Харрингтон открыл обитую кожей дверь и вошел внутрь.
— Привет, Траск, — поздоровался он на английском. Сухопарый мужчина, сидевший за столом, с легким удивлением поднял голову, и тут же на них бросился огромный парень в коричневом костюме, отдыхавший на кожаном диване. Френсис дважды выстрелил в телохранителя, наклонился, чтобы рассмотреть маленький автомат, выроненный парнем, и, поднеся дуло к его левому уху, выстрелил в третий раз. Огромное тело еще раз дернулось на плотном ковре и замерло.
Ниман Траск не шевелился. Он продолжал держать в левой руке скрепленный тремя колечками блокнот, а в правой — ручку с золотым пером.
— Садись. — Харрингтон указал Солу на кожаный диван.
— Кто вы? — спросил Траск с легким любопытством.
— Вопросы и ответы позднее, — ответил Харрингтон. — А сначала, пожалуйста, уразумейте, что моего друга, — он указал на Сола, — трогать нельзя. Если он сдвинется с этого дивана, я разожму свой левый кулак.
— Разожмете кулак? — переспросил Траск. Когда Френсис входил в кабинет, в левой руке у него ничего не было, но теперь он сжимал пластиковое кольцо, с небольшой выпуклостью посредине.
— А, понимаю, — устало промолвил Траск. Он положил блокнот и стиснул обеими руками ручку с золотым пером. — Взрывчатка?
— Си-4. — Харрингтон, не выпуская из правой руки автомат, начал расстегивать плащ. Под ним оказалась мешковатая рыболовная куртка, каждый карман которой был забит до отказа. Сол разглядел маленькие петли проводков. — Двенадцать фунтов пластиковых бомб, — добавил он.
Траск кивнул. Вид у него был невозмутимый, но костяшки пальцев, которыми он сжимал авторучку, побелели.
— Более чем достаточно, — промолвил он. — Так чего же вы хотите?
— Я бы хотел поговорить. — Френсис опустился в кресло, стоявшее в трех футах от стола.
— Конечно, — кивнул Траск и откинулся на спинку своего кресла. Взгляд его метнулся к Солу и обратно. — Прошу вас, приступайте.
— Свяжитесь с мистером Колбеном и мистером Барентом по многосторонней связи, — приказал Харрингтон.
— Прошу прощения. — Траск положил ручку на стол, после чего разжал и растопырил пальцы. — Колбен в данный момент направляется в Чеви-Чейс, а мистера Барента, насколько мне известно, сейчас нет в стране.
— Считаю до шести, — предупредил Харрингтон. — Если вы не позвоните, я отпускаю большой палец. Раз... два...
Траск снял трубку на счет «четыре», но для того чтобы связаться со всеми, потребовалось еще несколько минут. Колбена он поймал в его лимузине на скоростном шоссе Горный ручей, а Барента выловил в самолете где-то над штатом Мэн.
— Включите микрофон, — распорядился Харрингтон.
— В чем дело, Ниман? — раздался ровный голос с легким кембриджским акцентом. — Ричард, вы тоже здесь?
Да, — пророкотал Колбен. — Ни черта не понимаю, что все это значит. Что происходит, Траск? Вы держите меня уже две минуты.
— У меня здесь небольшая проблема, — прошептал Траск.
— Ниман, это линия небезопасна, — донесся тихий голос, принадлежавший Баренту, как догадался Сол. — Вы один?
Траск замешкался и бросил взгляд на Френсиса. Но поскольку тот лишь улыбнулся, он ответил:
— Нет, сэр. Тут со мной двое джентльменов в кабинете сенатора Келлога.
— Какого черта, что у вас там творится, Траск? — заорал Колбен так, что микрофон завибрировал. — Что все это значит?
— Спокойно, Ричард, — донесся голос Барента. — Продолжайте, Ниман.
Траск протянул руку ладонью вверх к Харрингтону, предлагая ему ответить.
— Мистер Барент, мы бы хотели вступить в один из ваших клубов, — заговорил, цинично усмехаясь, Френсис.
