист, в черной кожаной куртке и с волосами до пояса. И хотя разглядеть, что происходит там, внутри, люди не могли, они не сводили глаз с дворца, упиваясь роскошью, которая никогда не будет принадлежать им, если, конечно, мир не перевернется с ног на голову.