— Прошу прощения, сэр, но вы пользуетесь своим преимуществом, — ответил Барент.
— Меня зовут Френсис Харрингтон. А мой работодатель, присутствующий здесь, доктор Сол Ласки из Колумбийского университета.
— Траск! — донесся голос Колбена. — Что происходит?
— Тихо! — сказал Барент. — Мистер Харрингтон, доктор Ласки, рад познакомиться. Чем я могу вам помочь?
Сол Ласки устало выдохнул. До того как Френсис назвал его имя, у него еще оставалась слабая надежда выбраться живым из этого кошмара. Теперь, хоть он и не имел ни малейшего представления, в какую игру играл Уильям Борден с этими людьми и какое они имели отношение к трио Вилли — Нина — леди Фуллер, он не сомневался, что оберет вознамерился принести его в жертву.
— Вы упомянули какой-то клуб, — напомнил Барент. — Может, вы уточните?
Харрингтон жутко осклабился. Он так и держал левую руку поднятой, не убирая большого пальца со спуска детонатора.
— Я бы хотел вступить в ваш клуб, — повторил он. В голосе Барента появилась веселая нотка.
— Но я являюсь членом многих клубов, мистер Харрингтон. Не можете ли вы выражаться поконкретнее?
— Меня интересует клуб для самых избранных, — сказал Френсис. — К тому же я всегда питал слабость к островам.
Из микрофона донесся сдавленный смех.
— Как и я, мистер Харрингтон. Но несмотря на то, что мистер Траск является замечательным спонсором, боюсь, для вступления в клубы, к которым я принадлежу, потребуются дополнительные рекомендации. Вы упомянули, что с вами присутствует ваш работодатель, доктор Ласки. Вы что, тоже хотите вступить, док?
Сол не мог придумать ничего, что помогло бы ему улучшить свое положение, поэтому он решил промолчать.
— Может быть, вы... э-э... представляете кого-нибудь? — спросил Барент.
Харрингтон лишь рассмеялся.
— У него двенадцать фунтов намертво закороченной пластиковой взрывчатки, — ровным голосом произнес Траск. — По-моему, это вполне впечатляющая рекомендация. Почему бы нам всем не договориться где-нибудь встретиться и обсудить это?
— Мои люди уже в пути, — донесся четкий голос Колбена. — Держитесь, Траск.
Ниман Траск вздохнул, потер лоб и склонился ближе к трубке.
— Колбен, сукин сын, если кто-нибудь из ваших людей окажется ближе чем в десяти кварталах от этого здания, я собственными руками вырву у вас сердце. Не суйтесь в это дело. Барент, вы здесь?
К. Арнольд Барент продолжил так, словно и не слышал предшествовавшего диалога.
— Мне очень жаль, мистер Харрингтон, но я взял за правило никогда не входить в выборные комитеты клубов, завсегдатаем которых являюсь. Однако иногда мне нравится спонсировать новых членов. Возможно, вы могли бы дать мне какие-нибудь рекомендации относительно перспективных членов, с которыми я мог бы связаться?
— Пошел к черту, — разозлился Харрингтон. Именно в этот момент Сол Ласки почувствовал, как Траск проскользнул в его сознание. Это было невыносимо больно — словно кто-то воткнул длинную острую проволоку в его ухо. Он вздрогнул, но закричать ему не дали. Взгляд его механически замер, остановившись на ковре в футе от вытянутой руки мертвого телохранителя. Сол ощущал, как Траск холодно рассчитывает время и необходимые действия: две секунды на то, чтобы вскочить, секунда — чтобы выстрелить в голову Харрингтона, одновременно схватив его за руку и оттянув вниз спусковой механизм. Сол почувствовал, как его кулаки самопроизвольно сжимаются и разжимаются, а ноги вытягиваются, словно у бегуна перед забегом. Заталкиваемый все дальше и дальше на чердак собственного сознания, он ощущал полную беспомощность, хотел закричать, но голоса не было. Неужели именно это происходило с Френсисом на протяжении нескольких недель?